Страница 8 из 61
- А чего тогда сама не поступила?
Я давлюсь воздухом. Растерявшись, сижу с открытым ртом, не зная, что сказать.
- Двоечница? Думаешь, потянешь Академию?
- Я не двоечница! – восклицаю эмоционально, - у меня только по обществознанию слабо. А русский и английский я хорошо сдала! Я в Иняз поступать хотела!
- И почему передумала?
Не рассказывать же ему, что мама не позволила. Сказала, если ее ослушаюсь, могу на ее материальную помощь не рассчитывать. Я проявила слабость. Испугалась.
- Так получилось.
- Ну, о’кей, отец тебе поможет поступить, - поворачивает ко мне голову и спускает очки на кончик носа, - но не рассчитывай, что он будет тянуть тебя до диплома. Сдавать сессии будешь сама, я прослежу.
Глава 9.
Собеседование действительно оказывается лишь формальностью. Пузатый дядька в пиджаке и клетчатой рубашке знакомится с моими документами, задает тот же самый вопрос, что и Греховцев – знаю ли я, что это за профессия и кем собираюсь работать после получения диплома. После этого просит заполнить бланк заявления на поступление, а когда я выхожу из деканата, предупреждает, что стипендии студентам, обучающимся на коммерческой основе, не полагается.
Только закрыв дверь, я осознаю, что он сказал.
Коммерческой основе?.. Коммерческой?!
На лбу выступает испарина.
Мы с мамой не потянем платное обучение в Академии. Я знаю, сколько оно стоит, и у нас сроду таких денег не водилось.
Растерявшись, кручу головой по сторонам.
- Не подскажешь, где здесь выход? – спрашиваю у проходящей мимо девочки.
- До конца коридора и направо…
Иду, куда она указала, выхожу на лестничную площадку и встаю у окна. Под ложечкой противно сосет. Не сумев справится с волнением, достаю телефон и набираю маму.
- Даша? – отвечает сразу, будто ждала моего звонка.
- Мам, меня приняли, но только на коммерческую основу… - чуть не плача, проговариваю в трубку.
- Приняли? Слава Богу!
- Мама, ты слышишь меня вообще?! На коммерческую основу! Платно!
- Ну, и что?.. – хмыкает она.
- Как что? Откуда мы деньги возьмем? – восклицаю я, не заметив, что по лестнице поднимаются две женщины, видимо, преподаватели.
- Тебе об этом не стоит беспокоиться, дочка…
- Почему?
Но тут меня как обухом по затылку ударяет.
- Подожди-ка… - понижаю голос и вдавливаю телефон в ухо, - ты хочешь сказать, что за мою учебу будут платить Греховцевы?!
В трубке слышится раздраженный вздох.
- Мама…
- Какая тебе разница, кто платит за твое обучение?
- Я не буду учиться здесь!
- Будешь! Даже не вздумай возвращаться!
- Как тебе не стыдно?! – ахаю я.
- Не стыдно! У них денег полные закрома и связи на каждом шагу! Им это ничего не стоит! – чеканит мать, - а у тебя никогда в жизни не будет возможности получить такое образование!
- Мам, пожалуйста, давай я попробую поступить в другое место… - прошу жалобно, особо ни на что не надеясь.
- Даша, дочка… Не будь дурой, жизнь дает тебе такой шанс! Такая семья! Академия! Такой мальчик!..
- Мама!
- Что, мама?! Ты думаешь, я просто так с Раей столько лет дружу? Даша! Я же о тебе думаю, о твоем будущем!..
Это я слышу лет с семи, поэтому, оборвав ее на полуслове, отключаюсь. Несколько минут бездумно смотрю в окно на большой стадион, а затем плетусь на выход. Глядя под ноги, спускаюсь с крыльца и сажусь на лавочку, чтобы вызвать такси до дома Греховцевых.
- Ну, что? Едем? – неожиданно раздается сзади голос Саши, и я от неожиданности подпрыгиваю на месте.
- Ты меня ждал?
- Дела здесь были. Поехали?
Кивнув, я поднимаюсь и, обхватив плечи руками, плетусь за ним через стоянку.
- Ай-яй-яй, Сашенька, - догоняет нас девчачий ехидный голосок, - новая девочка?
Я собираюсь ответить: «сестра», но он меня опережает.
- Не твое дело, Лара.
Оглянувшись через плечо, рассматриваю разноцветную стайку девушек около белого Порше. Лара, красивая блондинка, стреляет глазками в Греховцева, игриво при этом кусая губы.
