Свидетельство

  - Беда в том, что предвидеть следующий участок затопления наверняка мы так и не научились, - представитель министерства был очень серьёзен. - Да, большинство случаев можно просчитать, но бывают неожиданности. Мы сделаем всё, что в наших силах, об остальном... молитесь всем, кого знаете.

  - Хорошо, - Астлан глянул в сторону, что-то решая. - Перед вашим отъездом позвольте провести небольшую экскурсию, так сказать. По историческим местам.

  Мы согласились.

  ***

  Найарит на закате отливал черно-алым. Стена, ограждающая Запретный город, смотрелась грозно даже теперь, когда современные постройки подступили почти вплотную и должны были бы перебивать впечатление. Правила застройки при нынешнем перенаселении требовали ставить дома очень плотно, не оставлять без крайней нужды пустого места и уходить в высоту, но ха-азланна каким-то чудом выгрызли себе право не застраивать пространство между Запретным городом и новыми районами, именно об этих камнях говорил Астлан накануне. Я попытался представить накал дискуссий между министерством строительства и министерством древностей. Не смог.

  - Когда-то от Найарита до гор были степи, - Астлан хмуро смотрел на сплошной массив жилых районов. - Трудно поверить, да?

  Мы кивнули. Из всей комиссии напрямую телепатически прочитать образы, которые видел перед мысленным взором Астлан, умел только я, остальным приходилось напрягать воображение. Журналисты снимали во все стороны - видимо, по принципу 'снимай всё подряд, потом разберёмся'.

  Мы шли пешком через гигантские ворота, скользкая от шагов бесчисленных поколений вымостка вела вверх. Город был сложен из темного камня, постоянная, вопреки солнцу, темнота начинала быстро давить на психику посторонних, а ха-азланна чувствовали себя нормально. Видимо, при выборе материала они на это и рассчитывали: побеждённые веками настороженно относились к чужакам. И вовсе не моя победа над ними при объединении Ордена была первопричиной.

  Астлан вёл через лабиринт узких улиц к Галерее. Когда-то давно здание занимали их вожди, потом оно обветшало, для правителей построили новое, а Галереей оно и вовсе стало недавно, около трёхсот лет назад. Они тогда сделали ремонт, вошли во вкус и заодно обновили все мостовые. Астлан этого не видел, он родился позже.

  Возле тяжёлых красивых дверей Астлан остановился.

  - Я поведу вас в закрытые хранилища, - немного извиняющимся тоном сообщил он. - Думаю, основную экспозицию вы, конечно, знаете, но есть то, что широкой аудитории неизвестно. Прошу.

  Идти было долго. Музей поначалу задумывался как художественный, но по мере застраивания земель современными домами с маленькими квартирами ха-азланна приносили туда всё больше старинных вещей, которым больше не оставалось места в жилище. Порой мы проходили залы с воспроизведёнными интерьерами: закрытые богатой тканью стены, старая мебель, красота, лишённая родного дома. Подумалось: жаль, что мало каким древним дворцам так повезло...

  За залом, переполненным старинными доспехами, нашлась маленькая дверь, а за ней - узкая лестница вверх, чуть ли не под самую крышу. Лифт при очередной модернизации пристроили снаружи, но в эти залы он не вёл. Хранитель запасников встречал нас, - бросились в глаза удивительно белые волосы и тонкие старые пальцы, постоянно двигавшиеся, как будто жившие своей жизнью. Я заметил, что двоим из комиссии тоже стало не по себе. У представителя министерства Расселения нервы оказались крепче, он пожал хранителю руку и уселся в предложенное кресло как ни в чём не бывало. Журналисты очень старались передвигаться бесшумно.

  Хранитель выложил на стол огромный фолиант и с некоторым трудом раскрыл его.

  - Должен поблагодарить высокую комиссию и представителей средств массовой информации за согласие прийти, - голос неожиданно оказался высоким и надтреснутым, как пережившая землетрясение старая ваза. - Прошу ознакомиться. Это сборник наших летописей, самый старый уцелевший экземпляр. Второй-третий век после гибели Саурианны. Более ранние собрания, как вы понимаете, не пережили войны с руниа, и в века Пленения сведения передавались в устной форме. Как только руниа забрали элиа и ушли обратно на остров Бессмертных, письменная традиция была продолжена, однако письменность уже была заимствованной у завоевателей: к великому сожалению, собственную мы потеряли. Так что прочитать текст вы сможете, а кое-кто, полагаю, - хранитель глянул на меня, - наверное, сможет и понять.

  Я встал за его спиной. Материал страниц был необыкновенно плотным, старинные буквы сплетались в узор с массой лишних хвостов и украшений, но разобрать слова при сильном напряжении всё же удавалось. Во времена моей юности ха-азланна уже считали такой вариант языка сильно устаревшим, но понимали. Остальные члены комиссии просто любовались древней красивой книгой и не скрывали своего восхищения работой мастеров - создателей и реставраторов.

  Старый хранитель был доволен произведённым впечатлением и перевернул страницу.

  Краски, наверное, когда-то были ярче, да и не всё уцелело, но при взгляде на то, что осталось, становилось ясно: неведомый художник был гением. В его полном фиолетовых туч небе зависло странное существо - вполне человек, но с живыми огромными крыльями, перепончатыми, с когтями на острых углах, и чувствовалось, что он парит, готов через мгновение сложить крылья и ринуться вниз... А там, где крылья соединялись с телом, он нарисовал порванную ткань, как будто человек был без них - но внезапно понадобилось взлететь, и крылья выросли из спины, прорывая одежду.

  - Саурианна, - почтительно сказал хранитель, хотя мы и так всё поняли.

  Я подумал, что не хотел бы скрестить с ним в поединке объединённую мощь Ордена, - при взгляде на такое создание терялась уверенность в победе. Да, Орден был создан для того, чтобы защитить людей от Силовых существ, и для нас опасностью являлись и руниа с острова Бессмертных, пришедшие воевать с Саурианной, и он сам, и элиа, - словом, все, кто вознамерился бы поставить людей под свою руку. Собственно, он и организовался-то как раз после той самой войны как реакция на кошмар, которому людям нечего противопоставить. Но никогда, ни разу, ни одному главе Ордена за всю историю его существования ещё не приходилось задействовать объединяющую волю и защищаться от Силовых существ. И очень не хотелось бы, чтобы пришлось. Как измерить соотношение сил? А вдруг нас не хватит?

  Хранитель перевернул несколько страниц.