Между нами война

Стукнула наглеца по груди и крепче прижалась, так как почувствовала, как съезжаю.

— Поцелуй меня, и я верну тебя к семье, — насмешливо заявил он, разжимая свои объятья.

— Хокай!!! — я перестала чувствовать удерживающие меня руки, обнимая его сильнее и буквально цепляясь за него.

— Да, — прошептал он в ухо и лизнул мочку горячим языком. Я задрожала от страха или желания, не в силах разобрать свои ощущения, и продолжала судорожно сжимать футболку ирлинга, загнанно дыша. Руки мужчины прошлись по моей спине, спустились на попу, и он одним махом раздвинул мои ноги, посадил на себя и потёрся о мою промежность своим орудием труда, стоящим в полной боевой готовности. Как он мог думать о таком, ещё и летать, для меня было загадкой.

— Ты моя сладкая, страстная птичка, — шептал мужчина, слегка покусывая мочку уха, посылая разряды удовольствия вперемешку со страхом, — один поцелуй от моей истинной, и я верну тебя к мужу. Смотри, как он волнуется.

— Нет, — злилась я, страшась посмотреть вниз, — выпусти меня немедленно!

— Я тебя не держу, — шептал он в ответ, раскидывая руки и зависая в воздухе.

— Хокай!!! — раздался мой вопль ужаса.

Он тут же обнял меня и оторвал от своей груди. Насмешливый взгляд прошёлся по моему лицу и остановился на губах. Он облизался, как кот на сметану, и приблизился вплотную, замерев ровно в сантиметре от меня.

Кончики наших носов соприкасались, дыхание смешивалось, но мужчина ждал от меня действий. Я закрыла глаза и поддалась вперёд, целуя его. Он бездействовал, лишь позволяя мне вести партию — и я целовала негодяя, всё больше увлекаясь, кусала его губы, посасывала язык. Одна его рука сжала мою грудь через футболку, вырывая стон из моих уст. Я больше не чувствовала, как ветер треплет мои волосы, не чувствовала невесомости, неловко съехала по его торсу и ноги коснулись земли. Они слегка подрагивали, но крепкие руки держали меня сильно, не давая упасть. Он прервал поцелуй и заглянул в глаза.

— Хокай, — томно позвала я его, возвращая мозги на место из состояния жидкого киселя.

— Да, моя прелесть? — он убрал выбившийся локон за ухо и улыбнулся хитрыми глазами.

— Ещё раз сделаешь подобное, я разорву узы истинности, и будешь мучаться без пары всю оставшуюся жизнь, — резко оттолкнула ирлинга и развернулась: куда этот мерзавец меня принёс? Вокруг был сплошной лес, исполинские деревья и пышные кустарники.

— Ты пойдёшь против Богов? — насмешливо спросил этот извращенец, обнимая меня со спины, и ласково подув в ухо тёплым дыханием.

— Они дали мне свободу выбора, и руки свои загребущие держи подальше от меня, — стукнула по наглым конечностям. — Куда ты меня приволок? Верни сейчас же обратно!

— Марийский лес, расположен за дворцом. Хочешь домой — ты знаешь тарифы, — хмыкнул гад.

— Не буду я тебя целовать! Ты решил, раз я поддаюсь нашей привязке, то возьмёшь меня своим напором? Фигушки тебе на постном масле, — даже ткнула фигой в нос и, гордо развернувшись, пошла куда глаза глядят, надеясь, что иду в правильном направлении.

— Не туда, моя королева, — разбил вдребезги мои надежды этот пернатый извращенец. Развернулась и пошла в противоположную сторону. Хокай громко хмыкнул и, придержав за локоть, направил в третью сторону.

Буквально через пару минут мы вышли из леса и оказались на пастбище, там, где паслись грифоны Велгарда. Я выдохнула с облегчением — действительно, ирлинг сказал правду — он улетел недалеко от дворца. Хокай шёл позади и молчал, но взглядом прожигал мне поясницу и попу, и от этого меня бросало в жар, а щёки пылали румянцем.

— Мама, куда ты убежала? — кинулся мне навстречу ребёнок, а Арслан стоял всё там же и смотрел на Хокая убийственным взглядом.

— Кто-то явно сильно разозлился, будь осторожна, птичка моя. Пока он тебя не укусил, в нём идёт борьба, держись от него подальше, — зашептал Хокай, пряча меня за своей спиной.

— Что? — я даже споткнулась на ровном месте и остановилась, — какая борьба?

