Сын мэра

Он открывает дверцу душевой, и внутрь врывается холодный, перемешанный с его запахом, воздух.

- Нет, - кручу я головой.

Господи, что он от меня хочет?!

Обхватив пальцами запястье руки, что закрывает грудь, подтягивает меня к себе, а затем хватает второе мое запястье и силой разводит руки в стороны.

Я немею, каменею и впадаю в ступор.

Задыхаясь, смотрю в его лицо, а он, миллиметр за миллиметром глазами исследует мое тело. Медленно, словно растягивая удовольствие, ощупывает взглядом мои шею, ключицы, спускается к груди.

Зависает.

На шее дергается кадык. Я сглатываю вместе с ним.

Дальше взгляд скатывается по животу и останавливается у развилки плотно сжатых ног.

- Не бойся, - хрипло шепчет он, - я только посмотрю.

А я настолько ошарашена, что даже бояться не в силах. По закоченевшему телу прокатывается нервная волна. Мне становится жарко. Огонек вспыхивает внутри, тепло быстро распространяется по всему телу и оседает где-то под пупком.

Когда Саша касается кончиком пальца капли воды на моей груди, до меня доходит, что он уже не держит мои руки, но я почему-то, не закрываюсь и не сопротивляюсь.

Меня простреливает желанием. Это точно оно, и мне от этого дико, потому что впервые.

Коротко глянув в мои глаза, Греховцев обводит пальцем ореолу по кругу. Слегка касается вершинки соска.

Реакция тела не заставляет себя ждать. Я дергаюсь как от удара током. Он шумно выдыхает и двигается на меня.

И тут я вижу это.

Недвусмысленный бугор в домашних трико.

Замираю, а затем, впечатав ладони в его грудь, начинаю толкать. Вкладывая все силы, молча хлещу по плечам и рукам.

- Даша… - просит он.

- Выйди! – бью, куда придется, случайно попадаю по лицу.

Испуганно шарахаюсь, но Греховцев, последний раз прокатившись по мне взглядом, вытирает мокрую щеку, разворачивается и выходит.

Глава 17.

- Как дела? Все хорошо? – спрашивает тетя Рая, целуя меня в щеку.

Сама она выглядит потрясно. Загоревшая, румяная, со светящимися от счастья глазами.

- Да, - отвечаю тихо и, не удержавшись, бросаю взгляд туда, где стоит Саша.

Он держит на руках Маришку, которая, высунув от усердия язык, пытается прицепить на его волосы заколки с ракушками. Улыбаясь сестре, вдруг бросает на меня взгляд.

Я не ожидала. Сердце ударяется о ребра и ускоряет ритм. Это первая наша встреча после того случая в душе. На следующий день он прислал мне сообщение:

«Не загоняйся и не дуйся. Я удовлетворил свое любопытство и больше тебя не трону»

Сам он уехал из дома в тот же вечер и вернулся только сейчас, перед самым возвращением родителей.

- Пойдем, я тебе кое-что покажу, - заговорщически подмигивает Раиса Николаевна и увлекает меня на второй этаж, в их с Германом Дмитриевичем спальню.

Ловко распаковывает большой чемодан и, порывшись в нем, достает пакет с изображением известного в Европе бренда нижнего белья. Затаив дыхание, я наблюдаю, как она извлекает из него белоснежную шелковую сорочку.

- Это тебе, держи. По размеру должно подойти.

- Я не могу, - пожирая глазами кружевную драгоценность, мотаю головой.

- Бери, я сказала! – отрезает она и буквально всовывает сорочку мне в руки.

- Раиса… Николаевна… - шепчу благоговейно, - спасибо огромное…

Она отмахивается и хвастает мне покупками, привезенными с югов. Сувениры и подарки многочисленным коллегам, друзьям и, в том числе, моей матери.

- Может завтра на шопинг съездим, - предлагает вдруг она, - прикупим тебе что-нибудь к учебе.

- Нет, у меня же все уже есть. К тому же, я завтра в общежитие перебираюсь.

Тетя Рая заметно расстраивается. Хмурясь, собирает в ящик все покупки, а затем зовет меня на кухню.

- Не нравятся мне эти общежития…

- Почему?

- Шум, гам по ночам. Ни выспаться, ни позаниматься.

- Вы тоже там жили?

- Жила немного, - хитро смотрит на меня, - пока меня Герман оттуда не забрал.

