Страница 13 из 14
Я не знала, где искать ближайший вход в замок, потому понеслась что есть сил к ближайшей лестнице, ведущей на стену. Высокая трава сильно мешала бежать. Хватала за щиколотки, норовила стащить мое импровизированное платье.
Боженька, успеть бы! Не наступить бы на грабли! Не запутаться в длинных стеблях…
Несколько раз я обо что-то споткнулась, но устояла на ногах и на одном вдохе преодолела половину лестницы, не заботясь о том, чтобы прижиматься к стене или переживать о том, что здесь нет перил.
Шорох позади отдалился, и я позволила себе обернуться.
За мной гнался паук!
Рыжий волосатый тарантул-переросток, споро перебирая ногами, пытался вскарабкаться по каменной лестнице, но раз за разом срывался, не в силах удержаться на слишком узких для его габаритов ступеньках. Возможно, у страха глаза велики, но навскидку он превосходил размерами «Камаз»!
– Мамочки! – от неожиданности я уронила на ступени Соника и единственную еду.
Я не особенно боюсь пауков, но при виде этого все тело зачесалось, а голова откровенно пошла кругом. Еще немного и я бы, потеряв сознание, свалилась вниз, обеспечив Сфиру теплой мясной лепешкой на ужин, но тут пришел в себя дракончик. Яростно замахав крылышками прямо перед моими глазами, этот негодник пребольно куснул меня за нос. Сработало не хуже нашатырного спирта. В голове прояснилось, и я смогла отвернуться.
– Беги, Линни! Беги! – голосил цветодрак, и в его выпученных глазах, сияющих в сумраке розово-фиолетовым, плескался неподдельный ужас.
Прежде чем последовать разумному совету, присела, чтобы подобрать морковку, и в этот миг у меня над головой что-то глухо шмякнуло.
– Сфира не может сюда забраться, но она метко плюется паутиной! – просветил меня Соник.
Никогда раньше я еще не бегала так быстро на четвереньках. Потеряв по пути одну из двух морковок и ободрав коленки, я все же добралась до верха лестницы и перекатилась под защиту внутреннего зубца. Дыхание сбилось, а сердце колотилось так, что грозило выпрыгнуть и станцевать гопак.
– С-соник? Г-где она? Он-на с-сюда т-точно не з-залезет? – меня так колотило от страха, что я начала заикаться.
– Думаю, нет. Не зачем ей раньше было.
– А теперь есть за чем! – возмутилась я и осторожно выглянула, чтобы проверить, чем занята паучиха.
Та возилась у подножья лестницы, не оставляя попыток добраться до добычи. Меня она тут же заметила и, выгнув брюхо, ловко выстрелила паутиной. К счастью, радиус поражения у Сфиры был не настолько велик. Но я все равно юркнула в укрытие, впервые за долгое время позволив себе грязно и витиевато выругаться вслух.
– Не достанет, – успокоил меня Соник, и не подумавший повторить мой маневр, и живо поинтересовался. – А что это за заклинание ты прочитала?
– Отгоняющее зло, – не стала вдаваться в подробности.
Соник глубокомысленно кивнул и задумчиво посмотрел вниз.
– Вообще-то оно не подействует. Сфира не злая, она просто очень голодная, – пояснил он. – В Дорт-Холл нечасто забредают животные, а ей надо много пищи. Зато теперь я точно уверен, что на стену ей не забраться, иначе она бы давным-давно сбежала из Дорт-Холла, чтобы поохотиться.
– Угу. Только как твоя «не злая» разожралась до таких габаритов? Я как-то привыкла к паукам не больше тебя.
Тут я даже немного приврала. Да, я не особенно боюсь пауков, но только пока их размеры не превышают монеты.
– Магия, – пояснил Соник. – Она питается магией, но голод-то никуда не девается.
Выводы цветодрака насчет неприступности стены меня порадовали, и я немного расслабилась. Но тут же снова напряглась, вспомнив о втором ночном ужасе, от которого следовало держаться подальше.
– А Ангус? Он тоже паук?
– Нет, Ангус – призрак, но в помещение он никогда не заходит. Идем! – дракошка поманил меня за собой к ближайшей башне.
