Страница 18 из 27
– Твой чай, – из юрты показалась Светлана, подстать своему имени освещая окружающее пространство. – Разреши я посижу здесь с тобой?
– Благодарю, – улыбнулся Ратмир. – Конечно. Ты прочла моё желание.
– Это я умею, – без тени шутки проговорила девушка. Она вытащила пачку сигарет явно иностранного происхождения и закурила. Ратмиру был крайне неприятен запах сигарет и исходящая от них зловонная химия, но у Светланы были явно не простые ядохимикаты, а вполне себе настоящий табак, укатанный в сигарную бумагу. Она затянулась и пустила лёгкий дым в свободное плавание и продолжила. – Ты сегодня утром разговаривал с мужчиной… Давно его знаешь?
Ратмир перестал удивляться происходящему с ним и вокруг него, но этот прямой и незатейливый вопрос взбудоражил на миг его сознание. Светлана также любила встретить рассвет и часто занималась практиками медитации, пока в горах не было людей. Когда все спали, они пробуждались, объединяясь с матерью природой и черпая энергию из земли. Когда все продолжают спать, не ведая Смыслов, пробужденные продолжают жить, ведь только они на это способны.
– Есть ощущение, что целую вечность, – пытаясь подавить удивление проговорил Ратмир. – По факту даже и не знаю, насколько давно.
– Кому интересны факты? – усмехнулась Светлана. – Сознанию и девяносто девяти процентам людей этой планеты? Учёным и аналитикам, да прильнувшим к экранам и графикам спящим зомби? Факты – лишь интерпретация действительности. Ты задумывался когда-нибудь, что факты, которыми апеллируют, например, в суде зачастую приводят невиновных людей в заточение? Или факт национальности приводит хорошего человека в изгнание. Или факт происхождения и цвета кожи заставляют человека быть ничтожеством в то время, что он, быть может, непризнанный гений? Да что там гений, он Человек. Факты истории давно исковерканы. Это бесполезный инструмент для, собственно, самой жизни. Но вполне удобный инструмент для манипуляции сознанием. Ведь факты воспринимаются толпой как нечто неопровержимое и неизбежное. На этом фоне только лишь тасуя факты, можно управлять умами.
– Мне интересно другое, – внимательно выслушав, произнёс Ратмир. – Откуда ты знаешь моего утрешнего собеседника?
– Но я не говорила, что знаю его, – загадочно ухмыльнулась Светлана.
– Не ты одна можешь читать мысли, – улыбнулся в ответ Ратмир. – Ты не просто так спросила про него. И он явно знаком тебе.
– Знаком, – безмятежно ответила девушка, – и уже очень давно.
Ратмир пристально вцепился взглядом в свою необычную знакомую и готов был растерзать её вопросами, но прекрасно понимал, что узнаёт лишь то, что должно. Ему постепенно, кирпичик за кирпичиком, пазл за пазлом открывается картина мира, истины и Смысла. Он неспешно, но в то же время настойчиво взбирается всё выше и выше. Внизу он уже был, если и не на самом дне, но уж нижние частоты и уровни бытия с их обитателями он вполне изучил. Ратмир чётко знал, что не идёт вперёд и не оглядывается назад, а взмывает вверх, на другие уровни сознания и мировосприятия. Туда, где приоткрывается истина, где есть правда и справедливость. Эти понятия стираются из нашего материального мира, забываются и исчезают повсеместно. Именно чистая правда и жгучая справедливость всегда отличала Ратмира, неиссякаемая жажда, чтобы все люди пользовались этими качествами и черпали логику своих поступков из этих сосудов. Ему больно смотреть на мир, который увяз во лжи и лицемерии. Больно смотреть на невежд и хамов. Больно смотреть на детей, которых обманывают, принижают их значимость. Ведь ещё раз вспомним, что наши предки не смели обидеть ребёнка по крайней мере до пяти лет, когда его душа ещё чистая. Они чётко знали, что обидеть маленького ребёнка означало обидеть предка, чья душа вселилась в новое тело. Дети и есть самые мудрые, чистые и умные создания. Ратмиру было больно смотреть на большинство родителей, которые наивно полагают, что своей заботой становятся героями для своих детей и всего мира. Только они даже не задумываются о вреде своей псевдозаботы или о том, что проецируют воспитание своих детей из своих же ошибок прошлого. Он всё явственнее понимал, что с этим миром что-то не так. Именно поэтому стремился открыть свой, настоящий. Выйти из матрицы, развеять забвение, открыть истину. Проснуться. Можно называть как угодно, но суть понятна лишь немногим, стремящимся и наблюдающим; осознавшим, что есть другие частоты, другие измерения, другие уровни, что не всё в мире ограничивается навязанными идеологиями и гаечной системой. Не всех можно закрутить, но мир сам уже трясёт всю систему, чтобы хоть кто-то пробудился и очнулся, поняв никчёмность устремлений, споров, войн и пустых разговоров.
