Страница 54 из 55
Аль-Мутаввакилю никто не приносил присягу: о его избрании просто известили подданных. Не имея реальной власти, он действовал хитростью и интригами, добившись того, чтобы одного из тюркских главарей посадили в тюрьму и уморили жаждой. Мутазилитство он запретил, обратившись к традиционному суннитству, – не от избытка благочестия, а из политических соображений, чтобы завоевать расположение народа. Всякие рассуждения о Коране при нем были запрещены, философствующее богословие объявлено ересью, шииты, которых до сих пор терпели и даже ублажали, подвергнуты преследованиям. Халиф разрушил их величайшую святыню – гробницу Хусейна в Кербеле, – и приказал распахать и засеять место, на котором она стояла. Заодно досталось христианам и евреям: «людей писания» заставили одеться в желтое, чтобы все видели их издалека, а многие церкви и синагоги разрушили или превратили в мечети.
Во всех делах ему помогал его друг Аль-Фатх ибн Хакан, происходивший из знатной тюркской семьи и с детства воспитывавшийся вместе с халифом: человек прекрасно образованный и ценивший культуру, покровитель искусств, сам прозаик и поэт, настолько обожавший книги, что всегда таскал в туфле или рукаве какой-нибудь свиток и читавший его на ходу. Ибн Хакан погиб во время покушения на жизнь халифа, заслонив его своим телом и получив смертельный удар кинжала.
Падение Итаха. О методах борьбы халифа с политическими противниками говорит история Итаха, возглавлявшего отряды тюркской гвардии. В Самарре, новой столице халифата, он был неуязвим, поэтому аль-Мутаввакиль постарался заманить его в Багдад, где у него не было поддержки и к тюркам относились неблагожелательно. Для этого Итаха сначала уговорили отправиться в паломничество в Мекку, а на обратном пути халиф попросил его заодно заехать в Багдад, чтобы нанести визиты почтенным людям из рода Аббасидов и Алидов. Итах не мог отказаться от такого приглашения и явился в город в сопровождении личной гвардии из трехсот гулямов.
Здесь встречавший его царедворец приветливо взял полководца под руку и проводил во дворец, постаравшись, чтобы стража незаметно оттеснила следовавших за ним гулямов, оставив только узкий проход на мосту. Как только Итах оказался во дворце, все двери за ним закрылись. Осознав, что случилось, он промолвил только: «Все-таки они сделали это».
Его заковали в кандалы и навешали на шею и на ноги тяжелые железные цепи, от которых он сгибался до земли. Багдадский дворец стал его тюрьмой, где он провел несколько месяцев, пока не скончался от недостатка воды и тяжести своих вериг. Халиф созвал специальную комиссию, которая удостоверила, что узник умер «естественной смертью» и на нем не нашли следов побоев или ран. Рубить голову мечом в это время было уже непринято: тюрки ввели новую моду на казнь для великих людей, которая заключалась в том, что их душили, переламывали шею, топтали конями или закатывали в ковер. Смерть от меча считалась у тюрок низкой и позорной.
Пытаясь избавиться от опеки тюрков, аль-Мутаввакиль перебрался из Багдада в очередную новую столицу Джафарию и почти сумел сместить их главного лидера Васифа. Но тут ему пришла в голову неудачная идея отнять права наследования у старшего сына аль-Мунтасира в пользу младшего, аль-Мутазза. Разгневанный аль-Мунтасир тут же объединился с Васифом, и тюркские гвардейцы, ворвавшись во дворец, убили халифа во время очередной пирушки.
Обстоятельства смерти аль-Мутаввакиля подробно описаны очевидцем. «Пока мы пили, миновало три часа ночи, как вдруг ворвался в халифские покои Багир, а с ним десятеро тюрок. Лица их закрыты были покрывалами, и мечи в руках их сверкали в свете свечей. Они набросились на нас, кинулись к аль-Мутаввакилю, и Багир, а с ним другой тюрок, поднялся на халифское ложе. Тут крикнул им аль-Фатх: «Горе вам! Это господин ваш!» И когда увидели их гулямы и присутствовавшие собеседники и сотрапезники, разлетелись они кто куда, и в покоях не осталось никого, кроме аль-Фатха, который сражался с тюрками, не подпуская их к халифу. Услышал я крик аль-Мутаввакиля, когда ударил его Багир в правый бок мечом, который аль-Мутаввакиль вручил ему, и рассек халифа до пояса. Потом Багир нанес другой удар – с левого бока – и совершил подобное этому. Кинулся аль-Фатх, чтобы помешать им, но один из тюрок вонзил меч, бывший у него, аль-Фатху в живот, и меч вышел из спины его, а аль-Фатх стоял терпя, не пошатнувшись и не пошевелившись. Не видел я никого, кто был бы сильнее душой или благороднее, нежели он. Затем он бросился на аль-Мутаввакиля, и они вместе умерли. Потом их завернули в ковер, на котором убили, и оттащили в сторону. И пролежали они так всю ночь и большую часть дня, пока не утвердился халифат в руках у аль-Мунтасира».
