Цветы для Элджернона

Я вспомнил, что случилось в школе № 13 и почему меня пришлось перевести в школу № 222. Из-за Гарриет. Я вижу Чарли — одиннадцатилетнего. У него есть золотистый медальон, он нашел его на улице. Цепочка отсутствует, но он подвесил его на нитку и очень любит крутить его — нитка сначала наматывается на палец, потом раскручивается. Медальон красиво блестит на солнце.

…Когда Гарриет проходит мимо, ребята бросают любую игру и смотрят на нее. Все ребята влюблены в Гарриет. Она кивает головой, и ее локоны подпрыгивают, а на щеках у нее ямочки. Чарли не понимает, почему они так суетятся из-за какой-то девчонки и почему их так тянет поболтать с ней (сам он предпочитает поиграть в футбол), но все ребята без ума от Гарриет, и Чарли тоже без ума от нее.

Она никогда не дразнит его, и он готов сделать для нее что угодно. Он бегает по столам, когда учителя нет в классе, он швыряет ластики в окно, пишет мелом на стенах. Гарриет всегда при этом взвизгивает и хихикает:

— Ох, Чарли! Какой он смешной! Какой он глупенький!

Сегодня день святого Валентина. Ребята обсуждают, что подарить Гарриет, и Чарли говорит:

— Я тоже подарю ей кое-что.

Все смеются, а Барри спрашивает:

— А где ты возьмешь подарок?

— Я подарю ей красивую штуку. Вот увидите.

Но у него нет денег, и он решает подарить Гарриет свой медальон. Он в форме сердечка и так похож на те, что лежат в витринах шикарных магазинов. Вечером он берет из маминого стола лист оберточной бумаги, долго и тщательно заворачивает медальон и перевязывает красной ленточкой. На следующий день, во время перерыва на завтрак, он просит Хайми Рота написать на свертке записку. Он диктует:

— Дорогая Гарриет! Мне кажется, что ты самая красивая во всем мире. Ты мне очень нравишься и я люблю тебя. Будь моей возлюбленной. Твой друг Чарли Гордон.

Хайми аккуратными печатными буквами выводит послание на бумаге и, не переставая хохотать, говорит:

— Да у нее глаза вылезут на лоб! Пусть только прочитает!

Чарли страшно, но ему очень хочется подарить Гарриет медальон, и после школы он незаметно идет за ней. Подождав, пока она войдет в дом, он проскальзывает в прихожую, вешает подарок на дверную ручку, дважды звонит, перебегает улицу и прячется за деревом.

Выходит Гарриет, в недоумении осматривается, замечает сверток, берет его и уходит в дом. Чарли торопится домой и получает трепку за то, что взял бумагу и ленту без спроса. Но ему все равно. Завтра Гарриет придет в школу с медальоном и всем скажет, что это подарок Чарли.

Утром он чуть свет бежит в школу, но еще слишком рано. Гарриет еще не пришла, и он ужасно волнуется.

Вот появляется Гарриет, но она даже не глядит на него. На ней нет медальона и вид у нее сердитый. Чего он только не вытворяет, когда мисс Джексон отворачивается! Он корчит рожи. Он громко хохочет. Он встает на стул и вертит задницей. Он даже швыряет кусок мела в Гаролда. Но Гарриет не смотрит на него. Может, она забыла. Может быть, она оденет медальон завтра. На перемене она молча обходит его стороной.

На школьном дворе Чарли поджидают два ее старших брата.

Гэс толкает его.

— Эй, ублюдок, это ты написал грязную записку нашей сестре?

Чарли отвечает, что он никогда не писал никаких грязных записок.

— Я только подарил ей медальон.

Оскар, который раньше играл в школьной футбольной команде, хватает Чарли за рубашку и отрывает две пуговицы.

— Держись подальше от нашей малышки, дегенерат. Тебе все равно нечего делать в этой школе. — Он толкает Чарли к Гэсу, и тот обхватывает его за шею.

Чарли становится страшно и он плачет.

