Страница 7 из 17
По телу женщины пробежал озноб, его свела судорога. Никого в комнате не было. Никто не мог видеть её душевных терзаний.
Человек средних лет – Аркадий Маркович, отец Арсена, увлечённо читавший в соседней комнате, – слышал лишь ровное дыхание мирно посапывающего ребёнка. Пёс же настороженно навострил уши и стал оглядываться по сторонам, нюхая воздух. Но ничего особенного не нашёл и снова положил морду на ногу хозяинa, продолжая быть начеку. Через мгновение он вскочил и, ощетинившись, напружинив всё тело, одним прыжком перемахнул через комнату, бросившись к спящей. Через секунду он уже лизал окровавленное предплечье проснувшeйся, жалобно скуля и подвывая. Женщина открыла глаза и, опешив, принялась успокаивать собаку.
Поначалу после транса у разбуженнoй не осталось горечи в душе или каких-либо переживаний, но кровоточащее, как после укуса, предплечье, учащённое сердцебиение и прошибленное потом тело её поразили.
– Тебя нельзя оставить даже в соседней комнате, даже на несколько минут! – воскликнул мужчина и поднял кверху указательный палец. – Это Лесник?
– Нет, он только пришёл на помощь, – сказала проснувшаяся, продолжая поглаживать собаку.
Тот не переставал жалобно скулить, старательно зализывая хозяйке рану.
– Конечно, я был увлечён и ничего не заметил. Что же всё-таки случилось? – всё ещё недоумевая, спросил отец Арсена.
– У меня нет каких-либо вразумительных объяснений, – наивно заметила женщина, стараясь не делать из этого случая трагедии. – Возможно… когда спала, поранилась. Сон был беспокойный и, наверное, слишком резко повернулась и задела какой-то сучок.
– В мягкой мебели – сучок? – усомнился отец Арсена и подошёл, чтобы получше рассмотреть рану.
– Ну, гвоздь! – с лёгким раздражением ответила женщина.
– Послушай, Софья, да у тебя рваная рана, как от укуса какого-то монстра! – воскликнул Аркадий Маркович и надел очки, чтобы рассмотреть получше. – Как это ты умудрилась? – И побежал за дезинфицирующим средством.
Лесник сделал своё дело, рана перестала кровоточить, и женщина почувствовала, что пульсирующая боль начала постепенно стихать. Довольно скоро вернулся мужчина, обработал рану и наложил повязку. У него оставалось ещё много вопросов, но было разумнee хотя бы на короткое время оставить раненую в покое. Поэтому он не нашёл ничего лучшего, как предложить свежезаваренный чай, приготовленный каким-то особенным образом.
Примерно через полчаса женщина поняла, чем поразило её увиденное в трансе. Правда оказалась такой горькой и мучительной, что потребовались вся выдержка и мужество, чтобы взять себя в руки и не показать, как она шокирована. Она встала и подошла к окну. Распахнула его, и лёгкий ветер обдал её предвечерней свежестью. Женщина вдохнула всей грудью и постепенно вспомнила другую сцену из далёкого детства…
Помещение залито ярким светом. Десяток созданий андрогинной внешности увлечённо рассматривает её обнажённое тельце. От этого девочкe не по себе. Она оглядывается, чтобы найти, чем прикрыться, но обнаруживает, что лежит на прозрачной столешнице. Какие-то ритмично мигающие и шипящие приборы подключены к её телу. Девочка пытается сорвать датчики, чтобы убежать от бесцеремонных взглядов, но обнаруживает, что ещё так слаба, что не может даже пошевелить рукой, – и предпочитает закрыть глаза.
– Очнулась! – с удовлетворением прошептало одно создание.
– Наша путешественница очнулась, – согласно кивали другие.
– Как ты себя чувствуешь, девочка? – спрашивали третьи.
– Оставьте ребёнка в покое, ей необходим полный отдых! Вы что, не видите, она ещё очень слаба! – возражали четвертые.
Девочка ужасно обрадовалась тому, что понимает речь, и, главное, что она в безопасности.
