Страница 2 из 14
Мужчина не сразу меня замечает. Опускается на диван напротив, откидывает голову на спинку, прикрыв глаза. Сидит так какое-то время, пока я прикидываю, уйти или подать какой-то сигнал. Но не делаю ни того, ни другого. В это время мужчина выпрямляется. Открывает глаза и замечает, что не один. А я понимаю, что это тот самый тип, которому нас представляли. Богдан Морозов. Он недоуменно разглядывает меня, словно не понимая, откуда я взялась. Но сейчас его взгляд хотя бы осмысленный. А вот с головой, кажется, проблемы. Потому что равнодушно спрашивает:
– Ты кто?
Я лишь пожимаю плечами. Даже не сомневалась, что он не запомнил ни меня, ни мое имя. И не запомнит, если произнесу его еще раз. Зачем зря воздух сотрясать?
– Чего тут прячешься? – не отстает от меня.
– Как оказалось, я не очень азартна, – все же отвечаю.
Мужчина громко хмыкает, теперь уже внимательно изучает мое лицо. А потом вдруг заявляет:
– Уходи отсюда!
– Вообще-то, я никому не мешала. Вы сами сюда пришли, – произношу холодно, не совсем понимая, с чего он так груб? Морозов морщится, словно досадуя на мою недогадливость, и поясняет:
– Уходи из клуба! Это место не для тебя. Слишком грязное. Не заметишь, как уже не отмоешься.
А затем, не дожидаясь моей реакции на свои слова, вытаскивает из кармана пакетик с белым порошком и стодолларовую купюру. Высыпает порошок на стеклянный столик. Сворачивает из купюры трубочку и втягивает дурь в нос. Расширившимися глазами я наблюдаю это действо. А когда мужчина снова откидывает голову, довольно прикрывая глаза, встаю и ухожу. В зале нахожу маму с Олегом. Сообщаю, что у меня заболела голова, и я отправлюсь домой на такси. Они не спорят. Но чтобы маме было спокойней, Олег провожает меня и сам усаживает в подъехавшую машину. Я еду домой, вспоминая странного мужчину и его еще более странные слова. Впрочем, каждый имеет право сходить с ума по-своему. Так что быстро выкидываю этого человека из головы.
Глава 1.3 Богдан
Ненавижу! Смотрю на фото этого ублюдка на экране ноута и ощущаю ярость. Мало было моих откатов? Теперь он отобрал у меня все. Вернее, пытается отобрать. А я все еще трепыхаюсь. Поэтому и торчу сейчас в какой-то вонючей конуре. Имущество под арестом, дом опечатан, меня ищут следователи. Не жизнь, а сплошной триллер. И, конечно, сам постарался! Попер напролом, когда узнал, что меня хотят рейдернуть. Надо было затаиться, заручиться нужной поддержкой. И все сделать аккуратно, а не поддаваться ярости и затуманенным мозгам. А теперь все будет сложнее и дольше. Если не закончится совсем скверно.
Нет, я не полный идиот. И деньги у меня есть. Но до основной части сейчас не добраться. А вот до него могу попробовать. Влезть в его квартиру. Понимаю, это бессмысленно. Слишком хитрый гад, не будет у него дома ничего важного. Но я пойду не за компроматом. А для демонстрации. Что не боюсь. Что всегда поблизости. Пусть ходит и оглядывается! Плевать, что разозлю его еще сильнее. Наверное, мне от ненависти клинит крышу. Но все равно сделаю это.
Его адрес я давно уже знаю. И дом видел. Хороший такой, современный комплекс в центре. С охраной, конечно. Все подходы я тщательно изучил. Обмануть охрану сумею. И дверь открыть. Навыки, что долгое время помогали выживать, пока не забыл. Отмычки тоже достал, все злачные места еще помню. Некоторые вещи не меняются. Хотя уже почти десять лет я бизнесмен, но с криминалом в нашей стране так просто не развязаться. Будь ты хоть бизнесмен, хоть прокурор.
Устало закрываю глаза и тру лицо ладонями. И в который раз ловлю себя на том, что представляю зеленые глаза и странный, пронизывающий взгляд. Вот чего я хочу: не вскрывать чужое жилье, а найти обладательницу не дающего спокойно спать взгляда. Но слишком хорошо понимаю: нет у меня такой возможности, пока не разберусь со всем своим дерьмом. А сейчас только и остается пытаться вспомнить, где я ее видел. И видел ли вообще?
