Страница 3 из 100
Солнце сегодня светило ласково, пробиваясь сквозь густые кроны деревьев косыми лучами. В воздухе отчетливо пахло фиалками: пришла пора их цветения, и Эвери с наслаждением сделал глубокий вдох.
И снова улыбка. Мягкая, мечтательная, умиротворенная. Здесь было действительно хорошо…
И вдруг… ржание лошадей вдалеке, крики, лязг оружия.
Эвери напрягся и прислушался. Битва! Далеко. Скорее всего ближе к долине, а это уже на границе владений его семьи.
Но… его потянуло вперед со страшной силой, так что он бросился в сторону предполагаемой битвы сломя голову.
Ему пришлось бежать почти полчаса, пока он не выскочил на высокий утес, с которого как раз и просматривалась та самая долина, вдоль которой змеей протекал полноводный ручей, в народе именуемый Горным.
У его берегов действительно сражались.
Пара десятков неопрятных грязных мужчин теснили шестерых всадников. Судя по одежде — благородных. Недалеко валялись трупы стражников.
Знатные сражались очень умело, но разбойников (а Эвери с лёгкостью определил, что это именно они, то есть банда Войта Беззубого) было значительно больше, и они все сильнее теснили свою добычу, пытаясь сбросить богатеев с лошадей.
Вдруг один из благородных был ранен и с криком полетел вниз, остальные дернулись к нему, но в них полетели ножи.
Эвери прикинул, что всадники могли быть важными гостями отца, и задумался. Стоит ли вмешиваться? Нападения в этих местах были частыми, хотя раньше банда Войта Беззубого промышляла немного ниже, не достигая владений де Рошхэн. Сейчас они, конечно, обнаглели.
Правда, расстояние до разбойников было слишком большим: Эвери сомневался, что сможет попасть в кого надо, а браслет снимать было боязно.
Мальчишка покосился на тонкий медный ободок на запястье и тяжело выдохнул. Если его снять, то шансы помочь благородным увеличатся.
Расставаться с этим странным украшением ему было запрещено едва ли не под страхом смерти, и Эвери всегда чувствовал себя каким-то окольцованным рабом. Но был однажды в его детстве случай, который заставил мальчика задуматься об этом странном запрете.
Много лет назад они с Мартином без спроса убежали в лес и заблудились. Старшему брату тогда было четырнадцать, а Эвери восемь.
И им повстречался волк!
Зверь напал молниеносно и вцепился в руку Мартину железной хваткой. Тот завопил от боли, но потом крикнул, чтобы Эвери спасался, но мальчишка не сдвинулся с места. Страх за брата вызвал у него сперва отчаяние, а потом безумную неконтролируемую ярость. Эвери схватил нож, который всегда носил в сапоге, и бросился на зверя.
Как-то так вышло, что браслет соскользнул с руки: то ли за ветку зацепился, то ли ещё как-то, но мальчик почувствовал вдруг в себе такую силу, что исчез даже всякий страх.
Одним движением он распорол зверю брюхо, а потом голыми руками раскрыл волчью пасть, освобождая Мартина из смертельной ловушки.
Все это случилось молниеносно, за несколько секунд, но факт был налицо: Мартин был спасен восьмилетним худеньким ребенком, и как это могло произойти, было совершенно непонятно.
Эвери подобрал браслет и со страхом надел его на руку обратно. По дороге домой уговорил Мартина не рассказывать отцу, что это он убил волка, и старший брат нехотя согласился, так что до сего момента все считали, что именно он в неравном бою убил дикого зверя.
Но с тех самых пор мальчишка узнал, что после снятия браслета он становится намного сильнее.
Со временем любопытство пересилило, и он начал периодически снимать браслет. Молнии в него не ударяли, и земля не начинала трястись. Просто зрение становилось резче, руки работали ловчее, сила увеличивалась в несколько раз, а слуху мог бы позавидовать даже горный барс…
Однако Эвери снимал браслет только в крайних случаях, и, похоже, подобный крайний случай настал прямо сейчас.
Мальчишка снял со спины лук, ловко вложил в него стрелу и только после этого стянул браслет.
