Страница 3 из 10
– Хозяин велел отключить съемку, чтобы друзей не компрометировать.
Почему?! Павел Олегович же знал, что у него с собой крупная сумма? Это специально? Меня подставили? Зачем?!
– И только сегодня так он сказал? – уточнила у Степы я.
– Почему? – зевнул тот. – Почти всегда так говорит, когда чиновники приходят или олигарх этот…
Дослушивать я не стала. Все было против меня. Но я точно знала, что ключи всегда были при мне. И понятия не имела, кто же тогда ограбил хозяина?…
Глава 3
Павел Олегович Стрельцов сидел, откинувшись в удобном любимом кресле. Он стучал пальцами по подлокотникам и, нахмурившись, напряженно думал. Рядом с ним стоял молодой человек лет тридцати и терпеливо ждал решения хозяина. А Павлу Олеговичу приходилось принимать очень непростое решение.
Его первенец – нахальный, отбившийся от рук сын – снова в пьяном угаре сбил человека. Уже четвёртый раз за последние три месяца! То, что он машины, стоившие целое состояние, превращает в хлам, – это еще полбеды! Женя людей калечил! Несмотря на тяжелое и криминальное прошлое, Павел Олегович не потерял чувство реальности. Он ещё не отбился от общества и знал нужды обычных людей. Да и сам жил в посёлке среднего достатка, хотя мог позволить себе построить замок прямо посередине государственного леса.
Поэтому поступки обезумевшего сына после скорой кончины его матери весьма Павла Олеговича весьма огорчали. И он не знал, что делать с сыном, который бросил перед самой защитой диплома институт и не собирался доучиваться. Хотя раньше получал два образования международного уровня в двух местах. И учился Евгений прекрасно.
«Весь в мать пошёл! Всегда был такой прилежный и воспитанный. И откуда у него взялось все это дерьмо?», – недоумевал бедный родитель.
Мать Жени умерла быстро, сгорев от рака за месяц, словно свеча. Только сообщили, что рак… И даже сделать врачи ничего не успели… В тот момент Женю словно подменили. Он стал перечить отцу, повышать голос и обвинять его в смерти матери. И поди, объясни подростку, что они с матерью уже десять лет вместе не жили. Бизнес – это все, что их объединяло. «Но куда ему понять! Сосунок ещё!..» – горько размышлял отец. А все потому, что в из семье было не принято ссориться при ребенке и громко выяснять отношения. Они расстались мирно и остались друзьями. А для Жени ничего не изменилось. «Катя умная была, – с тоской вспомнил Павел Олегович. – Нынешняя жена хороша, но до Катьки ей далеко».
Часто случается, что человек осознает ошибки тогда, когда теряет. Расставшись с женой, Павел Олегович не ощутил утраты, а потом понял почему. Катя всегда была рядом. Он её видел каждый день, и она помогала по бизнесу, контролировала дом, хозяйство и сына. А когда Катя ушла из жизни, то мир вокруг резко потемнел.
Тогда Павел Олегович решил восполнить утрату и привести в дом свою любовницу, с которой жил уже семь лет, вместе с внебрачным вторым сыном. Павел Олегович наивно полагал, что старший уже взрослый (все же двадцать четыре года!) и все поймёт. Но как он ошибался!
Вместо семейного тепла и светлого счастья в доме завелось змеиное гнездо. Женя ненавидел Людмилу и терпеть не мог Павлушку. Он по-хамски себя вел с мачехой. А хуже всего пил, не просыхая, и тратил баснословные деньги. Напрасно Павел Олегович перекрыл его все счета. Евгений стал брать в долг крупные суммы у его друзей… И только ещё больше портил репутацию отца.
– Что ты выяснил? – наконец Павел Олегович прервал молчание.
– Она – действительно внучка Жарова. – Вот копия свидетельства о рождении. А вот копия свидетельства о браке Александра Жарова и Марины Свояк.
– Отлично, – Павел Олегович лишь мельком взглянул на копии и убрал их в стол. Его брови на лице ещё сильнее сдвинулись к переносице, что ему практически не шло. Мужчина он был видный. – Как там сын?
Молодой человек, стоявший перед письменным столом хозяина, сразу понял, про какого сына тот поинтересовался, и кратко ответил:
– Протрезвел. Молчит.
– Молчит… Хорошо, пусть подумает! Про меня спрашивал?
– Нет. Про человека спрашивал, которого он сбил.
– И что ему сказал?
– Как вы велели, – мужчина слегка улыбнулся. – Будто он погиб прости господи. В больших мучениях. Тьфу- тьфу-тьфу! – он закатил глаза. – Дай ему бог крепкого здоровья!
– Отлично, – вздохнул хозяин. – А что делает наша управляющая?
– Интересовалась записями. Затем звонила подруге, её уволила и снова приняла. Потом час рыдала, бедняжка!
– Какая она тебе бедняжка?! Считай, хозяйка твоя! – постучал кулаком по столу Павел Олегович.
– Простите, просто жаль девочку…
– А кому деньги даром даются?
– Чиновникам? – предположил Борис.
– Мошенникам! Ге-ра! Так что там Жарова?
– В десять утра в банк Строгиных пошла.
– И что?
– Так громко там давно не смеялись. Строгин передал вам привет и бутылку коллекционного вина, которое вам проиграл. Я положил презент в винный погреб, в элитный ящик.
– Отлично.
– Кредит, разумеется, ей не одобрили. Но Банщиков обещал её выручить. Впрочем, из-за этого я к вам пришёл.
– И что же ты молчал?
– Так вы не спрашивали. Вы думали.
– Гера, немедленно дуй к Банщикову и скажи ему, что если он ей хоть рубль даст, то я его мошенническую лавку прямо через минуту прикрою!
– Хорошо, Павел Олегович!
«Был бы у меня такой сын», – грустно подумал хозяин. Увидев, что помощник застрял в дверях и молча смотрел на него, Павел Олегович спросил: – Что ещё?
– А вы уверены?
– В чем? Ты думаешь, что я с Банщиковым не справлюсь?
– В этом я как раз уверен. Я про Жарову. Она девочка с характером. Вряд ли на такую аферу согласится. Любовь-морковь и прочая романтика…
– Мне она и не нужна для романтики. В ней гены, Гера, гены самого Федора Семеновича Жарова! Лучше её с Женькой никто не справится. Иди уж! – кинул хозяин в помощника скомканную бумажку.
Но парень продолжал стоять и снова спросил:
– А почему вы так уверены?
– Катьку мою он растил. Она была его приёмной дочерью.
– Но Наташа…
– Твоё дело исполнять! Думать я буду! – рыкнул хозяин, и Гера сразу исчез.
А Павел Олегович, разглядывая старую фотографию семьи, тихо добавил:
– Думать и надеяться…
Глава 4
Эта катастрофа! Ну, никто мне не хотел кредит давать! Услышав, названную сумму они таращились на меня, а потом отправляли меня в лучшем случае, домой, а в худшем – в психушку!
И я понимала почему. Да за всю жизнь я столько не заработаю! Даже если меня продать на органы и то, я не покрою свой долг!
Оставалось мне допрашивать весь персонал, чтобы они поминутно мне рассказали: кто, где был и что видел.
После допросов каждого из них я поняла, что коридорчик у кабинета пустовал всего минут десять. И, кроме Павла Олеговича, туда никто не входил. Ясное дело, для меня – это конец жизни! Я понятия не имела, что сказать хозяину! Где и кого мне искать?!
Я была в отчаянии. А тут ещё Арина действовала на нервы:
– Тебя обокрали? Скажи мне, и я шкуру со Степана сниму! Оскальпирую, а уши на задницу натяну! Что он у тебя украл?!
И где мадам таких слов набралась? Словно не мой хозяин, а она была бандитом лихих девяностых…
Я была бы рада спустить Арину на своего вора, только сама не в зуб ногой кто он?!
Арина же не унималась и всех в здании обыскала на правах бывшей жены сотрудника ОВД. Почему её все послушались, я не понимала. Может, связываться не хотели. Хотя она и не знала, что именно искать! Видимо, просто решила полюбопытничать, что лежит в шкафчиках у сотрудников. Миллион она не нашла, зато у кухонного персонала продукты в холодильник вернула и вынесла всем штраф с выговором, который, по сути, не имела права делать.
Будучи в расстроенном состоянии, я не вмешивалась. Ведь я одной ногой в тюрьме или в могиле… Я не знала своей участи. И мне было не до поведения сумасшедшей официантки.