Семь тысяч знаков

Получив диплом, Генка плакал. От счастья. Отец к тому времени окончательно спился и покинул суетливый мир, а мать переехала в деревню, к бабке. Двухкомнатная квартира осталась в полном распоряжении двадцатидвухлетнего парня. Генка решил стать предпринимателем, и первое, что он сделал, несмотря на слезы и протесты матери, – продал квартиру, купив себе комнату в коммуналке. Разницу вложил в бизнес. Дело пошло. За полгода Генка отбил назад вложенное и уже подумывал о покупке нового жилья. Пора было забирать престарелую мать к себе, не все ж ей в деревне куковать.

Все случилось ночью. Фура с красной икрой, загрузившись на Генкином складе, до магазина, где должны были принять товар, не доехала. Угнали. Полную фуру красной икры. Избитого и связанного водителя нашли на трассе, сразу за чертой города. Но, как водится, преступников никто не видел. Товар не был застрахован. Генка не проследил, а молоденький стажер-логист, которого он только-только взял на работу, попросту упустил это из виду. Выплатить стоимость продукции Генка не мог. Просто не было таких денег, продолжать бизнес – тоже. По рынку тут же поползла, как запах навоза в деревне, информация, что он банкрот. И что самое обидное, никто не стал разбираться в том, что Генка стал жертвой обстоятельств. Как говорится, то ли он украл, то ли у него украли, в общем, была там какая-то неприятная история. Поставщики больше не желали давать товар с отсрочкой, а магазины не хотели платить предоплату. Круг замкнулся. Да и возить теперь было не на чем. Весь транспорт, находящийся на балансе, – старая ржавая погрузочная тележка. Кредиторы наседали, требовали возместить ущерб, грозили расправой. Бывшие друзья перестали брать трубки, когда он звонил.

В то утро Генка подписал договор на продажу комнаты в коммуналке. Отдав все, что было, он оставил себе скромную сумму, на билет в деревню к матери и на кабак. Сегодня он точно напьется. Бредя по Арбату, Генка размышлял о своей нелегкой судьбе. Сбоку метнулась какая-то тень, и маленький пацаненок выхватил кошелек из Генкиного кармана. Провернув сей маневр, мальчишка бросился прочь. Возможно, это послужило последней каплей. Генка несся за ребенком с такой скоростью, словно убегал от смерти. Настигнув воришку в одной из подворотен старого города, он схватил его за шкирку и стал трясти.

– Эй, красавчик, зачем ребенка обижаешь? – рядом с Генкой словно из-под земли выросла старая цыганка. Яркий цветастый платок, длинная юбка, черные с проседью волосы. И конечно, куча колец и сережек.

– Ваш ворюга последнее украсть хотел! – Генка вдруг как-то весь сдулся и отпустил пацаненка, забрав у того кошелек.

– А ну, кыш! – цыкнула цыганка, сверкнула золотым зубом и, наградив маленького воришку подзатыльником, подтолкнула в сторону. Генка сидел на корточках, закрыв лицо руками. Как же он устал! Ему хотелось, чтобы все это было просто дурным сном. Сейчас он проснется в своей квартире…

– …Нальешь кофе и посмотришь в окно. На парк. Ты же так любишь делать? – вслух закончила цыганка его мысль. Генка вздрогнул и почти с ужасом посмотрел на нее.

– Откуда…

– Дай ручку, погадаю. – Цыганка улыбалась.

Генка протянул руку. Терять ему было уже нечего.

– Вижу-вижу дела твои скорбные, потери большие, все потерял, ничего не осталось. И дальше вижу: жизнь твоя несладкая… – затянула цыганка. Генка отдернул руку.

– Ну это я и без тебя знаю! Хватит! – Он разозлился. Ишь, рассказывает!

Генка вскочил и, фыркнув, пошел прочь.

– Стой, красавчик! – Цыганка буравила взглядом спину Генки. Тот только плечом дернул, даже не обернулся.

Бар нашелся тут же за углом. Глотнув виски, он уставился в висящий на стене плазменный экран. Крутили какие-то клипы. Обернувшись, чтобы стряхнуть пепел с сигареты, он поперхнулся. Цыганка сидела рядом с ним и смотрела на него в упор своими страшными черными глазами.

– А хочешь, чтоб все хорошо у тебя было?

– Конечно хочу, что за вопросы, ведьма? – захмелевший Генка хмыкнул.