– Ты же знаешь, насколько важна память, – продолжила Света. – И ты прекрасно понимаешь, что речь не про таблицу умножения и рабочий план на неделю. Твоя генетическая память. А ещё важнее духовная память, которую периодически стирают, чтобы ты снова и снова проживал опыт, пока тот не отпечатается на твоей всевозрастающей душе. Ты продолжаешь наступать на те же грабли, но всё ближе подбираешься к истине. Ты слишком доверился миру в своё время, проникся системой и этими спящими персонажами вокруг. Искал себе подобных и играл с ними в посредственные игры. Ты сыграй, к примеру, в покер со мной или с Белогором. Тебе понравится. Если ты действительно умеешь проигрывать. – Света сегодня была как никогда прямолинейна и в её тембре голоса и движениях просматривались жёсткость воительницы, чёткость её голоса и движений были завораживающе красивыми.
– То есть всё, что происходит – это обрывки памяти? – задумчиво спросил Ратмир.
– Мы все забыли кто мы есть. Ты вспоминаешь это. Также, как и вспоминаешь Белогора, также, как и пришёл именно ко мне и приходишь, несмотря на то что чай этот не самый лучший. Также, как и встретил Василису. Случайностей не бывает, это ты уже успел осознать.
– То есть, это не со мной что-то не так? – Ратмир пытался собрать пазл очередного потока информации, но нужно было осознать и принять. – Это с миром что-то не то?
– С тобой и с миром всё в порядке. Каждый на своём месте. Просто ты становишься собой, а мир остаётся прежним с прежними людьми и прежними проблемами. Ты же можешь менять частоты согласно своему желанию. Ты сам управляешь реальностью, а не она тобой. Это главное. А мир остаётся таким, каким был и будет оставаться. Не мы его играем. Там есть кому нажимать нужные кнопки. Мы играем свой мир. Ты практически обрёл свой потерявшийся во времени джойстик. Ещё немного и научишься управлять. – Света поднялась со скамейки, но не могла отвести взгляд от Ратмира. Уходя, она полушёпотом проговорила: – Страсть как хочется на это посмотреть. Мы будем рядом.
Ратмир остался сидеть на месте с новыми мыслями, пытаясь разобраться и одновременно собрать пазлы из множества обрывков ощущений, мнений и чувств. Казалось, что буквально за один год его жизнь не просто изменилась, а он попал в иную, неведомую доселе реальность. Он свернул совершенно на другую дорогу, которая таила в себе вроде бы странные, но совершенно прекрасные события; странных, но таких живых людей. Для него мир открылся с другой стороны и всё то, что он считал странным теперь приобрело более значимую форму, более целостную и в какой-то мере манящую. Раньше он старался обходить подобных «странных» людей, странные мистические места, не смотреть на странное «мистическое» солнце и избегал полёта мыслей, дрессируя всё своё сознание на благо служения обществу, выполнению насущных задач, снова и снова проживая день сурка. Теперь же жить в паутине системного рабства для него стало невыносимо. Ратмир начал создавать свою систему и свой мир со своими внутренними правилами, не противоречащими при этом устою вселенной. Он сам стал «странным». Странные люди стали для него невероятно интересными и притягательно симпатичными с острым умом и ясным сознанием. Странные места дарят огромный поток энергии, блаженства и гармонии человека и природы. Теперь для него странно «отдыхать» в пропитых барах и прокуренных кальянных. Там нет жизни. Странный мир становится простым и понятным, наполненным смыслами и незримым могуществом каждого живого существа. Все играют свои роли, все для чего-то нужны и все винтики вселенной так или иначе. Только Ратмир понял, что ему хочется быть значимым пусть и винтиком, но целой Вселенной, а не узколобой системы в чьих-то холодных руках лицемерной заботы о благе человечества. Некоторые такие винтики намного превышают свои полномочия, много на себя берут и заигрываются в погоне за властью. Он стал прекрасно видеть, как даже мировые лидеры обличают свою никчёмность, а иногда и откровенный маразм, как они применяют жестокость, убивая свою же душу, как они манипулируют миллионами, забывая кто они. Слишком мало в мире действительно сильных игроков даже на таком материально высоком уровне подобно управлению целой страной. Ратмиру стали противны новости, стала противна политика, стала противна вся эта возня в борьбе за мировое господство. Ему нравится мир живой природы, эти уральские просторы, горы, степи, леса, эти берёзы и вековые валуны, целые каменные сады посреди чащи или в чистой бескрайней степи. Ему нравится звонкий шёпот ветра и звенящее могущество гор. Он жадно хватал эту великую энергию, но потом истощался от переизбытка эмоций и внутренних инсайтов. Ответы лились в его разум всевозрастающим потоком. Душа проснулась. Он чувствовал, что пробуждается.