Целую ваши ручки, Жанна…Т!

Оказалось, что все стоящие у магазина мужчины, обсуждали сенсационное известие о снятие Д. А. Кунаева с поста 1 секретаря ЦК Компартии Казахстана и незаконности назначения на эту должность какого-то Колбина, работавшего 1 секретарем Ульяновского обкома Компартии РСФСР. Были якобы допущены нарушения статей Устава и не соблюдены серьезные требования при освобождении с занимаемой должности, проявлено неуважение Политбюро КПСС к ЦК Республики. Кроме того, это назначение вроде не было согласовано с Бюро и ЦК Республики, тем более все усугублялось тем, что на недавнем Пленуме Кунаев был вновь переизбран на роль лидера партии. Здесь же вспомнили о демарше, слухи донесли своего рода ЧП, имевшее место во время прохождения Пленума, последнего в карьере престарелого члена Политбюро, когда вдруг в зале заседания выключился свет, и неизвестные противники его кандидатуры, находящиеся на том форуме, воспользовавшись темнотой, бросили делегатам множество листовок. Цель акции вскоре стала ясна, ведь ожидалось голосование по выбору главы партии. Содержание листовок было просто, что, дескать, настала пора отправить на заслуженный отдых ветеранов партии, и о необходимости «освежить» кадры волной новых руководителей из числа подающих надежды молодых лидеров: Назарбаева, Камалиденова, Ауельбекова, Ануфриева, Абдрахманова и других. Поскольку желаемого успеха акция не принесла, наоборот, многие делегаты восприняли все с возмущением и принялись требовать серьезного разбирательства инцидента с привлечением к делу специалистов из силовых ведомств, вдруг отовсюду начались стихийные возгласы о преданности идеалам коммунизма, партии и к ее лидерам. Лозунги были бесхитростны и прямолинейны, быть может, громче всех кричали сами инициаторы подленькой провокации с демаршем: «Слава КПСС», «Да здравствует генсек Горбачев», «Дело Ленина живет», «Вперед к победе коммунизма», все закончилось дружным скандированием в унисон встревоженных голосов перепуганных делегатов – «Кунаев», «Кунаев». Тут же кем-то из числа молодых руководителей республики было предложено вновь переизбрать на пост 1 секретаря ЦК Компартии Д. А. Кунаева, что было восторженно принято всеми делегатами Пленума единогласно. Было ли проведено расследование или все спустили на тормоза по серьезным причинам, или сработала боязнь огласки замешанных в деле корыстных лиц, осталось неизвестно?

Меня это известие также по – чему-то заинтересовало, хотя я особой любви ко всем ветеранам из Политбюро не испытывал. Впрочем, боюсь соврать, вернее будет, сказать иначе. В силу привычки или скорее в зависимости бытия, в котором все мы, граждане СССР, тогда пребывали, когда все за нас решали где-то в далекой Москве – по всем поводам и во всех отношениях, у меня, как и у всех, сложилось в воспитании особое доверие, даже скажу больше, возникло нечто вроде родственного чувства ко всем этим дедушкам, которых даже первоклассники знали наперечет: Брежнев, Громыко, Суслов, Андропов, Черненко, Рашидов, и, конечно, дорогой наш Кунаев, и другие аксакалы. Их образы и фамилии, казалось, будто засели прочно в память нескольких поколений, и я был уверен, что еще многие долго будут помнить их, пусть даже будут бороться с этим серьезно. Однако, как выяснилось теперь, все быстро забывается.

Все это мне было, естественно, небезразлично, и я активно также включился в бурный процесс обсуждений с пережевыванием известия. Умудренные опытом и знанием внутрипартийной жизни ветераны партии объясняли мне неспешно на пальцах тонкости в деле с нарушением процедуры назначения. В те времена неизменно соблюдалась поведенческая этика в связи между поколениями – молодым везде была дорога, старикам повсюду заслуженный почет.

Ближе к девяти часам возле нас остановилась белая Волга последней модели ГАЗ-3102, из которой тяжело выбрался коренастый мужичок лет пятидесяти, ниже среднего роста, обладавший низким голосом с хрипотцой. К тому времени толпа собралась у «Океана» приличная, и кто-то из толчеи окликнул его по имени Мухтар. Чиновник отзывчиво откликнулся на зов и ринулся в самую гущу масс, и, энергично размахивая руками, начал выдавать крутым басом свежую информацию: «о кадровых манипуляциях», «об ошибке, допущенной с назначением в Политбюро», «об интригах, которые имеются в Бюро и ЦК республики». Я все эти дни провел на и возле площади, к сожалению, был лишен возможности смотреть телевизор и слушать радио. Поэтому точно помню то, что именно от этого человека по имени Мухтар нам стало известно о назначении на пост 1 секретаря ЦК Компартии Казахстана Колбина. Помимо этого, он в некоторые минуты своего пребывания успел сообщить то, что Колбина назначили с нарушением Устава. Он сослался на обстоятельства, что этот человек не имеет местной прописки, не состоит на учете в местной парторганизации, к тому же не является ни членом Бюро, ни членом ЦК Компартии Казахстана. Кроме того, почему-то сделал особый акцент на тот факт, что именно он проводил в Ульяновске эксперимент по внедрению «сухого закона». Это известие также было встречено всеми собравшимися бурно недоброжелательно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «