Понарошку?

– Ну не при всех же, – шикнула Саша и вошла.

Студенты уже заполнили большинство парт. Золотова опять окружили. Его самого не было видно, но по лепету девчонок вокруг последней парты у окна, Саша сразу догадалась, где он. Миронова демонстративно громко хохотала в компании Лужина и Петровского, а сама все поглядывала в угол. Подружки заливались смехом искренне. Петровский их веселил. А Лужин следил за взглядом Вари и улыбался грустно.

После первой лекции им опять предстояло разойтись группами на семинары по английскому письму. Саша надеялась выловить Золотова в коридоре, потому специально ждала, когда он выйдет, чтобы пойти следом. Но за ним увязались Лужин с Петровским. Опять задавали глупые вопросы, на которые новенький терпеливо отвечал. С Сашей они еще не встречались. То есть она его видела, а он ее как будто нет, потому даже не поздоровались.

«Блин», – досадовала девушка, выходя из аудитории. Мешочек с печеньем держала в руках. Шла через пару компаний от Золотова и лакеев Мироновой. Самой Вари поблизости не было. Саша специально оглядывалась.

– Хоспади, у тебя же его номер есть, – громко шепнула Тоня, когда они заворачивали в очередной путаный коридор. – Просто напиши, что надо встретиться.

– Да ну, блин, он подумает, я к нему подкатываю, – Саша мгновенно ощетинилась.

– Ну, ты же напишешь, что это благодарность за спасение, – образумила ее Катя.

Саше пришлось согласиться. Варианта выловить Золотова одного, казалось, не предвиделось. Она остановилась на площадке с вендинговыми аппаратами и напечатала ему быстро в телеграме: «Привет. Хотела поблагодарить за вчерашнее. Подойдешь к автоматам с шоколадками?».

Подружки подмигнули и ретировались, пока Золотов не объявился. Саша осталась ждать, тряся в руках печенье. Нервы зашевелились. Сердце их раскручивало быстрыми битами. Девушка уверяла себя, что вовсе не выглядит глупой, что это нормально – благодарить человека за спасение, что нет в этом никакого намека на чувства.

«Это где вы меня в ВК палили?» – пришло от него через минуту.

За это время Саша успела посадить сердце. Ответила ему в ту же секунду: «Да». И еще через минуту он спустился по лестнице к ней. Она прислонилась плечом к автомату с напитками, теребила бечевку, почти ее развязала. Золотов опять смотрел с усмешкой. Остановился метрах в двух, у перил, руки держал в кармане толстовки на животе. Саша выпрямилась и вдохнула. Несколько секунд ничего не могла сказать.

– Это, видимо, мне? – начал за нее Золотов, опустив взгляд на мешочек.

– Д-да, – девушка сделала два шага вперед и протянула печенье, глядя в его ровное лицо. – Спасибо, что спас меня.

Парень заглянул внутрь и хмыкнул.

– Неожиданно.

– Я сама делала, – она заправила воздушную прядь за ухо и склонила голову набок. – С мамой.

– Ну, тогда и маме передай спасибо.

Саша улыбнулась и кивнула. Не знала, что сказать. Он продолжал ее разглядывать, будто ждал чего-то еще, хотя на лице не было никаких эмоций. И в глазах тоже.

– Только не подумай, – она замахала руками от неловкости. – Это не подкат. И не ради интервью. Я искренне благодарю тебя.

Золотов усмехнулся.

– Ладно. Идем, что ли?

Он кивнул на лестницу, через которую лежал путь в кабинет. Саша послушно поплелась туда. Волновалась отчего-то сильно, будто только что призналась в любви и все еще ждала ответа. Она действительно чего-то ждала. Той самой реакции, которая бы показала, надо ему это или нет. Но Золотов держался как обычно и все то время, пока они поднимались на третий этаж, ничего не говорил. А она накручивала себя. С каждой секундой казалась себе все глупее. Была уверена, что поступила как одна из сотен фанаток, которые наверняка не раз угощали его собственноручно приготовленными изысками в попытке подобраться к сердцу через желудок. Ничего оригинального в ее печенье не было.

– Тебе, наверное, часто такое дарят? – сама испугалась своего вопроса и зажмурилась на секунду.

– Я нечасто кого-то спасаю, – ответил Золотов.

Она закивала, чуть отпустило.

– А ты часто такое даришь?

