Колядки

Когда ходики на стене в кухне показывают без четверти полночь, Мари встаёт из-за стола, берёт приготовленные ключи и отправляется наверх, в башню. Она нервничает, хотя убеждает себя, что просто выполнит работу и тут же вернётся к чаю с пирожными. Марта что-то говорит Людвигу, и Мари слышатся слова молитвы. Мари передёргивает плечами, вдевает руки в рукава пуховика и выходит на винтовую лестницу башни.

Тут тихо. Мари быстро поднимается на открытую площадку с часовым механизмом и оглядывается по сторонам. Стоит лёгкий морозец. Из-за метели не видно ни леса, ни ужовой ленты шоссе, ни зарева ближайшего города. Даже часы перестали скрипеть и жаловаться, и только натружено тикают, словно понимают, что это к ним пришли. и это ими сейчас займутся. Мари включает свет на площадке и подходит к ручной лебёдке, которой поднимают опустившуюся за год гирю. Сейчас гиря почти достигла пола и кажется громадной рыбой, пойманной на цепь.

Мари вдруг видит над лебёдкой непонятное сгущение воздуха. Она проводит рукой над лебёдкой, и тут кто-то совсем близко восклицает: «Ой!»

Мари вздрагивает, достаёт из кармана пуховика смартфон и включает режим AR – для определения дополненной реальности. Со страхом, но и с любопытством она наводит смартфон на лебёдку. На лебёдке сидит существо в зелёном колпаке. Оно размером с кошку и похоже на гнома.

– Здра-асте, – с интересом тянет Мари.

– Привет, – морщится существо. – Зачем ты включила это?

– Что? AR?

– Ну да. Как теперь я пугать тебя буду и всё такое? Я, кстати, призрак, – представляется существо.

– Я – Мари, – протягивает руку Мари, рука проходит сквозь призрака. – Мне часы завести надо.

– Заводи, – вздыхает призрак и чешет голову под зелёным колпаком. – А я всё же должен тебя испугать. Чтобы поддержать легенду. А как тебя напугаешь? Ты же ещё и выдашь меня. В инстаграм, небось, запостишь.

– А ты про инстаграм откуда знаешь? Ты тут разве не с пятнадцатого века? Или это всё сказки для маленьких?

Призрак устало машет рукой и спрыгивает с лебёдки.

– У меня у самого инстаграм есть.

Мари суёт смартфон в карман, берётся за ручку лебёдки и начинает крутить. Та с трудом поддаётся и через несколько оборотов останавливается.

– Заело, – поясняет голос призрака. – Каждый год одно и то же. Там в углу маслёнка стоит.

Мари идёт за маслёнкой. Невидимый без смартфона призрак замка Вандерграсс даёт инструкции:

– Заслонку отодвинь. Теперь залей масло. Ручку покрути туда-сюда. И налей ещё чуток.

Дело пошло. Мари крутит ручку лебёдки, гиря часов медленно поднимается.

– Послушай, призрак! Где ты там? А как же вы занавески колышете, предметы двигаете и безо всякой дополненной реальности людям показываетесь?

Призрак молчит. Обе руки заняты, потому Мари не может достать смартфон, чтобы посмотреть на него.

В конце концов гиря наверху. Мари кажется, что часы даже тикают веселее. И метель стихла, а небо вызвездило. Мари достаёт смартфон и с его помощью осматривает площадку. Призрака нигде не видно. Она проверяет, включён ли режим AR, но призрак, похоже, ушёл без прощаний и церемоний.

Мари относит маслёнку на место и по пути запинается ногой обо что-то мягкое. На полу лежит зелёный войлочный колпачок, видимый и безо всякой AR. Мари поднимает его, гасит свет на площадке и спускается по лестнице к Людвигу и Марте.

– Она раскусила нас! – кричит Марте Людвиг, и они смеются. – Вот молодёжь!

– Ой, Людвиг, Мари нашла шапку от подарка, которую ты где-то выронил! – Марта хлопает Людвига по плечу и обращается к Мари. – Хорошо, что ты не пошла наверх. Сегодня такая холодина.

Мари непонимающе улыбается и вдруг застывает на месте: ходики показывают без четверти двенадцать, как будто она и не уходила! Смотрит на себя в зеркале: а щёки от вина так раскраснелись?

