Времени тонкая тень

«А вот тебе-то, парень, видимо, теперь хорошо зажилось, – с завистью подумал Джон, – ни удобрений, ни борьбы с вредителями. Ручей, кукурузное поле – все твое. Одним словом, райские кущи, сады Эдема – все к твоим четырем лапам. Может быть, роботы старались именно для таких как ты – братьев наших меньших?» – И Джон подмигнул еноту. Енот с неожиданной ловкой проворностью моментально исчез в потемневших кустах, а Джон снова надолго задумался.

Из забытья его вывело легкое чувство голода. На лес опустилась теплая ночь. И все же от влажной одежды, от пережитого за день, его начал колотить мелкой дрожью лихорадочный озноб. Взошла луна. Поднявшись со своего насиженного теплого места, он, оглядевшись по сторонам, начал готовить себе ночлег, нарезая топором охапки травы и покрывая ее пластами снятого с дерева сухого мха. Сдирая с дерева очередной лоскут своего импровизированного покрывала, Джон вдруг застыл на месте – ему показалось, что на том берегу ручья, где-то вдалеке, зажегся и тут же погас огонь. Джон не отрываясь смотрел сквозь непроницаемую мглу леса точно в это место. Его сердце застучало часто и громко, нарушая царившую вокруг тишину. В полном напряжении прошла минута, две, и тут тот же огонек снова загорелся и потух, но уже через более продолжительное время. Мысли Джона прыгали как зайцы, он долго не мог привести их в порядок. Наконец он твердо решил пробираться к загадочному огню, чего бы это ему ни стоило.

Прохладная вода ручья, который необходимо было пересечь, вернула ему прежнюю стойкость и самообладание. Держа топор наперевес, Джон осторожно пробирался в чащу леса, слабо освещенную лунным светом, всеми силами стараясь при этом не сбиться с нужного направления. Огонь больше не зажигался. Тропа, по которой пробирался Джон, стала каменистой и пошла на возвышение. Пройдя еще пару сотен метров, Джон оказался перед изрезанной трещинами невысокой скалой, из провала которой слабо струился свет. Сердце Джона забилось с максимальной частотой. Провал оказался пещерой, неплотно прикрытой тяжелой матерчатой завесой. Джон прислушался. Из пещеры доносились обрывки человеческой речи. Постояв еще немного в нерешительности, набравшись духу, он осторожно отодвинул завесу в сторону и шагнул вглубь пещеры. Перед ним оказался короткий, низкий каменный проход, который резко расширялся и переходил в высокий и широкий грот, из которого в разных направлениях расходились узкие каменные коридоры. Стены грота и коридоры, насколько хватало взгляда, подсвечивались матричными светодиодами. В центре грота, в выложенном камнями очаге, потрескивая, пылал костер, вокруг которого сидели и полулежали десятка два людей, в основном мужчин. Люди моментально замерли, и все взоры обратились к Джону. Прошла минута всеобщего молчания. Из-за костра первой поднялась сутулая, тонкая фигура в поблескивающих от всполохов костра очках. Это был молодой человек с жидкой бородкой, в спортивном костюме и со спортивной шапочкой на голове.

– Добрый вечер, – произнес молодой человек, – как вас зовут?

– Добрый вечер, – с трудом отозвался Джон, – меня зовут Джон, Джон Смит.

– Очень приятно, Джон, – доброжелательно ответил молодой человек. – Садитесь ближе к костру, согрейтесь, – и, взглянув на исцарапанный лоб Джона и его изорванные одежды, добавил: – Вы ведь сегодня очень устали? Вам требуется помощь?

Джон не нашелся, что ответить, и только отрицательно мотнул головой, таким образом отказавшись от помощи, а затем, переступив с ноги на ногу, медленно подошел к костру. Ему тут же был предложен крепкий перевернутый деревянный ящик, на который Джон разом устало опустился.

– Позвольте представиться, – продолжал молодой человек, – меня зовут Симон, Симон Зарницкий.

Джон учтиво кивнул головой.

– Вы отдохните немного, – участливо предложил Симон, – а потом, когда сочтете нужным, расскажите нам, пожалуйста, вашу историю.

Джон в знак согласия снова кивнул головой.

Прерванная беседа возобновилась с прежней энергией.

Сидя у жарко разогретого очага, Джон никак не мог прийти в себя и заставить свой мозг вникнуть в происходящий вокруг костра разговор. Его мысли прыгали отдельно одна от другой, даже не пытаясь связываться в какие-то логические умозаключения. Наконец, согревшись до самых внутренностей, он усилием воли принудил себя внимательно вслушиваться в речи говоривших.

С жарким, под стать очагу убеждением говорил его новый знакомый Симон. Он доказывал остальным своим товарищам безальтернативность какой-то силовой акции, которая, по его мнению, обязательно должна была закончиться полным успехом. Ему спокойно возражал тщательно выбритый, с короткой стрижкой мужчина средних лет, одетый в рабочий комбинезон синего цвета с накинутой на плечи кожаной курткой. Как показалось Джону, доводы последнего оратора были более убедительны.

Рана на лбу Джона продолжала вызывать тупую боль, и как раз в тот момент, когда мужчина в синем комбинезоне закончил свою речь, Джон невольно страдальчески поморщился.

– Нет, все же вам требуется помощь, – прервал свою ответную речь его новый знакомый, продолжавший изредка посматривать в сторону Джона все это время. Затем он встал, скрылся на минуту в одном из коридоров и вернулся к Джону с армейской санитарной сумкой. Обрабатывая раны Джона, он вдруг удивленно воскликнул: – Это что, протез?

Джон молча кивнул головой и добавил:

– Обе ноги тоже протезы.

Бурная реакция Симона на эти слова поразила Джона и была ему очень неприятна.

– Как, – еще раз воскликнул Симон, – у вас обе ноги и рука – протезы?

– Да, – нахмурившись, подтвердил Джон, – я об этом уже сказал.

– Извините, – с сияющим от радости лицом быстро заговорил Симон, – но вы просто не можете себе представить, какое огромное значение имеет для нас именно такая структура вашего тела!

Джон совершенно потерялся и не знал, что ответить этому, похоже, немного свихнувшемуся молодому человеку.

– Все так, – негромко отозвался мужчина в комбинезоне, – но мы ведь не знаем, согласится ли наш новый знакомый на исполнение нашего плана.

– Какого плана? – настороженно спросил Джон. – Вы вообще о чем говорите?

– Давайте я расскажу обо всем по порядку, – подняв руку, заявил Симон, – но вначале вы Джон, должны нам поведать, каким образом вы очутились здесь у нас. Согласны?

– А что мне остается? – ответил вопросом на вопрос Джон, – Согласен.

И, избегая излишних подробностей, он рассказал о пережитых им событиях прошедшего дня, начиная с приземления на космодроме. Аудитория слушала рассказ о его злоключениях затаив дыхание. Джон поделился также своими соображениями о нелогичности действий ИИ, вызвав тем самым оживленное возбуждение среди своих внимательных слушателей.

– Да-да, это очень странно, – закивал головой Симон, – ИИ мог свободно шмякнуть вас в лепешку о бетонную площадку космодрома прямо в спускаемой капсуле, но почему-то не сделал этого. По этому поводу у нас имеется несколько версий, и одна из них – это версия профессора Рэя Мирроу.

И Симон жестом руки указал на мужчину в синем комбинезоне. Джон и профессор обменялись друг с другом кивками головы.

– Ну а я придерживаюсь другой точки зрения, – продолжил Симон, – но об этом позже.

Выпрямившись на своем походном стульчике, он приступил к изложению загадочного плана. Оказалось, что больше половины собравшихся у костра людей, в том числе Симон и Рэй, в недалеком прошлом, до атаки роботов, работали все вместе в секретной лаборатории закрытого института. Лаборатория, в обход действующей международной конвенции о запрете разработки, изготовления и использования антропоморфных биороботов, по прямому заданию правительства занималась созданием андроидов – человекоподобных роботов, частично наделенных клонированными от человека отдельными органами и даже частями тела. Созданные в лаборатории модели биороботов или киборгов в ряде случаев успешно проходили сложную программу испытаний, но лаборатория продолжала упорно работать над их усовершенствованием.