Страница 11 из 12
Пешему войску всего два дня пути от одной столицы франков до другой. В Реймсе жило не больше трех тысяч человек, а стражников не было и полсотни, и потому вид армии, обложившей город, привел горожан в ужас. Епископ Мапиний, потомок древнего сенаторского рода, вышел из ворот, где его ждал король Хильперик.
– Сын мой, – возмущенно сказал епископ, – ты творишь беззаконие. Это земля короля Сигиберта, а Реймс – священный город, в котором твой дед принял завет господа нашего Иисуса Христа.
– Это теперь мой город, – заявил Хильперик, спокойно глядя на епископа, мечущего молнии из глаз. – А если это мой город, то я хочу получить положенную дань.
– Это не твой город! – возмутился епископ. – Ты не можешь ничего от нас требовать.
– Ну, если это не мой город, то это город вражеский, да, святой отец? – ласково спросил король у епископа. – Тогда сюда зайдут мои воины и возьмут все по праву войны. Ты этого хочешь?
– Король не потерпит этого, – понуро сказал Мапиний, а после паузы продолжил. – Сколько ты хочешь?
– Ну, вот видишь, это же совсем другой разговор, – обрадовался Хильперик. – Иди ко мне в шатер, и там мы все обсудим. А пока распорядись, чтобы воинов сытно накормили. Если будете вести себя, как подобает подданным, мы уйдем завтра. У нас впереди Шалон, Верден и Мец.
Сотни костров покрыли поле вокруг города, у каждого из которых сидело пять-шесть человек. Наступил вечер, пьяные франки затянули песни, а испуганные жители смотрели со стен вниз. Дикие вопли, что воины считали пением, поселили ужас в сердцах горожан. Эти земли уже очень давно не знали войны и разорения. Трехметровые стены с деревянными башнями можно было обойти неспешным шагом за полчаса, и они не стали бы препятствием для двух тысяч воинов, что привел с собой король. Страшно подумать, что будет, если франки ворвутся в город. Ведь они до сих пор считают потомков римлян покоренным населением, а их женщин и имущество – законной добычей. Церковь Реймса была набита испуганными людьми, которые рассчитывали на защиту господа. Но в этот раз им повезло. Король Хильперик удовлетворился данью, и увел воинов от города. У него было еще много дел в землях, принадлежащих брату.
***
Месяцем позже.
– Ты погостишь у меня, племянник, пока я не разберусь с твоим подлым папашей, – сказал Сигиберт стоявшему перед ним Теодеберту, сыну ненавистного брата Хильперика. Мальчишка лет двенадцати был в Суассоне, когда туда нагрянул король Франконии вместе со всей армией, с которой только что разбил гуннов. Теперь он стоял перед грозным дядей, бледный от страха. Он прекрасно знал, что ему сейчас грозило.
– Ты же знаешь, Тео, что твой отец захватил и ограбил мои города, пока я был в походе? – спокойно спросил король.
– Да, дядя, – опустил голову принц.
– И что ты думаешь об этом?
– Я думаю, что это поступок, недостойный брата и воина, – ответил тот, гладя на землю. – И я готов принести тебе извинения за своего отца, если ты, конечно, их примешь.
– Ты прав, мне твои извинения ни к чему, – кивнул Сигиберт. – Извиняться придется не тебе. Но ты мне нравишься, и я не стану тебя убивать. Но, только если…
Теодеберт незаметно выдохнул. Кажется, у него появилась возможность остаться в живых.
– Я готов поклясться на Евангелии, что никогда не подниму на тебя оружие первым, – заявил он, глядя дяде в глаза.
– Я приму твою клятву, племянник, – серьезно посмотрел ему в глаза Сигиберт. – Но у меня будет одно условие. Если ты нарушишь свое слово и нападешь на мои земли, то я казню тебя, как изменника. Ты готов пойти на это?
– Да, дядя, – кивнул мальчишка, которой чувствовал, как по спине течет предательская струйка пота. – Ты будешь в своем праве.
– Тогда будь моим гостем, Теодеберт. Ты поживешь на одной из моих вилл, пока мы с твоим отцом не разберемся до конца. Не пытайся бежать. Если ты это сделаешь, я буду считать себя свободным от обещания не убивать тебя. Так и знай.