Ну… меня забирать некому. Придется привыкать.

- Саша поможет тебе перевезти вещи.

- Нет! – вырывается у меня прежде, чем я успеваю подумать.

- Почему, Даш? Ему не сложно, у него там квартира неподалеку.

- Я сама… на такси…

Тетя Рая сводит брови к переносице и, взяв меня за плечи, заставляет посмотреть в глаза.

- Что между вами случилось? Он тебя обидел?

- Нет, конечно, - изображаю удивление и улыбаюсь, - все нормально, просто неудобно его по пустякам дергать.

- Ладно… я поняла…

Что она поняла, интересно?..

Словно забыв о разговоре, она достает из холодильника большой торт и включает чайник. И пока я разрезаю его на кусочки, достает из шкафа чашки.

- Торти-и-ик!!! – пищит Маришка, влетая в кухню пулей и принимаясь нарезать круги вокруг стола.

- Зови Кирилла, и мойте руки, - командует ее мать, а затем оборачивается через плечо и произносит – Саша, тортик будешь?

Моя рука с ножом замирает в воздухе. Вдоль позвоночника прокатывается жаркая волна.

Откажись, Саш. Ну же, будь хорошим мальчиком.

- Можно, - звучит совсем близко от меня.

Чччерт.

Усевшись на стул, он берет из стопки фарфоровое блюдце и двигает его ко мне. Я делаю размеренный вздох и, выбрав самый большой кусок, кладу в его в тарелку.

- Спасибо, - говорит он тихо.

- Пожалуйста, - отвечаю беззвучно.

Младшие Греховцевы тоже занимают свои места. Приходит и Герман Дмитриевич. Целует жену, садится рядом с ней. Дети наперебой рассказывают, как прошел отдых. Саша задает наводящие вопросы, а Герман Дмитриевич изредка вставляет комментарии.

Раиса Николаевна больше молчит. Улыбаясь, смотрит на своих детей и мужа.

Хорошая семья.

У нас с мамой, кроме, бабушки и друг друга никого не было. А я так мечтала всегда о сестре или брате, но мама так и не вышла замуж. Мужчины были, и не один. Были состоятельные даже и богатые, но все они оказывались по итогу либо женатыми, либо имеющими постоянных женщин.

Хотя, вру… Был один вдовец, мама долго с ним встречалась, почти год. Даже со мной и бабушкой его познакомила, но потом сама бросила его ради более богатого и успешного. А у того позже обнаружились жена и трое детей.

Я же хочу семью, как у Греховцевых. Трое детей и муж, не мэр, но обязательно надежный.

Перескакиваю взглядом с одного лица на другое, дохожу до каменного изваяния справа от себя, и возвращаюсь обратно.

Не могу заставить себя на него смотреть. Никогда не смогу.

- Саш, завтра Даша в общежитие переезжает, ей бы вещи помочь перевезти… - говорит вдруг тетя Рая.

Встречаемся с ней глазами, и она тут же добавляет:

- Но, если тебе сложно, мы вызовем такси…

Какое коварство! В шоке от ее хитрости, я лишь безмолвно хлопаю ртом.

Справа от меня слышится покашливание, а затем скрежет ножек стула по кафелю.

- Мне не сложно.

- Не стоит, - пищу не своим голосом, - я сама.

- Ну, вот и хорошо, - проигнорировав мою реплику, кивает Раиса Николаевна.

Божжже.

Я не смогу.

Я думала, что не буду спать, буду волноваться по поводу переезда в общежитие, но в итоге не сплю и волнуюсь по совершенно другому поводу.

Всю ночь выстраиваю в голове возможные сценарии нашей совместной поездки. Продумываю диалоги и свою линию поведения. Но к утру решаю вести себя как обычно.

Он обещал меня больше не трогать – он не трогает. Значит, и мне больше не стоит возвращаться к тому случаю.

К одиннадцати утра у меня уже все собрано. Три сумки, рюкзачок и папка с документами.

- Скоро у Кирилла день рождения, - напоминает тетя Рая, - он тебя заранее приглашает, да, Кир?

- Да, Даш, приезжай. Папа обещал мне аквариум с морской водой, там будут клоуны и леопардовые груперы.

- Круто, Кир! – восклицаю я, делая в уме пометку погуглить эту тему и выбрать подходящий подарок.

- Полина тоже обещала приехать, - добавляет тетя Рая.