Вскоре мы оба оказалась на пороге тесной комнатенки. Похоже, раньше здесь было что-то вроде караулки. Какая-то стойка, похожая на оружейную, ютилась у выхода. У стены напротив на полу валялся тощий старый тюфяк с давно сгнившей соломой, а в углу сидел… скелет с кинжалом в груди.
Колебалась я недолго, и предпочла мирного с виду скелета неизвестному, но наверняка опасному призраку. Шепотом поздоровавшись с мертвецом, сама не знаю зачем, устроилась в противоположном углу у узкого окна-бойницы.
– Соник, почему я нигде больше не видела скелетов? – покосилась я на несчастного, что погиб, но так и не удостоился нормального погребения.
– Старожилы говорят, во дворе было много тел, после того как тут все началось, но их останками полакомилась Сфира.
Дурнота подкатила к горлу, и я покрепче стиснула морковку. Есть грязную мне претило, а вид паучихи и вовсе отбил аппетит на некоторое время. Нет худа без добра.
– А все пауки здесь такие гигантские? Как насчет иной живности?
Представила себе мух размером с небольшой самолет и комаров с двухметровым жалом.
– Нет! – рассмеялся дракошка. – Сфира когда-то была не больше меня, но старожилы говорят, она проглотила какой-то артефакт, вот и вымахала с сарай размером.
– Понятно, – ей богу мне стало легче. – А Ангус, с ним что не так?
Я выглянула в узкое окно башни, через которое открывался вид на горы. Темная гряда на фоне усыпанного незнакомыми звездами неба походила на кулак с оттопыренным средним пальцем. Неприлично красиво!
– Семь лет назад в замке случилось что-то нехорошее. Кто-то напал, многие были убиты, остальные разбежались после того, как Дорт-Холл закрыла магия. Пришельцев она уничтожила, а свои остались, но те, кто вышли за ворота, больше не возвращались. Не могли войти внутрь.
Я слушала дракончика с большим интересом. Вот почему замок пустует, а внутри словно Мамай прошел. Примерно так и произошло. Что смогли, разграбили, остальное переломали, а после внезапно выросшая Сфира полакомилась трупами. Даже костей не осталось! Это несколько необычно для пауков, на мой взгляд, но при таких габаритах она, возможно, костей даже не замечает. Может, ее сок их переваривает тоже?
Я знала, как питаются восьмилапые, но представлять, как это делает Сфира не было никакого желания.
– Тогда и цветодракам досталось, – тем временем продолжил свой рассказ Соник. Многие погибли, а те, что выжили, до сих пор не в себе. Бывает сложно понять, о чем именно они рассказывают. Но все мы отчаянно верим, что драклорд однажды вернется, и Дорт-Холл оживет снова…
– Соник, ты говоришь о Реджинхарде Берлиане? – припомнила я имя с подписи к портрету.
Дракошка не ответил, потому что в этот момент из вершины Пика Дракона вырвался столб ярко-голубого пламени.
– Знамение! – заверещал Соник, беспорядочно заметавшись по караулке.
Дракошка задел скелет. Раздался сухой звук удара кости о камень, и череп несчастного покатился по полу.
– Соник!
– Лина! Нам было знамение! – цветодрак не обратил никакого внимания на то, что нарушает покой усопшего. – Дракон Прародитель услышал наши молитвы и разбудил драклорда!
Наконец приземлившись на подоконник, дракошка по-кошачьи уселся, обвив себя длинным хвостом с пушистой синей кисточкой и благоговейно изрек:
– Алмазный дракон проснулся!
Дракон Прародитель здесь ни при чем. Похоже, его разбудила я…
С интересом принялась рассматривать темный пик, но больше никакого свечения не наблюдалось. Неужели, я побывала вооон там, на самой верхушке? Даже не верится! Как не верится в говорящих дракончиков размером с ладошку и в пику им гигантских паучих. И в магию, о которой постоянно талдычит Соник… Но они есть.
– Дракон? Ты хочешь сказать, что тот голый, немного сумасшедший мужик и есть алмазный дракон?
Соник хлопнул глазами несколько раз и переспросил:
– Сумасшедший? Как наш старый … – он снова просвистел какое-то цветодракское имя. – Нет. Драклорд не мог сойти с ума. Наверное…
– Ну может и не сумасшедший, но вел он себя слегка неадекватно. Провоцировал меня, а когда я не стала на него нападать, сам поранился о меч…