Бес Славы

 Присаживаюсь на старенькую покосившуюся лавку и осматриваю двор. Интересно, кто позарился на это добро? Дачники? Но тут на ремонт уйдет больше денег, чем на покупку. Хотя, может, просто люди небогатые, а хочется иногда и на свежий воздух выехать.

Слышу мужской голос. Один.

– Да, мам, приехал. Нет, еще не смотрел. Вот иду. В смысле пропадаю? А, связь дерьмо. Да не выражаюсь я. Все, потом перезвоню.

 Скрип калитки – я поворачиваю голову. Ох, если бы Наташка знала, кому надо дом показать, сама бы, небось, прибежала. В меня упирается удивленный взгляд одного из тех парней, которые недавно предлагали нам прокатиться. Как же его?.. Саша, кажется. Тот, что на Митьку моего немного похож.

– И снова здравствуй, красавица, – улыбается он.

– Добрый вечер, – киваю в ответ и поднимаюсь. – Это вам надо дом показать?

– Ага, – подтверждает он с ухмылкой, – матери бредовая идея пришла в голову. Хочет эту халупу купить.

 За дом становится обидно. У меня с ним столько воспоминаний связано. Но я лишь отвечаю:

– Дому нужен ремонт, да и двор в порядок надо привести, но это денег больших будет стоить.

– Да пофигу на деньги, – безразличный взмах руки.

– Папаша мой матери и не столько отвалит, только чтобы мозги ему не выносила. Так что он просто покупает свое спокойствие, пока она будет гореть здесь. Через полгода ей надоест, и мать сбросит на кого-нибудь проект.

 Я вставляю ключ в замок, но он не поддается. Дергаю, пытаюсь повернуть, а потом чувствую мужские ладони на своих руках. Вздрагиваю и резко отскакиваю в сторону, зло глядя на парня.

– Ты чего, красавица?  Я просто помочь хочу.

Киваю и говорю тихо:

– Меня зовут Стася.

Саша снимает замок с лямки и смотрит на меня.

– Прикольное имя.

 Я не понимаю, комплимент это или что-то другое. Но мне не важно. Хочу быстрее закончить осмотр и вернуться домой. Не нравятся мне эти парни на дорогой машине, хотя этот вроде прилично себя ведет. Но находиться тут долго все равно не хочется.

 А Саша еще едва ли не каждый уголок по полчаса рассматривает. Все что-то спрашивает. Сразу видно – в деревенском доме он впервые. Особенно его привлекает печка. Достает каждую вьюшку, вертит в руках, заглядывает в дымоход, смешно изгибаясь и отрывая рот.

 За окном начинает темнеть. Затягивается моя миссия.

– Если вы хотите, то можете переночевать здесь, – беру я на себя слишком много, как бы потом от Наташкиной мамки не влетело. – А завтра придет хозяйка.

– Торопишься? – спрашивает Саша, улыбаясь. – Мы тебя подвезем домой.

– Не надо, я люблю гулять.

– Кто сказал "гулять"? – слышу я хрипловатый голос за спиной и оборачиваюсь. На пороге с увесистым фирменным пакетом супермаркета стоит второй парень из машины. Русый. Чьи глаза мне показались больными. И сейчас они выглядят не лучше. – Гулять так гулять!

– Ильдар, это Стася, – представляет меня Саша. – И она предложила остаться в этом доме с ночевкой.

– Это ж прекрасно, – ухмыляется Ильдар, подходит к столу и со звенящим звуком ставит пакет. – Надо Мэту сказать, а то он заладил: я за рулем не пью, я за рулем не пью...

 Саша кивает и направляется к выходу. А я неожиданно замираю, наблюдая за тем, что Ильдар достает из пакета: нарезки колбасы и сыра, пару контейнеров с салатами, кавказскую лепешку и три бутылки алкоголя. Причем дорогого, в нашем супермаркете такие бутылки стоят за закрытой на ключ витриной.

– Ну что, Стася, скрасишь нашу мужскую компанию? – опять усмехается Ильдар и комкает пакет.

Я на секунду представляю на своем месте Наташку

– она вряд ли отказалась бы. Но вот я собираюсь сделать именно это.

– Нет, спасибо. Мне идти надо, – отвечаю я и делаю шаг в сторону выхода. Но меня резко ловят за руку. Сильно сжимают запястье и притягивают к себе. Я даже сообразить ничего не успеваю, как оказываюсь в объятиях мужчины, от которого пахнет противно-сладко. Запах дурманящий, он словно проникает в мозг и отключает все защитные функции... А Ильдар другой рукой проводит по моему лицу и подмечает:

– А ты миленькая.

