Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 6 из 7

История, похоже, повторяется. Логично задаться вопросом, победят ли снова в ходе текущего массового вымирания самые гибкие и легко адаптирующиеся всеядные виды. Другой вопрос: насколько менее напряженными станут отношения между нами и свиньями, учитывая, насколько близки наши судьбы?

«Скажи мне, что ты ешь, и я скажу тебе, что ты такое», – писал французский кулинар Жан Антельм Брийя-Саварен в трактате «Физиология вкуса» (Physiologie du goût)[35] в 1825 г. Брийя-Саварен был уверен, что пищевые привычки людей отражают особенности личности и культурную принадлежность. Впрочем, изречение Брийя-Саварена имеет куда более глубокое значение, чем вкладывал в него автор, ведь в то время он еще в принципе не мог знать того, что известно сейчас.

Во-первых, рацион может многое поведать о строении пищеварительной системы. Желудок коровы состоит из четырех отделов (камер) – так жвачные животные в ходе эволюции приспособились к перевариванию растительной пищи, особенно богатой клетчаткой, но трудноперевариваемой. Во-вторых, у хищников желудок маленький, а кишечник короткий, отсутствуют и ферменты, позволяющие расщеплять богатую клетчаткой растительную пищу[36]. У свиней и людей, как видов всеядных, пищеварительная система эволюционировала совершенно иначе. В то же время ее строение могло повлиять на формирование мозга.

Теоретики эволюции с давних пор интересовались, как и почему у животных развивался мозг разного размера. До сих пор точный ответ неизвестен, но некоторые ученые подобрались к разгадке почти вплотную. В начале 1990-х гг. исследователи Лесли Айелло и Питер Уилер обнаружили неизвестную ранее закономерность, и это открытие легло в основу одной из самых значимых работ по эволюции мозга. Всех нас прежде всего интересуем мы сами. Поскольку Айелло и Уилер были эволюционистами, их в этом отношении интересовали приматы, особенно вид Homo sapiens. Чтобы оценить важность их открытия и его значимость для людей и свиней, нужно сначала немного подробнее поговорить об анатомии.

Большой и полностью функционирующий мозг – не такое уж однозначное благо для его обладателя, потому как этот орган невообразимо энергозатратный. В состоянии покоя человеческий мозг потребляет целых 20–25 % всей затрачиваемой организмом энергии. Мозг извлекает необходимые питательные вещества из глюкозы (виноградный сахар), причем на этот загадочный и сложный комок жира и мягких тканей приходится целых 60 % запасов глюкозы. Мозг не способен самостоятельно производить или накапливать питательные вещества, так что по отношению к другим органам он выступает практически как паразит. А вот теперь самое время поговорить об идее Айелло и Уилера.

Чтобы организм мог поддерживать работу мозга определенного размера, а метаболизм при этом не слетал с катушек и не лишал тело всех его запасов, должны существовать ограничения по энергозатратности прочих тканей. Согласно представленной учеными в 1995 г. гипотезе дорогой ткани[37], развитием крупного мозга человек как всеядное животное обязан способности добывать разнообразную и легкоусвояемую пищу, что в свою очередь привело к развитию короткой, а значит, не энергозатратной, пищеварительной системы. Таким образом, у организма остается большой запас энергии, которую можно тратить на поддержание работы крупного мозга. Коротко говоря, большой мозг указывает на разнообразное питание и короткий желудочно-кишечный тракт его обладателя[38]. Как ни странно, это снова подводит нас к теме древних пищевых привычек и наследию крысоподобной праматери в эпохе палеоцена. Впрочем, прежде чем мы слишком увлечемся идеей, что эта же модель объясняет высокое развитие мозга и интеллекта свиньи и человека, и прежде чем на основании величины желудка решим, что коровы – необычайно глупые создания, придется попридержать коней: от поспешных выводов науку всегда хранят дополнительные исследования.

Хотя гипотеза Айелло и Уилера подтверждается исследованиями на обезьянах, в вопросе того, насколько она применима ко всему царству животных, существуют разногласия. Приступая к написанию диссертации в Цюрихском университете, юная аспирантка Ана Наваррете поставила перед собой задачу исследовать то, о чем размышляли многие и, может, даже считали само собой разумеющимся: применима ли гипотеза дорогой ткани к млекопитающим в целом. Спустя несколько лет многочисленных препарирований, измерений и взвешиваний тел и органов в 2011 г. выводы были опубликованы в журнале Nature[39]. Ана Наваррете подтвердила общие положения гипотезы, однако ее выводы были далеко не бесспорными, а статья вызвала жаркие споры, которые не утихают до сих пор.