Начатое аль-Мутаввакилем строительство новой столицы после его смерти было заброшено: вырытые каналы так и остались сухими, а огромный дворец опустел и вскоре превратился в руины.
Аль-Мунтасир и аль-Мустаин
Отцеубийство не пошло аль-Мунтасиру впрок: он процарствовал всего полгода и умер от сквозняка в бане. Говорили также, что его отравил врач, смазав ядом скальпель, которым пускал ему кровь.
За шесть месяцев своего правления халиф мало что успел. Сразу после прихода к власти он отправил против Византии армию во главе с Васифом. Как обычно, это был не просто поход, а джихад, священная война во имя ислама. О нем объявили во всех мечетях и призвали всех желающих присоединиться.
Затем он лишил своих братьев, аль-Мутазза и аль-Муйада, прав на власть (по завещанию их отца, аль-Мутаввакиля, они были его младшими сонаследниками, получали во владение несколько провинций и могли после смерти своего брата унаследовать трон). Понимая, что в случае отказа их убьют, аль-Муйад сразу согласился отречься и с трудом уговорил сделать то же самое аль-Мутазза. Они подписали документ, где говорилось, что их назначали сонаследниками против их воли и они не чувствуют себя в состоянии возложить на себя такую ответственность, поэтому освобождают от клятвы верности всех, кто ее дал. Удивительна речь, которую произнес после этого аль-Мунтасир: он заявил, что смещает своих братьев не потому, что хочет передать власть своему сыну, а только для их же пользы, поскольку иначе их убьют тюрки. Через месяц после этого он умер сам.
После его смерти три командира тюрков – Буга Старший, Буга Младший и Багир – возвели на трон его племянника аль-Мустаина, заранее взяв клятву с гвардейцев, что те одобрят их выбор, каким бы он ни был. В знак покорности аль-Мустаин назначил вазиром неграмотного тюрка Отамиша. Тот довел финансы до такого состояния, что опора власти – солдаты – взбунтовалась из-за невыплаты, зарезали Отамиша и разграбили его дом.
Но дележ власти на этом не закончился. Расправившись с халифом, тюрки начали бороться уже между собой. Главным законом при дворе стало право сильного. Часть гвардейцев свергла аль-Мустаина и поставил на престол аль-Мутазза, красивого мужчину, но бездарного правителя. Потерявший власть Васиф бежал из Самарры в Багдад вместе с низложенным аль-Мустаином и попытался заручиться поддержкой местных жителей. Последовала новая осада города и новые разрушения.
Осада Багдада продолжалась с февраля по декабрь 865 года. Кое-как вооруженные багдадцы успешно противостояли регулярной армии тюрков, несмотря на то, что ее возглавлял суровый и решительный Абу Ахмед, еще один брат аль-Мунтасира и аль-Мутазза. Но к декабрю голод заставил жителей выйти на улицы и потребовать от главы города ибн Тахира хлеба или мира. Тот заключил тайный договор с аль-Мутаззом и вскоре в гавань вошли корабли, груженые мукой, а аль-Мустаин был объявлен низложенным.
В городе вспыхнуло возмущение. Вокруг дворца ибн Тахира собралась разъяренная толпа, но правитель города неожиданно взял свои слова обратно и показал народу живого и невредимого аль-Мустаина, одетого в плащ Пророка и с церемониальным копьем в руке. Аль-Мустаин лично заверил багдадцев, что это ложные слухи и он по-прежнему халиф. Почему он так поступил, неясно. Возможно, аль-Мустаин все еще надеялся, что его поддержат Васиф и Буга, но скоро оказалось, что они тоже вступили в сговор с аль-Мутаззом. Ибн Тахир принял прибывшего в город Абу Ахмеда и договорился с ним поделить годовой доход государства: треть отходила Багдаду и ибн Тахиру, а две трети – Самарре и тюркам. Аль-Мустаину ибн Тахир написал письмо, призывая его отречься от власти, потому что защищать уже нечего: все и так перешли на сторону его противника. Аль-Мустаин признал поражение, ответив: «Вот моя шея, меч и ковер для казни». Но его не убили, а отправили в ссылку в Васит.