Внутри словно что-то вспыхнуло — так всегда происходило — и разлилось по телу приятной теплой волной. Налетевший порыв ветра вызвал мурашки по телу, взлохматил золотые локоны, а руки обрели еще бо́льшую уверенность.
Эвери уверенно прицелился и выстрелил. Послышался приглушенный крик. Он не хотел никого убивать, поэтому намеренно стрелял по ногам и рукам, обездвиживая противников.
А дальше всё понеслось по накатанной.
Его стрелы разили разбойников одного за другим, пока колчан не опустел.
Оставшуюся горстку преступников разогнали уже сами благородные, а один из них задрал голову, всматриваясь в то место, где стоял Эвери.
Мальчишка решил, что знакомиться с ними не хочет и, поспешно надев браслет на руку, поспешил юркнуть в тень деревьев.
Однако, развернувшись, он тут же натолкнулся на острие чужого меча, замершее в непозволительной близости от его груди…
Глава 4. Скука Его Высочества…
Небольшой отряд воинов на породистых скакунах неспешно двигался лесной тропой, когда вдалеке послышался шум боя.
— Слышите? — молодой человек в одеянии воина под длинным черным плащом поднял вверх руку, приказывая всем остановиться. Его необычайно красивое мужественное лицо сделалось сосредоточенным, большие черные глаза напряженно блеснули из-под таких же черных длинных ресниц. — Похоже на небольшую потасовку…
Замерший рядом с ним еще один юноша — в отличие от первого русоволосый и сероглазый — согласно кивнул.
— Да, Ваше Высочество, народу там немного. Собираетесь взглянуть?
Черноглазый кивнул, и во взгляде его появился азарт.
— Наконец-то что-то интересное. А то я устал от этого утомительного путешествия!
Он пустил скакуна рысью, и его отряд, состоящий из десяти воинов и одного провожатого, устремился вперед, надеясь застать битву в самом разгаре.
Но когда молодые люди приблизились на более близкое расстояние, черноглазый воскликнул:
— Так это же люди князя Ларинье! Неужели он даже к князю де Рошхэн прислал своих гонцов? Не обнаглел ли он часом, этот князь???
— Как удачно им на пути встретились эти оборванцы! — хохотнул русоволосый, разглядывая битву с высоты широкого утеса.
Остальные воины с улыбками переглянулись, и было решено никуда не спешить, ведь шпионы зарвавшегося князя не вызывали никакого сочувствия.
В стране давно назрела серьезная напряженка в связи с подпольной деятельностью князя Ареса де Ларинье. Все расследования сводились к тому, что он всеми правдами и неправдами склонял на свою сторону другие родовитые кланы, чтобы, как думали, совершить переворот и сместить правящую династию. Но прямых доказательств его деятельности до сих пор не было, поэтому император Вальтар Великий все время медлил с его устранением. Кристофер — его младший сын — был в этом с отцом категорически не согласен, на что венценосный родитель всегда пафосно возражал:
— Ты еще даже жену себе не нашел, а уже хочешь поучать меня? Займись-ка сперва своей личной жизнью, а потом я допущу тебя к обсуждению политических вопросов!
Крис очень злился, но понимал, что отец имеет полное право так говорить, будьте неладны все эти дурацкие древние традиции!
— Думаю, нам нужно продолжить наш путь, Ваше Высочество! — с кривой усмешкой произнес русоволосый, на что принц Кристофер только утвердительно кивнул.
Он уже взялся за вожжи, как вдруг в воздухе неподалеку просвистела стрела.
Она пролетела невероятно огромное расстояние — с вершины соседней возвышенности до самого дна долины — и врезалась прямо в ногу одного из разбойников. Послышался крик, и возня в долине усилилась.
— Ого! — не удержался русоволосый от возгласа. — Как далеко и точно стреляет! Кто это?
Принц, щурясь от солнца, посмотрел в том направлении, откуда прилетела стрела. На утесе стоял юноша и четкими выверенными движениями посылал вниз одну стрелу за другой.
— Ты посмотри только! — протянул русоволосый. — Такое огромное расстояние, а он всякий раз попадает в цель. Только жаль все время по конечностям бьет. Наверное, прицелиться оттуда все-таки нелегко.