Начнем с того, что, хотя исследование зубов и желудков может поведать о том, как определенные виды развили более крупный мозг, чем другие, это не дает понять, зачем вообще им понадобилось становиться умнее. Как вышло, что человек добился неоспоримого превосходства? Похоже, и здесь усматривается много сходств со свиньями.

Львы питаются мясом, а газели – травой. Эволюционный психолог Пол Розин называет такие виды «специализирующимися»[40]. Они ведут безыскусную жизнь, от и до запрограммированную природой, им не приходится тратить умственную энергию и решать, что именно съесть на обед. У узко специализирующихся коал все и того проще. Зачастую им даже о питье задумываться не нужно, потому что влагу они получают из эвкалипта. В противовес им Розин выделяет «универсалов», т. е. всеядных животных. Это виды, которые восполняют потребность в питательных веществах из обширного ряда источников в зависимости от среды и времени года. Универсалам нужно тратить умственные усилия не только на поиск пищи, им постоянно приходится принимать решения, что не есть. Грибы, ягоды, орехи и коренья – одни для жизни важны, другие опасны, и универсалам надо определить, где что. Следовательно, для всеядных любопытство – жизненно необходимая черта. Без склонности к изучению незнакомого и потенциально опасного всеядные животные быстро бы лишились источников питательных веществ. В результате люди и свиньи всегда разрываются между двумя противоречивыми чувствами: неофилией и неофобией. Неофилия означает чрезмерное влечение к новому, тогда как неофобия – чрезмерное отвращение к нему же. Что касается нас, людей, определить, кто к какой крайности тяготеет, проще всего за званым обедом. Так же легко можно понять, кто из гостей в стародавние времена обеспечил бы выживание племени, исследуя новые возможные источники пищи, а кто отсиделся бы в сторонке.

Однако одного лишь любопытства мало, всеядным необходимы хорошо развитые вкусовые рецепторы, поэтому ни у кого из млекопитающих на языке нет такого их количества, как у всеядных, а из всеядных рекордсменами в этом отношении становятся свиньи. У человека на языке примерно 6000 вкусовых рецепторов, тогда как у свиньи их раза в три, а то и в четыре больше[41]. Впрочем, любопытства и чувствительных вкусовых рецепторов тоже недостаточно, чтобы преуспевать среди всеядных. Крепкая память тоже обязательна. Хватать ее должно не только на пару дней, хорошо бы удерживать в памяти год. В естественной среде рацион всеядных зависит от сезона. По прошествии года они помнят, где искать те или иные источники пищи в настоящее время, а это может быть необходимым условием получения достаточного пропитания для восполнения сил и доминирования в социальной иерархии. Помимо этого, всеядные должны быть обучаемы. Поскольку добыча пищи для них уже больше не определяется природной программой, поиски еды подразумевают множество проб и ошибок. Если же уроки не усваиваются – пиши пропало. Это хорошо видно на примере охоты. Мясо – отличный продукт, содержащий широкий спектр необходимых нам витаминов и минералов, но его поиск сопряжен с опасностями. Всеядные животные редко сами убивают добычу (свиньи не делают этого, то же можно сказать и о предках человека на заре их развития)[42]. Вместо этого и мы, и свиньи с давних пор имели обыкновение довольствоваться остатками добычи, не доеденной хищниками. Загвоздка состояла в необходимости решить, каким количеством мяса мы готовы пожертвовать, чтобы самим не стать пищей для льва или тигра, которые могли затаиться поблизости.

35

Брийя-Саварен Ж. А. Физиология вкуса / Пер. Л. Н. Ефимова. – М.: Колибри, 2021.

36

Строго говоря, клетчатку не могут расщеплять никакие млекопитающие. Это делают симбиотические микроорганизмы, для чего и предназначен сложный желудок жвачных. – Прим. науч. ред.





37

Aiello, L.C. Wheeler P. and Chivers, D. (1995).

38

Ibid.

39

Navarrete, Ana, et al. (2011).

40

Rozin Paul (1976).

41

Hellekant, G. og Danilova V. (2001).

42

Zaraska, Marta (2016): 35–36.