Страница 8 из 8
Однако далеко не все жильцы «Дакоты» были так же расположены к Леннонам, как Марлоу, – тому нравился новый для него опыт проживания в одном доме с мегазвездой. В годы, которые Джон называл «уходом на покой», Бирмингем вернулся к представлениям Старого Света о «нуворишах» и «наследственном богатстве». «Ленноны лишены элегантности. Они могут думать, что усесться в лимузин в джинсах – это шик и весело, но совместить несовместимое у них не получится. Они выглядят просто нелепо. Кроме того, за последние годы ничего особенного не было сделано, и человек, благодаря которому в музыке XX века произошел революционный переворот, теперь, похоже, выбрал жизнь нового буржуа» (33).
И все же были те, кто, в том числе прославленный композитор Леонард Бернстайн и его семья, воспринимали присутствие Джона в «Дакоте» с особенным энтузиазмом. Несмотря на свое классическое музыкальное «происхождение», Бернстайн входил в число ранних почитателей четверки, и особенно их A Day In The Life. Это апокалипсическое видение Леннона – Маккартни стало музыкальной кульминацией альбома Sgt. Pepper‘s Lonely Hearts Club Band (1967). Бернстайну принадлежат знаменитые слова: «Три такта A Day In The Life до сих пор поддерживают меня, возвращают молодость, воспламеняют мои чувства и эмоции».
Семейство Бернстайнов переехало в «Дакоту» в 1975 году, они повстречались с Джоном и Йоко той же осенью на ежегодном праздничном обеде жильцов, который проводился во дворе дома. Каждый октябрь эти обеды становились редким моментом, когда обитатели чопорного дома могли порадоваться обществу друг друга. Если шел дождь, столы расставляли в сводчатой арке здания. На эти застолья Ленноны обычно приносили целое блюдо суши, а однажды презентовали соседям книги о достоинствах натуральной пищи в жизни человека (34).
Годы спустя дочь Бернстайна Нина, в ту пору еще подросток, вспоминала о своем «большом столкновении с Джоном Ленноном» за десертом, когда бывший битл окинул печальным взором сладкое и со своим ливерпульским акцентом шутливо провозгласил: «Хочется чего-нибудь склизкого и мерзкого». Волнующаяся в присутствии Джона 13-летняя Нина «промямлила что-то про ореховый пирог, который выглядит вкусно». Через несколько лет Нина заслужила возможность реабилитироваться, когда ее отец предложил всей семье исполнить канон, которому он их научил. Канон был основан на сюрреалистическом стихотворении Леннона под названием «Робкий» из его первой книги «Пишу как пишется» (1964)[11]. К вящему изумлению Джона, домочадцы Бернстайна пропели стих на ежегодном торжественном обеде жильцов дома, порадовав самого Леонарда безупречным исполнением. Со своей стороны, Бернстайн, знаменитый музыкант, получал удовольствие от возможности, пусть и такой безделицей, отдать должное другому, не менее знаменитому музыканту (35).
Шли годы; не иссякал поток фанатов – они все так же штурмовали входы в «Дакоту» в своих дерзких попытках найти новые, изобретательные способы пробиться в окружение Леннона. Иногда эту проблему усложнял сам Джон. С одной стороны, он понимал, какие неудобства почитатели доставляли его семье и другим «дакотцам». Но в то же время Джон симпатизировал своим фанатам, невзирая на степень их одержимости и готовность идти на крайности. Как-то большая группа поклонников толпилась в арке, когда Джон и его горничная Роза возвращались домой. Когда они уже поднимались в лифте на седьмой этаж, Джон сказал ей: «Эти ребята стояли там часами. Некоторые – днями. Просто чтобы меня увидеть. Может, это глупо, но самое меньшее, что могу для них сделать, так это не разочаровывать, когда они хотят посмотреть на меня» (36).
В 1979 году двое мальчишек сорвали джекпот, когда незамеченными прокрались мимо швейцаров и позвонили в дверь квартиры номер 72. Джон быстро открыл дверь, думая, что Йоко забыла ключи. Когда один из мальчиков вежливо спросил Джона, могут ли они с ним поговорить, экс-битл пригласил их зайти. Фред угощал гостей соком, пока малолетки засыпали Джона вопросами о смысле жизни. Они внимали Джону, объяснявшему, что жизнь похожа на безостановочный фильм, и чем ты старше, тем все четче начинает проступать ее смысл. Тогда мальчики спросили его о неизбежном опыте смерти, и Джон ответил, что, когда человек умирает, фильм его жизни начинает прокручиваться в обратном хронологическом порядке, и кадры последних событий идут первыми. Как вспоминал Фред, послеполуденная беседа закончилась внезапно – ребята поинтересовались, могут ли они как-нибудь прийти еще раз и провести с Джоном больше времени. Не сказав ни слова, Леннон торопливо укрылся в своей спальне, оставив помощника выпроваживать гостей.
За многие годы Джон узнал на своем опыте фанатичное обожание едва ли не во всех его видах и проявлениях. В 1971 году один бездомный прославился, когда забрел на обширную территорию Титтенхерст Парк, сельского имения в Аскоте, где жили тогда Джон и Йоко, записывая альбом Imagine. Он искал Леннона, чтобы прояснить свои изрядно запутанные размышления, которые обрел, будучи на строгой диете из текстов битлов и собственных ошибочных представлений о том, кто что писал.
«Не путайте мои песни с вашей жизнью, – сказал Леннон мужчине, который, видимо, считал его чем-то вроде своей путеводной звезды. – Я имею в виду, что по своему содержанию они могут быть актуальны для вас, но так же, как и множество других вещей. И вот мы встретились, да? Дружище, я просто парень, который пишет песни» (37).
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
11
Русские названия стихотворения The Moldy Moldy Man и сборника Леннона In His Own Write взяты из книги: Леннон, Джон. Пишу как пишется; пер. с англ. Алексея Курбановского. [СПб.] Борей, 1991.