Глава 1.4 Варвара
Захожу в подъезд, складывая зонт и отряхивая плащ. Дождь на улице не то чтобы сильный, скорее надоедливый. Киваю охраннику, в лифте тяну палец к кнопке своего этажа. Но передумываю и нажимаю мамин. Живем мы в одном доме, только в отдельных квартирах. Уже больше года, как я съехала от Олега и мамы. Хотя она очень противилась. На мой взгляд и до трагедии слишком опекала меня. А после гибели отца эта черта ее характера только усилилась, приняв совсем уж гипертрофированные формы.
Я надеялась, что новое замужество заставит маму пересмотреть взгляды. Ведь против ее контроля я бунтовала еще с подросткового возраста. Чуть смягчилась только после похорон отца, понимая, как маме тяжело. Потом она вышла замуж, и мы переехали к Олегу. Уже тогда я хотела остаться в нашем старом доме. Но все-таки поддалась на уговоры. Однако прожив с ней и ее мужем какое-то время, поняла, что пора сбегать. И ожидала, что теперь это вызовет не такой бурный протест. Но ошиблась. Чтобы уломать маму, даже Олегу пришлось встать на мою сторону.
Я планировала вернуться в старую квартиру, в которой мы когда-то жили втроем. Я, мама и отец. А потом остались вдвоем… Это было тяжелое время. Кажется, со смертью отца я до сих пор так и не смирилась. Хотя на похоронах почти не плакала. Не было слез. Только полное опустошение внутри и все сильнее захватывающая сердце боль. Она и сейчас не ушла, лишь немного затаилась. Слишком сильно я любила отца. Маму, конечно, тоже. Но с папой наша связь была крепче. Он меня обожал. Наши постоянные разговоры по душам. Такие похожие взгляды на жизнь. Я даже в институт пошла по его стопам. И с его смертью во мне что-то навсегда оборвалось.
Было немного страшно возвращаться туда, где все напоминает об отце. Мы с мамой не убрали ни одной его вещи. Не разобрали кабинет, в котором он работал. После похорон я изредка заходила в него. Просто сидела на диванчике, разглядывала обстановку и вспоминала. Его голос, запах. Ласковое прозвище, которым он меня называл. Наше общение… И лишь когда начинала задыхаться от боли, быстро покидала это помещение. Решив съехать от Олега, я подумала, что пришло время выбросить старые вещи. Их век закончился, а память об отце останется со мной навсегда. Но малодушно тянула, боясь, что боль усилится.
Когда Олег сообщил, что в его доме у него есть еще одна квартира, купленная лишь как вложение денег, всем, включая меня, это показалось временным выходом. Я согласилась пожить в ней хотя бы год. А потом уже думать о возвращении домой. Год прошел, к квартире я привыкла, пусть и не ощущала ее полностью своей. И съезжать не торопилась. Здесь хороший район, ухоженная, охраняемая территория. Чувствуешь себя спокойно. Возможно, я просто уговариваю себя, чтобы ничего не менять. Не знаю.
Отогнав от себя воспоминания, останавливаюсь у двери. Звонить нет смысла. Мама с Олегом сегодня в театре. А меня она уже несколько дней просила зайти и забрать одну вещь, купленную по моей просьбе – магазин располагался рядом с ее работой. Мама просьбу выполнила, а вот я все тянула. И сейчас пора исправиться. Благо, ключи от их квартиры у меня остались, на всякий случай. Долго с раздражением копаюсь в сумке, наконец на самом дне нахожу нужную связку. Но когда подношу ключи к замку, замечаю, что дверь чуть приоткрыта.
Озадаченно тяну ее на себя. Они что, уже вернулись? И забыли запереться? Осторожно захожу в прихожую и прислушиваюсь. В глубине абсолютно темной квартиры отчетливо слышу тихий шорох. Вряд ли Олег с мамой будут сидеть в темноте. Я сразу напрягаюсь. Вытаскиваю из сумки газовый баллончик. Оставляю входную дверь нараспашку, чтобы иметь возможность выскочить на лестничную клетку. А затем резко включаю свет. И протянув руку к кнопке вызова охраны, громко спрашиваю:
– Кто здесь?
Несколько секунд стоит полная тишина. Слышу только свое неровное дыхание. Потом раздаются тихие шаги, от чего моя кожа быстро покрывается мурашками. Уже готовлюсь кричать «Помогите» и бежать к лифтам, когда из гостиной появляется мужчина в толстовке с низко надвинутым на голову капюшоном. Его лицо в тени, но фигура кажется смутно знакомой. Мой палец ложится на кнопку пульта, и в этот момент мужчина скидывает капюшон, впиваясь в меня пристальным взглядом. А я хмурюсь и поджимаю губы. Потому что передо мной стоит Богдан Морозов. Такой, каким запомнила его с нашей недавней встречи на улице.