Саше пришлось снова напрячься. Прочистив горло и уведя лицо в сторону, она сказала:

– Меня тоже… нечасто спасают.

К ее счастью, кабинет находился сразу напротив лестничного блока. Девушка вошла первой и сразу от входа плюхнула сумку на свою парту, которая стояла первой от входа. Золотов прошел к своей, последней в среднем ряду, мешочек нес в руке на уровне живота. Миронова и другие девчонки как-то странно смотрели туда. Быстро поняли, в чем дело. Новенького это не смущало, он будто и не замечал лишнего внимания к себе.

Подруги благоразумно допрашивали Сашу письменно, в чате. Она специально к ним не оборачивалась. Расписала весь короткий и неловкий разговор в подробностях. Те пытались гадать, что бы это все могло значить, анализировали каждый его жест и каждое слово. Сошлись на том, что все-таки ему понравилось, и, возможно, не только печенье, но и сама Саша. Она почти им поверила, потому что хотела, но в душе ее что-то остерегало. «Ничего это не значит. Ты просто опять додумываешь», – пыталась себя убедить.

Подтверждение этому она услышала в столовой. Точнее, подслушала. Там было много народу – все столики заняты. Саша с подружками сидели в углу. Золотова привели Лужин и Петровский. С ними же была Миронова и подружки. Они заняли большой стол неподалеку. Сашу не заметили или не хотели замечать.

– Ой, а это что такое? – Миронова состроила милое личико и потянула мешочек за хвостик – Золотов выложил его перед собой на стол.

– Саня отблагодарила за то, что я… помог ей вчера в бассейне.

– Саня? Фомина? В бассейне?

Миронова вытянулась в лице и переглянулась с Лужиным, обвиняла его в чем-то. Саша догадалась, что так шокировало однокурсницу: ее встреча с Золотовым вне учебы.

– Берите. Я не буду, – сказал парень, подвигая угощение к центру стола.

Лужин с Петровским сразу заглянули внутрь с любопытством. Слепцова и Катун тоже потянули свои лапы за печеньем. Сашу пронзила злость. И обида. Так остро, что рвала на части.

– О, узнаю это печенье, – Миронова вытащила одну и обратилась к Лужину. – Она же таким своего бывшего подкармливала? Когда пыталась его закадрить.

Петровский усмехнулся и добавил:

– Да-да, мы также всей толпой его ели.

– Ну, вкусное, кстати, – Катун уже жевала.

А Миронова говорила Золотову:

– Смотри, увяжется за тобой, не отцепишься, – девушка откинула завитую прядь назад и отодвинула от себя печенье. – Она за Стрельцовым весь первый курс бегала и добилась-таки своего. Бедный парень два года от нее отвязаться не мог, пока вуз не окончил.

Золотов слушал с опущенной головой, разрезал шницель на треугольные части.

– И, кажись, до сих пор бегает, – добавил Лужин, схватив сразу две штуки. – Паха жаловался недавно, что она все ему написывает, умоляет встретиться. Он уже не знает, как отмазаться.

Саша раздулась от возмущения и чуть не подавилась кусочками оливье, который и до этого с трудом лез в глотку. Тоня с Катей посмотрели на нее с сожалением и закачали головами, пытались показать, что они не согласны с Лужиным. Хотя тот в принципе не врал. Сашу больше возмутила сама правда, которую она все еще до конца не принимала.

– Пользуется его вежливостью, – фыркнула Миронова. – Она явно на тебя запала. Бойся теперь.

Компания посмеялась. Золотов поднял, наконец, лицо и усмехнулся.

– Я не крепость. Меня осадой не возьмешь.

Девчонки захихикали. Миронова осталась довольна ответом.

– Придурки, – почти в полный голос процедила Тоня и поднялась из-за стола.

Подруги переглянулись и пошли за ней. Катя только пила кофе, а у Саши все равно аппетита не осталось.

Разочарование в этот раз настигло ее быстро. Она вроде бы к нему готовилась и все равно была застигнута врасплох. Остаток перемены просидела, разбирая почту. Пришло уведомление, что соцопрос прошли не все студенты из группы. Пришлось выслать напоминание в чат с упоминанием должников, чтобы успели пройти до завтра. Потом Саша наткнулась в ленте новостей на пост с конкурсом эссе для всех желающих. Не преминула сразу поделиться с одногруппниками.