— Ты не знала? — ехидно выгнул бровь мужчина.

— Нет, мне никто не сказал, — зависла я.

— Как интересно… Значит не такой уж змей и честный, да? — Хокай напомнил мне чёрта, который сидит на левом плече и науськивает против Арслана. Я нахмурилась и посмотрела на него:

— Я тебе не верю, — отчеканила твёрдо.

— Не верь, — пожал он плечами, — но, когда он тебя запрёт и пометит, даже твои мольбы о сыне не остановят нага, он будет держать тебя взаперти, пока ты не понесёшь.

— Арслан не такой! — мне надоело слушать гадости про змея, я верила мужу, но червячок сомнения уже поселился глубоко в душе.

— Такой, моя птичка, нагаасуры все такие, — крикнул мне в спину Хокай.

Я подхватила на руки Мирона и пошла во дворец. Не хотелось верить извращенцу, может быть, он специально так сказал, нужно же подгадить остальным. Завтра ещё и про Велгарда гадость придумает. Нет, нужно хоть капельку верить своим мужчинам. За всё время Арслан ни разу не сделал мне дурного, переживал, принял моего ребёнка, как своего. Он бы рассказал о своей внутренней борьбе. Я дошла до Арслана, прослушав все вопросы сына, прибывая в своих мыслях. Змей остановил меня за руку и заглянул в глаза.

— Он тебя обидел? — прошипел муж, прожигая взглядом чёрных глаз.

— Нет, — бросила я.

Хокай оттеснил меня от змея и увёл его подальше, я не стала их ждать и зашла в дом. В столовой было довольно шумно, женщины хихикали и шептались о чём-то, Клауса и Велгарда не наблюдалось.

— Доброе утро, — поздоровалась я, выпуская сына из рук.

— Бабушка! — Мирон побежал обниматься с женщинами и делиться радостной новостью, я прошла к своему стулу и села.

— Ешь спокойно, Велгарда не будет до обеда, дела, — сообщила Каролина, и дала отмашку слуге разлить чай.

— У меня вопрос. Что вы знаете про внутреннюю борьбу у нагаасуров? — спросила у женщин, пока не зашли остальные мужчины.

— Да, есть такая заморочка. Дело в том, что потомство нагаасуры могут получить только от истинных, другие женщины просто не смогут выносить змеёнышей — поэтому для них на первом месте после обретения всегда стоит задача оставить потомство. Инстинкты, просыпающиеся с обретением, в этот период настолько мощные, что ими движет только одно — свить гнездо и поселить туда свою пару, и не выпускать, пока, кхм… ты понимаешь… — беззаботно махнула рукой королева.

Мы дружно скосили глаза на развесившего уши Мирона.

— Ясно, — вздохнула я.

— Не волнуйся, Арслан не будет убивать остальных мужчин, он держит себя в руках, — зашептала Каролина, пока Антонина Ивановна отвлекала Мирона вопросами.

— В смысле убивать. А он может? Это практикуется? — испугалась я.

— Да, есть у них такое, ими движут гормоны и инстинкты, поэтому они могут и убить конкурентов, не специально, в состоянии "аффекта" — если вдруг посчитают, что кто-то имеет виды на истинную. Пока ты не забеременеешь, он будет отгонять от тебя всех мужчин, а если не сможет отогнать, то… — она пожала плечами, показывая, что никто не знает, как поведёт себя наг.

— Почему же он не рассказал мне о таком важном нюансе?? — непонимающе спросила я.

— Боялся! Ты ж, Мирка, сразу закроешься в своей раковине, — вставила пять копеек маман. — А ты не спрашивай его, не провоцируй, он же держит себя в руках. Не запрещает тебе общаться с Велгардом, и не запирает в комнате.

— Угу, — кивнула я, прибывая в своих мыслях. — А у остальных тоже есть какие-то инстинкты? У драконов или у ирлингов?

— Драконы очень ревнивы, тоже любят утаскивать пару. Велгард тебя уже утащили, так что не переживай, программу минимум выполнил, — хихикнула Каролина, — а у ирлингов не знаю. Вроде бы нет, надо почитать в энциклопедии про расы.

— У меня есть, я почитаю, — кивнула я.

— Шшш, идут, сменим тему, — зашипела на нас королева-драконица.

— А что такое инстинкты? — решил уточнить Мирон.

— Потом расскажу, — пообещала бабушка и сунула сыну в рот булочку.