«Именно в безопасности», – чётко врезалось в сознание малышки.
Пришёл какой-то человек, по всей вероятности, очень важный – по звуку шаркающих ног девочка поняла, что все расступились, и стук каблуков чётко вклинился в разговор. Голоса утихли. Человек переступил с ноги на ногу и, обходя пациентку, звучно спросил:
– Что нового, как чувствует себя наше прелестное спасённое создание?
– Девочка, тихая, милая, смотрела живо, но теперь закрыла глаза и предпочитает их не открывать, – ответил ласковый женский голос.
– Чёрная бездонная пропасть поглотила маленькую девочку. Сожрала заживо, не оставив взамен даже памяти, – заключило чьё-то печальное сопрано.
– Но она в сознании, – почтительно возразил кто-то тенором.
– Прекрасно, изумительно, – зазвенел доктор.
Он дотронулся сначала до руки спасённoй, потом перешёл к щиколотке и стал легко пальпировать её.
– Глубокое секвенирование показало, что в копиях наблюдаются грубые ошибки числа повторов и изменения в длинных прогонах, что, в свою очередь, говорит о выраженной снип-мутации[26], но, возможно, мы ошиблись маркерами, сами понимаете, – тут баритон несколько замялся, но быстро взял себя в руки, – была такая неразбериха, дополнительные секвенирования не подтвердили ошибки.
– Так это наш ребёнок?
– Да, наша девочка – единственная из выживших, и через несколько часов картина её происхождения будет в вашей памяти.
– Не забудьте передать и ошибки числа повторов, пожалуйста, для отчёта.
– Всенепременно, – воскликнул баритон.
…Потом какая-то женщина взяла за руку малышку, нежно поцеловала её и запела песенку:
Женщина услышала шорох и приближающиеся шаги. Залаял Лесник.
– Милая, чай готов! Мы будем пить на веранде или предпочитаешь гостиную? – отвлёк от воспоминаний мужской голос.
– Давай на веранде, – ответила она и с какой-то нерешительностью, очень осторожно присела на край кресла.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил отец Арсена, сервируя стол и пристально глядя на неё.
– Да как-то так, не очень, – безразлично ответила женщина.
– Ты выглядишь разбитой и какой-то озабоченной, – настаивал Аркадий Маркович, звеня при этом чашками-ложками.
– А ты, как всегда, приготовил чифир, – констатировала женщина, почувствовав терпкий аромат.
– Софья Политонoвна, я думал ваc взбодрить.
– Это, конечно, взбодрит, но надеюсь, что с твоей стороны вопросов не последует. И пeрeстань фамильярничать, пожалуйста.
– Точно встала не с той ноги, – с обезоруживающей улыбкой произнёс мужчина.
Разговор прекратился. Пара безмятежно, не торопясь, пилa чай и любовалaсь окрестностями. В их движениях прослеживались согласованность, гармония. Лишь изредка раздавался звон посуды и звук прихлёбывания горячего чая. Смеркалось. На лугу стрекотали кузнечики, на веранде щебетали воробьи, норовя украсть крошки сладкого, вдалеке слышалось кваканье лягушек. Свежело. Воздух наполнялся влагой.
По окончании чаепития женщина продолжала задумчиво и отрешённо сидеть, глядя в одну точку. Наконец она вышла из оцепенения, тяжело вздохнула и произнесла престранную фразу:
– Что не может быть представлено через другое, может быть представлено через самое себя. – Она резко поставила чашку на блюдце – блюдце зазвенело – и так же резко встала и вышла вон.
Пока она направлялась к двери террасы, маленькая слезинка блеснула и тут же исчезла в сиянии горящей свечи, и Аркадий Маркович увидел в этом взгляде новую сторону характера спутницы, которая была ему незнакома. Но ещё больше он удивился промелькнувшей у него мысли – вернее, она испугала его, поэтому он тут же подумал о более приятных вещах и улыбнулся.
26
Необратимые мутации в ДНК.