– Отпустите меня, – говорю тихо, хотя хочу кричать и плакать.

– Оставайся, красотка, с нами скучно не будет.

 Его рука опускается, нагло скользит под подол и ведет пальцами по бедру – сначала спереди, потом по внутренней части вверх. А я замираю истуканом, хотя в голове стучит: беги, Стаська! Слезы наворачиваются сильней... А этот, Ильдар, продолжает меня трогать под юбкой, сжимает ягодицу, больно и противно. Я пытаюсь оттолкнуть мужчину, его рука прекращает меня трогать под юбкой... но меня тут же резко разворачивают, прижимают спиной к жаркой груди. Ильдар сжимает мою грудь и горячо дышит в ухо, а потом... боже, что это? Он проводит языком по мочке. Мокро и отвратительно.

 Я почти вою. Сопротивляюсь, но силы не равны...

 Возвращается Саша и даже не удивляется. Наверное, такое поведение его друга – норма.

– Предупредил его. Уже глушит бурбон из машины и кормит комаров.

 Ильдар меня не отпускает, но хватка слабеет, когда он переключается на друга. Мне хватает этого, чтобы вырвать руку и бегом броситься к калитке. Только бы за мной не бросился!

Вслед мне недовольный возглас:

– Дура, не знаешь, от чего отказываешься.

 Я бегу, не разбирая дороги, в парк. Там темно, там меня не заметят. Ветки хрустят, кажется, оглушительно громко под ногами. Крапива бьет по ногам, но я не чувствую боли. Одна низкая ветка задевает щеку.

 И вдруг… Я думаю, что врезаюсь в дерево, но нет. Это человек.

И кто тут бродит в такое время?

Глава 5

Матвей

Бурбон. Премиальный, с большой выдержкой. Золотистый цвет, долгое послевкусие, ванильный аромат... Отец любит этот виски больше остальных. Ненавидит вкус ячменя... Если бы он видел сейчас, как я пью бурбон. Из пластикового белого стакана, а не из рокса, большими глотками, а не мелкими, во время которых жидкость на несколько секунд задерживаешь во рту, чтобы она попала на язык. И без сигары... Отец убил бы за такое. За то, как я поступаю со стыренной бутылкой из его бара. Да еще теплый, зараза, нагрелся на солнце в багажнике... Ну и похер! Главное – эффект есть. Быстрый, пьяный. Наверное, тут и свежий воздух сыграл свою роль. Ну и старые дрожжи...

 А вообще, хорошо здесь. Так спокойно и тихо. Если бы не комары. Суки. Кусают еще влажное после купания тело.

 Глотком допиваю остатки американского виски и прикуриваю сигарету. Табачный дым не отпугивает комаров, кажется, их становится даже больше. Затягиваюсь, долго, почти на треть сигареты, выпускаю облако горького дыма. Тушу сигарету об землю и швыряю в кусты. Пустой стакан сминаю в руке, тоже собираюсь швырнуть, но не делаю этого. Природа, мать ее. Почти первозданная, такая чистая и наивная. Нет, не буду портить ее пластиком.

 В доме загорается свет, и я, прихватив полупустую бутылку, иду к дому.

 Сегодня еще ни хрена жрал, так что крепкий алкоголь быстро дает о себе знать. Я иду, слушая всплески разбушевавшейся к ночи рыбы и кваканье лягушек. И тут к звукам реки присоединяет хруст веток. Опять Саша за мной, что ли?

 Нет… В меня врезается кто-то на голову ниже друга, тяжело дышит и вроде даже всхлипывает. Из кармана шорт достаю телефон и снимаю экран с блокировки. Свечу в лицо молоденькой девушке. Она щурится и пытается прикрыть глаза рукой.

– Ты чего тут бродишь ночью? – спрашиваю, убирая телефон.

– Я… Там… Он…

 Кажется, она в шоке. Внятного ответа тут хер добьешься. Но могу предположить, что случился Ильдар.

 Колени девчонки подкашиваются, и она опускается на землю. Я вижу светлое пятно ее сарафана, глаза, уже привыкшие к темноте после света телефона, различают ее контуры. Опускаюсь рядом с ней на землю, открываю бутылку, наполовину полную или пустую, какая к черту разница, и протягиваю ей со словами:

– Выпей и успокойся.

– Что это? – тихо спрашивает она.