– Да, дядя, – кивнул мальчик. – Я буду делать все, что ты скажешь.
– Тогда расскажи мне, что происходит в доме отца, как поживает твоя почтенная мать?
– Все здоровы, слава богу, дядя. Но мой отец сейчас не уделяет матери должного внимания. Он живет со своей наложницей, служанкой королевы.
– Да? – поморщился Сигиберт. – Ну, это его дело.
Король восточных земель никогда не мог понять, как его братья и дяди выбирали себе женщин. Хариберт, помимо законной супруги, жил с двумя сестрами, одна из которых, вдобавок, была монашкой. У Гунтрамна, которого называли «добрым королем», было два сына от двух жен, которые ненавидели друг друга. Сигиберт решил, что он не будет продолжать эту семейную традицию, и его супругой станет дочь короля, получившая римское воспитание. Собственно, его требованиям соответствовали только принцессы из Испании, и правитель Франконии уже начал острожные переговоры с королем Атанагильдом. Его дочери как раз скоро войдут в брачный возраст, тем более что их земли граничили на дальнем юге.
Сигиберт вышел из дворца Хильперика, в котором и проходил разговор с племянником. Воины гнали скот и тащили награбленное добро. Где-то неподалеку истошно орал горожанин, которому жгли пятки, чтобы узнать, где он зарыл свои деньги. Тюринги и алеманы увлеченно насиловали галльских матрон и их дочерей, насмехаясь над их воплями. Король равнодушно отвернулся. Ему было плевать на этих орущих баб, с них не убудет. Главное, чтобы город не сожгли, наемников из-за Рейна нужно срочно вывести за стены. К ночи они все перепьются, тогда жди беды.
– Бертахар, – позвал он герцога рейнких франков. – Надо выводить воинов из города.
– Да, король, эти дикари из леса совсем дурные. Если их отсюда не убрать, они до утра всех тут перережут. Я полусотню из старых воинов тут оставлю, они не подведут.
– Делай, – кивнул Сигиберт. – Это столица отца, не хватало еще, чтобы мне епископы потом за это пеняли. Разведчики вернулись?
– Да, мой король, – кивнул Бертахар. – Войско Хильперика стоит в дне пути на север. Он собирает бойцов со всего королевства.
– Ну, что же, – хищно улыбнулся Сигиберт. – Пусть собирает. Выходим завтра же. В городе оставь раненых и три десятка для охраны. Никого тут больше не трогать, все, что надо, мы уже взяли.
– Воины рассчитывают на свою долю, король, – испытующе посмотрел на него герцог. – Прошлый поход был почти пустой, считай, зазря кровь пролили. Пленных вендов мы продали, но это не слишком много. Воины пришли со своим оружием и припасами, и им пришлось изрядно потратиться.
– Передай воинам, что мой братец заплатит за свое вероломство, и они получат все, что полагается.
– Передам, мой король, – кивнул Бертахар. – А с этой голозадой швалью что будем делать? – Зажиточные франки не сильно жаловали алеманов и тюрингов.
– Как бой будет, в первых рядах пойдут, – сказал, подумав Сигиберт.– Кто выживет, тоже долю получит. А своих бойцов побережем, пригодятся еще.
_____________________________________________________________________________
1 – данная фраза известна по византийским источникам, поэтому полностью легендарна. Массовое появление мечей у славян описано в конце столетия, они были трофеями после набега 581 года, когда славяне начали заселять Балканы и территорию Греции. До этого основным их оружием были дротики и копья, хотя описывается и применение луков.
2 – Дакия – территория современной Румынии
3 – гуннами называли всех конных лучников, вторгавшихся в Европу. И авар, и венгров, и монголов хана Батыя.
4 – вендами германцы называли славян.
5 – поршень – примитивная обувь из куска кожи, стянутого сверху по кругу кожаной же тесьмой.
6 – симптоматика столбняка, бактерий которого особенно много в конском навозе.
7- обычная тактика аваров, которые подключались к сражению, когда видели явный перелом. В остальных случаях просто уходили, бросая союзников.
глава 6
Год 6069 от Сотворения Мира (561 год от Р.Х.), степи Паннонии.