Страница 8 из 8
— Мальчики, давайте на выход, а? — Лена указывает на дверь, а перепуганная Софи прячется за ее спиной. — Наши придут сейчас. Не завидую вам после этого. Давайте, по-хорошему уходите.
— Да ла-а-адно? — лениво тянет второй, отталкиваясь от стены, в которую упирался спиной. — А ты — пойдем-ка со мной!
Сжав Ленино плечо, тянет к двери. Подруга царапает его запястье, но все напрасно.
— Отпусти, идиот! — говорю.
Первый бросает на меня сощуренный взгляд.
— Пошел вон, — цедит Лиза сквозь зубы, прикрывая меня собой. — Даже не вздумай, сукин сын! Вон, я сказала! — повышает голос.
Парень начинает громко смеяться, тем самым действуя на оголенные нервы.
— Помогите! Кто-нибудь! — Софи в истерике начинает кричать.
Такое тут часто бывало, и она постоянно, как трусишка, тряслась. Даже сейчас побледнела до такой степени, еще чуть-чуть — и в обморок упадет.
Дальше все случается настолько быстро, что я даже сообразить ничего не успеваю. Наши ребята появляются неожиданно. Рома долбит первого, Кирилл — второго, а Денис с Даниилом успокаивают своих девчонок. Комната превращается в помойку. Стол сломан, стулья тоже. Даже диван в неузнаваемом состоянии.
Я впервые вижу Рому настолько злым. Если этих двоих сейчас не остановить, они просто убьют пьяных ублюдков.
— Перестаньте, — прошу, но меня никто не слышит. Рука Ромы в крови, влажные от пота волосы прилипли ко лбу. — Хватит!
Лиза обнимает меня, поворачивает так, чтобы я не смотрела.
— Не убьют. Не бойся, — шепчет на ухо.
— Хватит! — уже кричу. — Хватит же... Господи...
— Алена! — Ромин голос впивается в сознание. — Алена, с тобой все в порядке?
— Отойди от нее! — Лиза снова прикрывает меня собой, на этот раз от Ромы. — Отойди! С ней все хорошо. Отойди!
— Не веди себя как ребенок, Лиза. Нам с Аленой нужно поговорить. — рявкает мой когда-то любимый парень. — Пожалуйста, — добавляет немного спокойнее.
Помещение за пару минут пустеет. В разгромленной комнате остаемся мы с Лизой, что-то доказывающий Рома и Кирилл, тихо наблюдающий за нами со стороны.
— О чем? О чем, твою мать, вы будете говорить? О том, как ты предал ее? О том, как воспользовался, а потом родному брату «одолжил»? Или о том, что не сдержал свое обещание?
Лиза кричит так громко и с такой яростью, что мне становится не по себе. Мурашки ползут по коже от ее слов. Умом понимаю, что она абсолютно права. Все так, как говорит подруга, кроме одного. О каком обещании идет речь?
— Лиз, пусть они все обсудят сами, — Кирилл приближается к своей девушке. — Пойдем.
— Я никуда не уйду!
— Ален, надо поговорить, — пропустив мимо ушей слова Лизы, Рома обращается ко мне.
Смотрит умоляющим взглядом. Снова что-то сделал? Мне будет больно, да, Рома? Что вы от меня скрываете?
— Боже, — выдохнув, неосознанно тянусь к животу. — Я... Домой хочу. Больше ничего. Оставьте меня в покое.
— Путь минут. Дай мне пять минут, Алена.
Я поднимаю взгляд и встречаюсь с темными глазами. Рома шумно сглатывает, и я четко вижу, как дергается его кадык. Как вздулась венка на шее и как поджимаются его губы в тонкую полоску.
— Хорошо, — нехотя соглашаюсь. — Пять минут.
— Ален, — Лиза смотрит с сочувствием.
— Все хорошо, — заверяю.
Рома слегка сжимает мой локоть и тянет за собой. Я еле успеваю за его широкими шагами, выдергиваю руку, как только мы оказываемся в его кабинете. Он закрывает за нами дверь на замок.
— Что ты делаешь?
— Не хочу, чтобы нам кто-то мешал, — бросает он сквозь зубы. — Скажи мне... Ответь на один-единственный вопрос, Алена. Почему ты до сих пор не развелась с ним?
— Потому что это было твоим условием? — отвечаю вопросом на вопрос. — Ты оплатил операцию, я же вышла замуж за твоего брата. Что тут непонятного, Рома? Почему прикидываешься идиотом?
Парень прищуривается, открывает рот, дабы что-то сказать, но будто не решается. Потирает лицо раненой рукой.
— То есть... Ты не знаешь?
