Страница 2 из 85
Я на инстинктах резко отпрыгнул в сторону, одновременно выхватывая меч и принимая боевую стойку. Всю усталость, как волной смыло — ас-урум умудрился выплеснуть в меня столько силы, что в голове моментально прояснилось, и мозги заработали, как часы. Не опуская меч, я настороженно обвел взглядом внутренний двор замка, зорко подмечая расслабленность воина на сторожевой башне, и еще двух, стоящих на посту у въездных ворот. Опасность явно исходила не от них. И даже не от Мевара, неподвижно сидящего у стены в тени конюшни. И уж тем более не от моей охраны, которая мгновенно окружила меня, тоже обнажив оружие. Угроза была …но видимо скрывалась где-то за стенами замка.
Инисы явились по мою душу?!!! Ас-урум согласно тренькнул и …затих. Я тоже почувствовал, что опасность временно отступила. Только надолго ли?!
— Йен, что с тобой? — встревоженный голос Лукаса заставил меня встряхнуть головой и вернуться в реальность.
Только сейчас я заметил, что люди во дворе испуганно притихли и с опаской смотрят на ощетинившийся оружием отряд, не зная, чего от нас ожидать. Я выдохнул и снова обвел настороженным взглядом крепостную стену замка, оценивая ее высоту и неприступность. Ох, …боюсь, что для темных тварей она не станет серьезной преградой.
Со стороны въездных ворот послышались громкие голоса, среди которых я безошибочно узнал гулкий бас Тагрима. А вскоре в воротах показался и небольшой отряд гномов под его предводительством. Судя по их спокойным лицам, в горах они ни с кем не столкнулись и никакой опасности в лесу не почувствовали. Тем более, что с оружием и с доспехами воинственные коротышки никогда не расстаются. Видимо гномы и спугнули инисов, которые явно не готовы были встретить в замке столько вооруженных людей и нелюдей. Но зная упорство этих настырных кровожадных тварей, глупо надеяться, что они теперь отступят. Если уж на Остров магов не постеснялись заявиться, то что им какой-то небольшой замок а предгорье.
Нет. Они точно не уйдут без моей головы и без моего ас-урума. Просто выберут наиболее подходящий момент и тогда уже нападут. Скорее всего, нападут ночью, когда все в Замке уснут и просто вырежут нас. Ночная темнота — это любимое время инисов.
— Отбой — тихо скомандовал я своим ребятам и первым убрал меч в ножны. Потом широко улыбнувшись, шагнул навстречу гномам — Ну, здравствуй, Тагрим! Давненько мы с тобой не виделись…!
******
…Марта проснулась оттого, что все тело затекло от неудобной позы, и холод пробрал ее до костей. Не открывая глаз, она осторожно перевернулась на другой бок, стараясь не упасть с узкой тюремной лежанки, потом онемевшей рукой поправила дерюгу, укрывающую ее спину. Полежала еще какое-то время, надеясь снова уснуть, но глаза сами открылись, уставившись в грязную каменную стену. Судя по тусклому свету, льющемуся из узкого зарешеченного оконца под самым потолком, наступило утро. Утро второго дня, как ее заперли в холодной камере городской тюрьмы.
Правильно говорят: не делай добра, и не будет зла. Пожалела задыхающуюся тетку, решила немного денег на краски лекарством заработать?! Так сиди теперь в тюрьме по злому навету жадной склочной бабы. И скажи еще спасибо, что тебя сразу на костер не отправили. Ведь неблагодарная горожанка обвинила Марту в том, что лечила ее с помощью ведьминского зелья, а с ведьмами в Минэе разговор короткий.
Спасло Марту лишь то, что ведьминскую силу она как раз и не использовала, а травы для этого целебного отвара нужны были самые обычные. Отсутствие отголосков ведьминских чар и темных заклинаний вынужден был подтвердить недовольный жрец, срочно вызванный капитаном городской стражи. А безвредность всех использованных трав — владелец лавки, у которого Марта их покупала. Тут бы ее и отпустить с миром, но неблагодарная баба, упрямо не желала расставаться с деньгами и помчалась в Городскую гильдию лекарей. Где очень заинтересовались, как это юная травница в два счета вылечила болячку, с которой местные доктора второй год справиться не могли.
Вот здесь и нашла коса на камень — Марта наотрез отказалась сообщать Гильдии тонкости изготовления своего чудодейственного отвара, а те обвинили ее в шарлатанстве и обязали выплатить огромный штраф за незаконное врачевание в столице без наличия гильдейской лицензии. Таких денег у Марты не было, а раскрыть им рецепт в обмен на свободу, она не могла при всем желании, поскольку давала клятву на крови о неразглашении, обучаясь врачеванию в Ордене Молчащих.
Разрешить зашедший в тупик конфликт мог бы княжеский суд, но князь сейчас воевал с восточниками на северной границе, и ждали его в столице только через декаду. Была бы Марта жительницей Минэя, ее конечно отпустили бы домой до суда, но с пришлой лекарки и спрос уже другой — а вдруг она сбежит, не заплатив штраф? Секретарь Гильдии мстительно настоял на заключении девушки в тюрьму до суда, а капитан городской стражи спорить с ним благоразумно не стал. Ему жить в этом городе, и ссориться с лекарями из-за какой-то упрямой травницы, было себе дороже.
…Где-то невдалеке раздались шаркающие шаги, потом звякнули ключи, отпирая кованую коридорную решетку — кто-то из тюремщиков начал свой утренний обход. Марта вскочила с лежанки и попыталась привести себя в порядок, чтобы не выглядеть перед незнакомым человеком растрепанной лахудрой: оправила платье, по-быстрому переплела косу, потерла руками лицо, прогоняя сонливость.
Вчера она толком не смотрела, куда ее вели — была настолько подавлена арестом, что шла, низко опустив голову и сгорая от стыда. А оказавшись в камере, поспешила лечь спать, стоило солнцу зайти, а темнице погрузиться в сумрак. Факел на стене коридора давал света ровно столько, чтобы арестанты в камере не промахнулись мимо дырки в полу, да мимо грубо сколоченной лежанки с тонким тюфяком, набитым истлевшей соломой. Спасибо хоть старая, потрепанная дерюжка в ногах нашлась, иначе бы Марта ночью совсем окоченела.
Поэтому, сколько в этом коридоре камер и сколько в них заключенных, она даже не имела представления. И обратной дороги сама не нашла, если бы ее вдруг выпустили из камеры. Судя по тому, что неизвестный стражник особо не задерживался у других камер, далеко не во всех из них сидели арестанты. Да, и тихо тут как-то было, совсем не слышно голосов…
— О, новенькая…! — изумленно уставился на нее пожилой мужчина — Ты тут ночью не замерзла, бедняжка?
— Замерзла — тихо призналась Марта, потирая свои плечи в попытке согреться, и с интересом разглядывая добродушное лицо седого тюремщика, чей крупный нос в рытвинах напоминал картофелину.