Страница 23 из 65
Сквозь щели в стенах шалаша осторожно заглядывали лучи заходящего солнца. Приблизив к ним лицо, можно было рассмотреть, как в оранжевом свете пляшут пылинки, а на полу и стенах складывается сложный узор золотистых линий. Вслед за солнцем они медленно двигались, становилось всё темнее, - и вот они исчезли. Вместе с темнотой пришло ощущение беспомощности, затерянности, - одна, в диком краю, на чужой планете... Это было так неприятно, что я, сосредоточившись, перешла на иное зрение, только чтобы избавиться от этого мрака.
Тьма мгновенно превратилась в прозрачную чёрную пелену, за которой мир обрёл чёткие очертания. Шалаш был сплетён из разноцветных веток, - белых, тёмно-красных, зелёных, коричневых, - а среди листьев на полу лежали и цветы: бледные сиреневые - вдоль стен, пушистые синие - посередине. Тонкие стебли складывались в знаки, похожие на ликские буквы.
Жрец вошёл так внезапно, что я потеряла контроль над иным зрением и опять провалилась в темноту. Властная рука ликса потянула меня наружу.
Ночь пылала. Вдоль всего берега Сендана светилась широкая полоса высокого белого пламени. Это не походило на виденное в Храме: здесь к небу то и дело взлетали языки огня. Впереди, посреди озера, точно так же горели берега острова, к которому предстояло плыть. Покрытая мягкой шерстью рука жреца коснулась моего лба - а затем подтолкнула в спину. Под босыми ногами теплела нагретая за день земля.
Я шла, заворожённая необычайным зрелищем, забыв о своих ногах, о плохом зрении, о Тавврии, о Галактике... Белое пламя плясало, маня, чаруя, изменяясь каждую секунду и рождая тысячи образов, которые исчезали прежде, чем можно было успеть осознать их... Огонь становился всё ближе и ближе, миг, - и он сомкнулся вокруг меня... Я шла вперёд...
Пламя взмахнуло белым рукавом перед моими глазами и вдруг пропало. Под ногами появилась вода, мягкая, тёплая... Дно резко уходило в глубину, а вдалеке призывно светился берег острова. Кожа ощутила прикосновение воды, - а огня словно и не было вовсе. Я обернулась: белые языки по-прежнему рвались к ночному небу, а под ними просто темнела земля, - ни горящих поленьев, ни ламп, ничего...
Чтобы голова была над водой, пришлось встать на цыпочки. Я оттолкнулась ото дна - и поняла, что вода сама держит меня, необычайно густая и обволакивающая, и плавание превратилось в полёт на грани двух океанов, воздушного и водного. Время пропало, как если бы никогда ничего не было, кроме этого полёта.
Свечение берегов утихло, остался только яркий сполох впереди, как зовущий костёр, и на небе стали видны звёзды. Стояла чуткая тишина.
Остров оказался далёким, и от усталости пересохло в горле. Лечь на спину и отдохнуть Сендан не давал: стоило остановиться, как меня сразу начинало утягивать в глубину. Костёр-маяк уменьшился, теперь это была уже большая яркая звезда, и в душу исподволь проник страх: а вдруг она утром поднимется обратно на небо, а я не успею доплыть? От этой мысли вся красота ночи мгновенно куда-то подевалась, оба берега показались одинаково далёкими, а усталость резко увеличилась. Я мысленно обругала себя за наивную веру в чудеса, но толку было чуть: оставалось либо постараться доплыть до этого чёртова острова, либо сложить руки и утонуть. Последнее меня категорически не устраивало.
Мысли то и дело ускользали, - а потом возвращались, и ещё больше ломило усталое тело, а руки продолжали грести... Чудилось: вокруг не вода, а океан Силы, загадочной и равнодушной, и не было этому конца...
То, что нога наткнулась на дно, я осознала не сразу и продолжала по инерции плыть. Потом перед глазами приветливо блеснул костёр, живой и яркий. Пошатываясь, я выбралась на берег: усталость оказалась столь огромной, что не было сил даже обрадоваться. Огонь горел не у самого берега, а несколькими шагами дальше, и, в отличие от белого пламени, от него исходило тепло. Я растянулась возле костра, - глаза слипались. Чтобы не заснуть, потребовались поистине героические усилия и напоминание себе, что Тикси велел встретить рассвет, а не проспать его. Подул предрассветный ветер, небо начало светлеть.
Постепенно из туманной дымки выступил противоположный берег: ночью расстояние казалось значительно больше. Солнце неудержимо приближалось, и я, встав, повернулась к востоку.
И внезапно воздух затрепетал, до горизонта заполняясь мелодией рассвета. Солнечные лучи могучим потоком устремились на землю, изгоняя остатки ночи, - и мне подумалось, что точно также они прогоняют и остатки той разрушительной Силы, которые ещё цеплялись за моё тело...
Чьи-то руки набросили мне на плечи покрывало, сотканное из серебристого шёлка. Обернувшись, я увидела жреца: он стоял на том месте, где совсем недавно полыхал костёр. Ликс подождал, пока я надену принесённую им одежду, и жестом велел следовать за ним. От испуга, что опять придётся плыть, руки и ноги отчаянно заныли.
У противоположного берега начинался брод по колено ликсу, а на той стороне уже ждал взволнованный Тикси. Доктор коротко переговорил со жрецом и повёл меня прочь от озера. Когда я обернулась, странный ликс уже исчез, словно растворившись в воздухе.
Тикси окинул меня внимательным взглядом.
-Позволь тебя поздравить, - голос его звучал очень серьёзно. - Должен сознаться, этот вид обряда сириоло самый трудный, его назначают чрезвычайно редко. Собственно, я хотел выбрать попроще, но служители Сендана вообще отказывались пустить человека на озеро и смягчились лишь тогда, когда я предложил обряд высшей линии.
-Самим интересно стало?
Тикси улыбнулся.
-Думаю, да. Недаром тебя провожал и встречал сам Жрец, - в последнем слове ощутимо послышалась заглавная буква. - А вот и Варлок с охранниками. Сейчас остановимся, чтобы ты поела.
От места, где мы расположились, уже не было видно Сендана. Я с жадностью набросилась на еду, окружающее воспринималось сквозь пелену усталости и непреодолимого желания упасть и уснуть.
-Поспишь до вечера в гостинице, а там поедем обратно в Тавврию... Варлок!!!
Кто-то кинулся на меня, повалил на землю, когти впились в плечи, а щербатая пасть очутилась возле самого горла. Не успев понять, что делаю, я рванула на себя очки-маску - и чуть не оглохла от вопля несчастного ликса. Охранники оттащили его, а Тикси ошеломлённо переводил взгляд с меня на лондар и обратно.