– Тогда слушай внимательно. Завтра до полудня гуляй по Садовому кольцу да смотри по сторонам. Выбери самого, на твой взгляд, успешного человека из тех, кто встретится. А потом подбеги к нему, плачь, кричи, но выложи все, что у тебя произошло. Все беды свои ему выговори. Да смотри, не забудь ничего, а то себе оставишь. А уж как выговоришься, плюнь ему под ноги да скажи: «Мое тебе – твое мне».

– Да ты в своем ли уме, бабка? – Генка смотрел на нее во все глаза. – Ты что ж такое мне предлагаешь? Бред какой-то!

– Ну смотри сам, красавчик. Хочешь всю жизнь в невезухе маяться, так и сиди не шевелись. А коль не хочешь, так иди гостиницу сними да проспись. И не пей больше. А завтра с утра делай все как сказала!

Генка обхватил голову руками, то ли от выпитого, то ли от слов странной цыганки голова трещала. Когда он выпрямился, и решил сказать старухе все, что он о ней думает, никакой цыганки рядом не было. Всю ночь Генка просидел на улице. В сквере на лавочке. Курил сигарету за сигаретой, пил кофе. Если хоть на секунду предположить, что цыганка права и это сработает, то как лишить счастья другого человека. Отобрать то, что принадлежит не тебе? Успех, счастье, везение… И тут же внутренний голос твердил ему, что жить в нищете тяжело, почему одним все, а другим ничего? Кто там, на небе, выписывает счастливые билеты?

Так и не приняв окончательного решения, всю ночь бродил по улицам. Ноги принесли его в «Атриум» на Курской. Встав возле главного входа торгового центра, он стал внимательно смотреть по сторонам.

Юра вышел со встречи и нажал на брелок автомобиля. Оранжевый мерседес приветственно мигнул фарами. В голове у Юры крутился новый проект по слиянию двух компаний. Это точно принесет отличную прибыль! Переговоры прошли успешно, и скоро можно будет обмыть договор.

– У меня все плохо: квартиру потерял, бизнес рухнул, жены нет, детей тоже. Денег ни копейки, почти бомж! Жить не на что, да и не хочется! – какой-то мужчина налетел на Юру, повиснув на нем, словно на дереве, хватая за пиджак. Он плакал и нес околесицу, половину слов Юра даже не мог разобрать.

– Эй, друг, ты чего? – он пытался отодрать ненормального от себя, но тот вцепился мертвой хваткой. А потом, вдруг выпрямился во весь рост, утер слезы и, внятно и четко посмотрев Юре прямо в глаза, произнес:

– Мое – тебе, твое – мне! – и плюнул Юре под ноги. После этого как ни в чем не бывало развернулся и поплелся прочь.

– Ну совсем сдурели! Алкаши! – Юра брезгливо перешагнул плевок, отряхиваясь и качая головой, направился к своей машине.

Генка ждал, что богач сейчас его догонит и даст в морду. Он и шел поэтому так медленно, на душе было погано. Если бы тот мужчина навалял ему как следует, Генке стало бы легче. Вдруг в кармане раздалась трель старого дешевого мобильника.

– Геннадий Викторович? – мужской голос в трубке был бодрым и довольным. – Следователь Карпухин! Нашли мы машинку вашу, и товарчик весь на месте. В Ростове толкнуть хотели, а там человечек наш засек. Ну вы приезжайте в отделеньице… Алле, алле! Чего молчите-то? Вы меня поняли? Повезло вам, говорю, все нашли!

– Да, спасибо… повезло, – не успел ошарашенный Генка нажать отбой, как телефон снова запиликал.

– Геночка, сынок! А я звоню, звоню, дозвонится не могу! Вот радость-то, бабка наша облигации копила, вот дура старая, раньше сказать не могла. А они дорогущие… Нам соседка Аленка сказала, она в городе учится, умная. Так вот, мы их продадим и купим квартиру, и на бизнес новый тебе останется. Слышишь, сынок, слышишь?

– Я слышу, мама, – глухим голосом ответил Гена. Он повесил трубку и опрометью кинулся на Старый Арбат. Руки тряслись, на лбу выступила испарина. Оббежав все подворотни, он остановился. Цыганки нигде не было. Генка сел на землю и заплакал.

– Не хочу так, у меня уже все наладилось, отмени все! Я человека обобрал! Мне не надо! Не надо. У меня же и так все есть…