- Алина знает? – игриво спрашивает она.
Саша усмехается, демонстративно открывает передо мной переднюю дверь и, взяв за локоть, даже помогает усесться.
- Бывшая твоя? – спрашиваю, когда машина плавно трогается с места.
- Типа того…
Можно было, конечно, поязвить на тему его неразборчивости в половых связях, но настроение к этому не располагает. Сложив руки на коленях, я отворачиваюсь к окну. Злюсь на мать, но выхода из сложившейся ситуации не вижу.
У нас дома и так скандалы были из-за этой Академии и того, что мне придется немного у Греховцевых пожить. Знала бы я, что она еще и оплату обучения на них повесит, сбежала бы из дома, но ни за что сюда не поехала!
Неужели она не понимает, в какое положение меня ставит? Подбросила меня им, как кукушка кукушонка, заставила кормить, одевать, за учебу платить. Теперь что, за каждую оценку, каждый пропуск, зачет, экзамен лично перед Германом Дмитриевичем отчитываться? А если я не потяну? Сессию завалю? Как в глаза им смотреть буду?..
- Так тебя взяли или нет? – проникает в сознание насмешливый голос Саши.
- Взяли.
- Да? Довольной не выглядишь.
Я предпочитаю отмолчаться, и он больше не пристает. Отвечает на входящий на телефон и долго с кем-то болтает.
- Спасибо, - бормочу под нос, когда машина останавливается во дворе их дома.
Захожу внутрь и быстро поднимаюсь в свою комнату. Не могу успокоиться. От бессильной злости ладони сжимаются в кулаки, от стыда горят уши.
Два тихих стука в дверь, и в проеме появляется голова Раисы Николаевны.
- Как все прошло, Даш?
- Хорошо, спасибо, - выдавливаю я, - меня приняли.
Она заходит в комнату и закрывает дверь. Сев рядом со мной на край кровати, пытается заглянуть в глаза.
- Что случилось? – с тревогой в голосе спрашивает тихо.
Я быстро мотаю головой и, чувствуя, как к горлу подкатывает ком, закусываю губы.
- Даша?
- Меня взяли платно…
- Ну, и что?
- Кто будет платить? Герман Дмитриевич?
- А что тебя смущает? Ты нам почти как дочь. Мы тебя с рождения знаем.
- Но так неправильно!..
- Почему же? Я ведь на тебя тоже рассчитываю…
- В смысле?
- Иногда мне нужна будет твоя помощь, - успокаивающим тоном проговаривает тетя Рая, - ты же мне поможешь?
- Конечно!
- Завтра мы с Кириллом и Маришкой улетаем на неделю на море. Ты же присмотришь за домом?
- Присмотрю, это не проблема, - часто кивая говорю я, - Саша с вами летит?
- Он остается с тобой.
А вот это проблема.
Хотя… вряд ли он будет днями и ночами сидеть около меня. Друзей и тусовки никто не отменял, так что семь дней как-нибудь продержусь. Твердо решив быть полезной тете Рае, заставляю себя улыбнуться.
- Хорошо.
Вечер я провожу в комнате Маришки. Она просит меня помочь собрать ее чемодан с одеждой и целую сумку с игрушками.
- Может, эту куклу дома оставишь? Она слишком большая, в сумку не влезет.
- Это Лили, она тоже на море хочет…
- Жалко будет с ней расставаться, - вздыхаю горестно, - я хотела с ней у бассейна позагорать…
- Да? – склонив голову, Маришка хлопает длинными ресницами и с сочувствием смотрит мне в глаза, - она тебе тоже нравится?
- Нравится, - смотрю с тоской на куклу, - буду сильно скучать…
Девочка складывает ручки на груди и поворачивается к кукле, едва ли уступающей ей в росте.
- Ну, что, Лили… полетишь на море в следующий раз. А пока побудешь с Дашей.
Позади слышится короткий хмык. Я оборачиваюсь и вижу, как Саша, подперев плечом дверной косяк, крутит на пальце ключи от машины.
- Не переживай Маришка, мы с Лили не дадим Даше заскучать.
Глава 10.
Утром в доме Греховцевых начинается суета. Дети, возбужденные предстоящим путешествием, галдят, Раиса Николаевна, проверяет чемоданы и раз за разом носится на второй этаж, то за кремом, то за Маришкиной панамкой. Только Герман Дмитриевич невозмутимо ждет, когда его семейство соберется.