— Ты о чем? — спрашиваю злобно. — Можешь прямо все сказать? Чего ты хочешь?
— Я не оплачивал операцию твоей бабушки, Алена, — произносит.
Мороз пробегает по позвоночнику от его слов. Что значит не оплачивал?!
Сердце невыносимо ноет. Я потихоньку сажусь на диван, потому что колени дрожат. Все еще не веря в услышанное, пытаюсь сообразить, правда ли это. Может, Рома делает это для того, чтобы я развелась с Сережей?
Чушь какая...
— В тот день, — продолжает он, опускаясь на корточки напротив меня. — Как только ты ушла, я пожалел. Начал тебе звонить, писать сообщения, но ты все проигнорировала. Я пришел в клуб, рассказал все ребятам. Ален, брат хотел покончить собой. Манипулятор хренов. Обвел меня вокруг пальца, а я поверил. Плюс твои слова о том, что ты понимаешь Сережу... Вообще запутался, короче. Я реально подумал, что вы поговорили и... Что между вами что-то есть. А когда очухался, поздно стало. Хотел найти тебя...
— Как ты мог? — еле выдавливаю. Мне сейчас все равно, что он говорит. Ни одно его оправдание не переубедит меня. Он оказался подонком, ничем не отличающимся от своего брата. — Я же так верила тебе...
— Ален, — глубоко выдохнув, он сжимает мои руки своими, целует ладони. — Я хотел найти тебя, честное слово. В ту же ночь дядя позвонил мне, сообщил, что родители в аварию попали. Ты представь мое состояние. Пожалуйста... — очередной поцелуй в ладони. — Я сразу же полетел в Москву. Мама в коме, отец более-менее лучше. Работа, больница... Все смешалось в кучу. Я совсем забыл об операции. Тебе звонил, спрашивал у ребят, но про бабушку, будь я неладен, забыл. Не специально...
Я не могу сдержаться. Губы дрожат, подбородок еще больше. В области груди настолько больно, что вот-вот я упаду в обморок.
Смотрю в черные глаза парня и понимаю, что я совершила самую огромную ошибку, подпустив его к себе, к своему телу настолько близко. А самое больное — у меня под сердцем ребенок, отцом которого является этот же подонок. Что мне делать? Как поступить? Да, теперь я ненавижу его еще больше, теперь я понимаю, что назад дороги нет. Я никогда его не прощу. Нужно забыть все, что было в прошлом. Вычеркнуть братьев из своей жизни и начать все с нуля. С чистого листа.
— То есть жизнь твоей матери, она была важна. А то, что ты испоганил мою, а потом еще и не оплатил операцию, тем самым плюнув и на жизнь моей бабушки — все это пустяки. Совсем неважное, лишнее дело для тебя, да? Даже про работу ты не забыл, а бабулю... О боже...
— Это не так, Алена, — качает он головой. Я выдергиваю свои руки, встаю с места. Рома тоже поднимается. — Это не так. Выслушай до конца, прошу тебя.
— Катись к черту! — кричу, не в силах сдержать свои эмоции. Слезы текут одна за другой. — Дура! — шепчу себе под нос. — Боже, какая же я дура!
Меня трясет от злости и ярости. Как же я хочу забыть последние несколько месяцев своей жизни. Забыть этого парня, стоящего напротив. Больше не иметь с ним ничего общего. Но умом понимаю, что все перечисленное невозможно. Тем более последнее.
— Я из-за тебя, из-за твоего долбанного условия целый месяц живу с твоим братом под одной крышей! В одной кровати сплю, будь ты проклят! Я тебя ненавижу! Ненавижу, слышишь? Никогда не прощу! Никогда!
Сжав мои плечи, Рома слегка встряхивает. Прижимает к себе и крепко обнимает.
— Прости, Алена. Я заслужил. Бей, говори, что хочешь, но не отпускай. Не стой так далеко от меня. Не смотри холодным взглядом. Пожалуйста.
— Отойди! Отпусти меня! — кричу, пытаясь оттолкнуть его. — Я тебя ненавижу! И разводиться не стану! Не стану!
В глубине души, конечно же, понимаю, что несу чушь. Я обязательно пошлю Сережу далеко и надолго. Уйду из того дома и больше никогда не вернусь. Пусть родители Ромы думают обо мне все, что пожелают, но с меня хватит. Достаточно.
— Я тебя ненавижу, — повторяю словно в бреду. — Не трогай меня! Будь проклят тот день, когда я с тобой познакомилась! Будь проклят тот день, когда я разрешила тебе прикоснуться к моему телу! Я круто заплатила тебе за первую операцию! Чистотой! Невинностью! Этого вполне достаточно! Отпусти, я сказала, подонок!
Конец ознакомительного фрагмента.