Марта забирает из рук Мари зелёный колпачок и надевает его на белого мишку. Мишке колпачок впору. К Мари возвращается дар речи.

– А часы? Самая юная служанка должна собственноручно завести…

Людвиг взрывается хохотом.

– Нет, ты погляди! Часы! Да они уж двадцать лет сами заводятся. Всё-таки разыграли мы тебя. Обиделась?

Мари улыбается и отрицательно качает головой. Людвиг подливает вина в бокалы. Марта приносит ещё заварных пирожных. Они встречают Рождество. И ещё пьют. И едят. И поздравляют по телефонам близких. Мари пишет друзьям в соцсетях. Её поздравляют в ответ и комментируют её последнее фото. То, что опубликовано без четверти двенадцать.

Мари берёт со стола салфетку и, не отвлекаясь от смартфона, вытирает от машинного масла ладони. Открывает фото на весь экран. Отменное качество. На фото она сама в пуховике с торчащим из кармана смартфоном двумя руками крутит ручку лебёдки. Рядом на цепи огромной рыбой висит чугунная гиря, уже изрядно приподнятая над полом. А край снимка мутно-зелёный, как будто у фотографа, заслонив собой камеру, свисал со лба зелёный колпак.

Дарья Новакова

Путеводная звезда

Третьеклассник Вася Ивашкин пришел домой с ошеломительной новостью: в школьном спектакле он будет играть Иосифа.

– Батюшки, – всплеснула руками бабушка, Зинаида Терентьевна, и несколько раз перекрестилась, – самого Сталина! Подумать только!

Вася не очень представлял, кто это, но на всякий случай возгордился: до того уважительно смотрела на него бабушка. Даже прикинул, не выпросить ли у родителей, когда они вернутся из экспедиции, новенький смартфон вместо кнопочного телефона по этому поводу. Для начала же решил не делать уроки. Обнаружившая это в девять вечера Зинаида Терентьевна нещадно оттрепала за уши будущего Сталина.

Основная нагрузка по подготовке к спектаклю легла на ее отнюдь не хрупкие плечи, поскольку геологическая экспедиция Васиных родителей заканчивалась только под Новый год.

– Сталин? – переспрашивал Васин папа по телефону.

– Он самый, – шепотом подтверждала Зинаида Терентьевна и оглядывалась по сторонам.

– Постараемся быть, – кричал папа в трубку, и связь обрывалась.

На сценарий бабушка отказалась даже смотреть. Тем более, что он был на английском.

– Я этот язык не знаю, слова сам учи! С костюмом, так и быть, помогу.

– Сказали, в белом надо быть, – Вася почесал шею.

– В белом! – фыркнула бабушка, – будто сама не знаю, какого цвета маршальский китель!

Первым делом она раздобыла курительную трубку. Иван Иванович, сосед из двадцать четвертой квартиры, был ветераном, прошел всю войну и очень любил в полуденный час попыхтеть в кресле-качалке.

– Одолжи трубку, Иваныч, – потребовала Зинаида Терентьевна, заявившись к нему как-то вечером.

Тот уважительно посмотрел на нее.

– Ты, что это, курить вздумала?

– Это для внука, – строго сказала она и требовательно протянула вперед руку.

Иван Иванович, совсем растерявшись, покорно отдал трубку.

– А вернешь когда?

– Через две недели.

– Как же я без трубки-то так долго, Терентьевна?

– Курить вредно, – отрезала та и вынула из карманов халата четыре пачки специально купленного Мальборо. – Держи вот.

Зачем трубка была нужна бабушке так заблаговременно, ни Вася, ни тем более Иван Иванович, не понимали, но спорить никто не осмелился.

Затем Зинаида Терентьевна сделала папку для документов, наклеив туда сверху красную звезду. Потом взялась за китель и брюки, для чего даже расчехлила старый Зингер. Ушила белый свадебный пиджак сына, для погон обшила картонные прямоугольники золотой тканью и наклеила туда покрашенные золотой же краской октябрятские звездочки, бережно хранимые до сего знаменательного дня.

– Вот и пригодились, – торжествующе сказала она, посмотрев на телефонную трубку так, словно та могла передать эти слова невестке.