Тогда они начинают делать ему больно. Оскар бьет его в нос, а Гэс сбивает с ног. И оба начинают пинать его — сначала один, потом другой. Дети — друзья Чарли — сбегаются со всего двора, хлопают в ладоши и вопят:

— Драка! Драка! Чарли колотят!

Вся его одежда порвана, из носа течет кровь, зуб сломан, и когда Оскар и Гэс уходят, он садится на тротуар и плачет. Ребята смеются и кричат:

— Чарли всыпали! Чарли всыпали!

Потом появляется мистер Вагнер и прогоняет их. Он отводит Чарли в туалет и заставляет вымыть лицо и руки…

Полагаю, я был весьма глуп, веря всему, что мне говорят. Нельзя было доверяться Хайми. Да и никому другому.

Я никогда раньше не думал об этом случае, но после того, как поразмышлял о кошмаре, вспомнил его. Есть в нем что-то общее с тем чувством, которое я испытываю, когда мисс Кинниан читает мои отчеты. Но я рад, что теперь мне никого не надо просить написать что-нибудь. Теперь я могу сделать это сам.

Гарриет так и не вернула мне медальон.

Наконец я понял, что такое «Роршах». Это тест с чернильными пятнами, тот самый, который я проходил перед операцией. Увидев знакомые листки, я здорово перепугался. Барт попросит меня найти в пятнах картинки, а я не смогу этого сделать. Если бы только можно было заранее узнать, что в них спрятано! Может оказаться, что там ничего нет. Может, вся эта затея только для того, чтобы посмотреть, достаточно ли я глуп, чтобы искать картинки в пятнах. От этой мысли я сразу разозлился на Барта.

— Чарли, — сказал он, — ты уже видел эти карточки раньше. Помнишь?

— Конечно, помню.

По моему тону он заметил, что я не в себе, и удивленно посмотрел на меня.

— В чем дело, Чарли?

— Ни в чем. Просто эти пятна злят меня.

Он улыбнулся и кивнул головой.

— Тут не на что злиться. Это всего лишь один из стандартных тестов. Посмотри на эту карточку. Что бы это могло быть? Чего только люди не видят в этих пятнах! А что тебе кажется? О чем ты думаешь, глядя на них?

Я не ожидал ничего подобного и был потрясен. Я посмотрел на карточку, потом на него.

— Ты хочешь сказать, что в пятнах не скрыто никаких изображений?

Барт нахмурился и снял очки.

— Что?

— Изображения! Скрытые в пятнах! В прошлый раз ты сказал, что они там есть и каждый может их увидеть!

— Нет, Чарли. Я просто не мог тебе этого сказать.

— Неправда! — закричал я на него. Испугаться такого пустяка! Это разозлило меня еще больше. — Ты сказал мне именно так! То, что ты умнее и учишься в колледже, не дает тебе права издеваться надо мной! Я по горло сыт тем, что каждый, кому не лень, потешается надо мной!

Никогда раньше я не испытывал таких чувств. Все во мне взорвалось. Я швырнул карточки Роршаха на стол и выскочил из комнаты. Профессор Немур как раз проходил мимо, и когда я молча промчался по коридору, сразу понял, что что-то неладно.

Они с Бартом догнали меня у самого лифта.

— Чарли, — сказал Немур, беря меня за руку, — погоди минутку. Что случилось?

Я вырвал руку и повернулся к Барту.

— Я устал от издевательств. Вот и все. Может, раньше я этого не замечал, зато замечаю теперь, мне это совсем не нравится.

— Но Чарли, нам и в голову не придет издеваться над тобой, — сказал Немур.

— А чернильные пятна? В прошлый раз Барт сказал мне, что там, в чернилах, спрятаны картинки, что каждому под силу разглядеть их, и я…

— Вот что, Чарли. Хочешь послушать свой разговор с Бартом? У нас есть магнитофонная запись. Давай послушаем все вместе.

Когда Немур пошел за кассетами, Барт пояснил:

— В прошлый раз я говорил то же самое. Это стандартное требование к любому тесту — процедура его проведения не должна меняться.

В эту минуту вернулся Немур, и услышал, как я ответил: