Страница 57 из 57
Я хотела, чтобы Леша присутствовал при этом разговоре, но у него были дела с новым зданием под автосалон. Три крупные точки в столице его не устраивали, и он решил вернуться в родной город и показать всем, насколько крутым стал.
Сейчас здесь все видели успешного молодого человека, состоявшегося мужчину с женой и ребенком, и только мы знаем, через что пришлось пройти прежде, чем стать теми, кто мы есть на данный момент.
За первый год после моей операции мы столько хапнули, что вспоминать не хотелось. Мои постоянные психи из-за анализов и нехватки денег. Его нервные срывы по той же причине. Как результат, ссоры и бурные примирения, а потом… Потом две полоски на тесте, скромная роспись и первая прибыль.
Прибыль, как в прямом, так и в переносном смысле.
Первые крупные деньги с маленькой точки, которая потом разрослась, и рождение нашего малыша. Степана.
По поводу имени для ребенка у нас не было споров. Было так смешно, когда мы одновременно сказали Степа. До сих пор от воспоминаний на глазах появляются слезы.
— Свет, я все собрал для… Не понял… — Леша замирает на пороге спальни и осматривает меня с ног до головы. — Ты еще не собралась. Богданова, ты в конец охренела? В курсе, что у меня через тридцать минут важная встреча?!
Мой мужчина подходит ко мне со спины и прожигает взглядом в отражении. Главное в это мгновение не сдать позицию, поэтому я мило улыбаюсь и поворачиваюсь к нему. Веду руками по грудной клетке и поднимаюсь на носочки, чтобы в следующий миг поцеловать. И он поддается. Опускает руки на талию, притягивает к себе и мычит в губы:
— Это запрещенный прием, Светик.
— Угу.
С жаром припадаем друг к другу, и все вокруг погружается в туман, становится не важным ровно до той минуты, пока в соседней комнате не раздается задорный детский смех.
— Пора. Давай, собирайся. Я Степу подготовлю. — Богданов отстраняется и шлепает меня по попе, заставляя ойкнуть.
Приходится все-таки приводить себя в порядок и выходить из комнаты, как бы мне не хотелось остаться в ней, хотя бы на несколько часов. Они вряд ли помогут собраться с духом, но немного оттянут время. Я ведь так и не подумала, что скажу и как.
Пока Леша везет нас на окраину города, где Кругловы отгрохали нехилый такой особнячок, я прокручиваю в голове разные варианты беседы, и никакого нормального не нахожу.
Вроде и делить мне с Лилей нечего. С родителями я не общаюсь. Только с бабушкой, и то редко. Было бы глупо думать, что после долгого периода отчуждения мы вдруг резко станем родными людьми. Нет. Мы были на связи, но душевной теплотой друг к другу не блистали, хотя Алексей поддерживал с Илоной Львовной дружеские отношения. Я и не была против. Пусть. Он давно ее знает и уж точно лучше меня.
— Ты нормально себя чувствуешь? Побледнела резко. — Хмурится Богданов, останавливая машину около шикарных ворот.
— Все отлично. Реакция на любимую сестричку пошла. — Улыбаюсь вынужденно, а он тяжело вздыхает.
Помогает мне забрать Степана и уезжает со спокойной душой, когда Лиля выходит к нам. От приторности ее слов мне становится не по себе. Ощущаю себя павлином на распродаже — и красиво, и дорого, и не купят.
— Свет, я удивлена, что ты решила поговорить со мной после… всего. — Лиля наблюдает за тем, как Степа играет с машинкой на полу, а я пожимаю плечами.
— Ты сильно не обольщайся. Меня муж попросил.
— А-а-а, вот как. — Кажется, сестричка даже расстроилась, но сразу замаскировала это. — А я думала, что тебя озарило после стольких лет.
Между нами виснет молчание, которое я не знаю, как нарушать, да и стоит ли. Все равно подругами мы не станем. Это и дураку понятно.
— В общем, — Лиля шумно выдыхает и разводит руки в стороны, пока я держу напряженную и закрытую позу, — я не собираюсь с тобой кусаться, ругаться и как-либо конфликтовать. Зла за то, что было когда-то, я не держу. Мы уже не подростки, пора отпустить прошлое.
Говорит очень быстро, а я отвожу взгляд в сторону. Вот так… Это можно сказать. Если она смогла, то и я тоже вполне могу.
— Леша для меня много значит, и ваш малыш чудесный просто. — Лилия начинает сминать пальцами подол своего сарафана и шумно выдыхает, словно задерживала дыхание, как и я. — Вы надолго приехали?
— Боюсь, что насовсем.
— Правда? Это… Круто. Я так рада.
— Я вот с тобой не солидарна.
— Это из-за нас?
— Ты по-прежнему на себя много берешь, сестричка. — Усмехаюсь, но не так злобно, как раньше. — Если ты помнишь, то родители наши до сих пор живы и здоровы, а находиться на одной территории с ними мне проблематично.
— Я многого не знаю о вашей жизни. Может, расскажешь? — Лиля смотрит на меня с ожиданием, и я понимаю, что не прочь задержаться в их доме. — За чаем и вкусным десертом.
— Будем считать, что ты меня уговорила. — Киваю и еле сдерживаю улыбку, потому что напряжение понемногу спадает.
Домик у сестрички и Максика классный, как ни крути. Она наливает мне чая, осторожно спрашивая при этом, как и чем мы занимались все эти годы. Мне не хочется говорить о болезни, но почему-то я рассказываю ей. Делюсь подробностями. Время за беседой летит незаметно. Степа даже успевает поспать часок, пока мы чаевничаем без остановки.
— Стихи Вольного я оценила. Жаль, что не при жизни. — Произношу, когда речь заходит о сборнике, который стоит у нас на полке в спальне. — Он заслужил признания.
— Да, — Лиля улыбается уголком губ и отводит глаза, — а мне жаль, что виновного в аварии так и не нашли. Янкевич очень старался выяснить, но все так мастерски провернули. Без следов. Какой-то наркоман попал за решетку, а настоящий виновник так и ходит где-то по городу.
— Бумеранг, сестричка, никто не отменял. Поверь, уж я-то об этом знаю. Прилетит этому гаду так, что мало не покажется.
Мы солидарны в этом вопросе, и я постепенно расслабляюсь. Только Леша возникает на пороге внезапно. Улыбается и хватает нашего малыша на руки. На них я могу смотреть вечно, и Лилю подлавливаю на таком же занятии. Любуется ими.
Уезжаю из гостей с легкой душой. Наверное, я отпустила обиду на приемыша. Только сейчас я не скажу ей об этом. Пусть ожидает.
Возвращаемся домой, где я купаю и укладываю сыночка. Улыбка так и просится на лицо по неизвестным причинам, что не укрывается от Леши.
— Рапунцель, я так понимаю, что разговор принес свои плоды?
— Ну-у-у, я бы так не сказала, но теперь причин уехать отсюда стало меньше. — Говорю шепотом, потому что Степа начинает ворочаться.
Тихо выходим из детской, и Богданов тут же прижимает меня к стене.
— Это радует, потому что я не планирую уезжать.
Не дает мне ответить, накрывая мои губы своими. Использует тот же запрещенный прием, что и я. Настойчиво и жадно. Даже ноги становятся ватными, а дыхание прерывается, ведь кислорода не хватает.
— Дыши, милая, — Леша отрывается от меня и с улыбкой произносит, — дыши здесь и сейчас, потому что впереди еще много возни с твоей выставкой. Я договорился.
— Леша, да ты… — Не нахожу слов и просто открываю рот, вызывая у мужа смех.
— Я знаю, что я — гений, принцесска. — Он снова прижимает меня к стене, не давая опомниться от счастья. — А ты — мой кислород, моя девочка, моя Рапунцель. Люблю тебя.
— И я тебя люблю, — улыбаюсь, пока сердце в груди выбивает знакомый ритм, — дикарь.