Маленькая тайна

— Что случилось?

— Злата, ты чудо. Я уже говорил тебе это? Ты самое настоящее чудо, — шепчет Алекс, сильнее прижимая меня к себе. — Прости меня, идиота. Всё это не должно было произойти. Ты ведь знаешь, что я дружил не с теми людьми. Доверял не тому, кому следовало бы. Когда я прочёл твоё сообщение и понял, что ты отправила меня везде в чёрный список, я чуть с ума не сошёл. Я даже не рассчитывал, что ты выйдешь сейчас. Какая же ты невероятная.

— Чёрный список? Сообщение? Саш, с тобой всё нормально?

Кладу ладонь на лоб парня, чтобы проверить, нет ли у него температуры.

Он в аварию попал? Или что случилось с ним? Что за бред он несёт? Какой чёрный список?

— Я ничего не понимаю. Какое сообщение? Я тебе сегодня ничего не писала… Поняла, что ты не приедешь за мной, раз не написал, что опаздываешь, и поехала в университет, а там…

— Погоди. Не писала?

Алекс удивлённо смотрит на меня, а я отрицательно мотаю головой и пожимаю плечами. Он уверен в обратном?

— А что же значит тогда это сообщение?

Парень выпускает меня из объятий, достаёт телефон из кармана, что-то ищет в нём, а потом показывает мне сообщение.

Оно пришло от меня, но я его не отправляла.

Зачем мне это?

— Саш, я ничего не писала тебе… Я серьёзно. У меня с утра сегодня зависал телефон, с ним происходило что-то странное. Кто-то взломал его? Я бы не стала поступать настолько импульсивно.

К чему мне столь детские игры? Ставить в чёрный список и сбегать от разговоров? Я наоборот вчера настаивала, что обо всём важно говорить. Пусть это было в разговоре с мамой, но не суть. Алекс знает, что я за разговоры.

Конечно, увидев ту рассылку, я не смогла пойти на занятия и вернулась домой.

Было мне больно?

Отчасти.

Однако о споре я знала и догадывалась, что Поздняков должен влюбить меня в себя, но до разговора с парнем я не желала делать преждевременные выводы и отказываться от него так же, как мама отказалась от мужчины, которого любила и продолжает любить.

— Длинный скотина, — говорит Алекс, почёсывая затылок. — Это он, гадёныш. Больше некому. Спор у нас с ним был наедине. Никто о нём не знал. Он приходил ко мне недавно, сказал, что спорил только, чтобы свети нас с тобой вместе, якобы видел мои чувства к тебе. Я развесил уши и поверил ему, а он… Записал ещё всё на диктофон. Урод.

— Тише! Успокойся. Ты поговорил с ним? Он сказал, зачем так поступил?

Понимаю, что «разговор» у них толком и не состоялся. Или Длинный на самом деле хотел подставить Алекса? Какой ему был интерес? Вряд ли парень желал подсидеть Алекса таким образом.

— Поговорил, как видишь, — невесело смеётся Саша.

— Давай прокатимся? Успокоимся, поговорим. У меня ведь тоже есть кое-какие новости для тебя.

Поздняков заинтересованно смотрит на меня, но тут же театрально закатывает глаза.

— Надеюсь, ты не решила окончательно добить меня своими новостями? — с сожалением спрашивает парень.

— Нет.

Смеюсь.

— Это хорошие новости. Если можно так сказать.

— Тогда ныряй в машину, Мишка Гамми. Дорога действительно поможет мне успокоиться, а хорошие новости лишь подкрепят результат.

Сажусь в машину, а сама всё думаю — кому нужно было так подставлять нас? Что-то не верится мне, что это Длинный.

Как вообще этому «умельцу» удалось взломать мой телефон? Я всё понимаю, конечно, но этого понять совсем не могу. Он должен хорошо разбираться в программировании, чтобы провернуть что-то подобное. А Длинный, насколько мне известно, с компьютерами на «вы», ведь он пару раз обращался за помощью к Юре в прошлом году.

Часть 35. Злата

Мы приезжаем на набережную и идём к воде. Сейчас ещё солнце светит ярко и согревает своим теплом, но вечером уже без ветровки не особо погуляешь.

— О чём задумалась? — спрашивает Алекс, поймав мой задумчивый взгляд.

— Не поверишь, о погоде, — с улыбкой отвечаю я.

— Хорошие мысли, если честно. Скоро будешь носить тёплую куртку и шапку.

Алекс решил указывать мне, что надевать?

— Куртку и шапку? Почему? — переспрашиваю я.

— Потому что я не хочу, чтобы ты простудилась и потом лежала в постели. Думаю, твоя мама не особо порадуется, если я буду сидеть у твоей кровати и ухаживать за тобой, так как она не особо приветливо относится ко мне.

Мама злилась на то, что я скрывала свои отношения с парнем и вообще встречалась с ним. Наверное, она всё ещё надеялась сохранить свою страшную тайну, боялась, что общение с Поздняковыми рано или поздно раскроет все карты. Теперь она реагирует иначе. Маме не стала бы говорить мне, что Алекс звонил на домашний, если бы продолжала настойчиво желать, чтобы наши встречи с ним прекратились.

Вспоминаю, как начались наши отношения с парнем, и меня пробирает до мурашек. Не так всё должно было быть, но уж как вышло. Может, в другой ситуации мы слишком долго двигались навстречу друг другу?

— Слушай, я не хотела тебя злить тогда, но те деньги, что ты перевёл мне в начале нашего пути — я не взяла оттуда ни копейки. Знаю, что забирать ты их не захочешь, но и мне они не нужны.

Парень молча пожёвывает губами.

У него до сих пор свежая рана. Или она трескается, поэтому кровь снова проступает?

А может, всё дело в привычке кусать губы?

Она у Алекса явно есть, потому что порой укусы слишком бросаются в глаза. У меня тоже такая была — никак не получалось контролировать себя, когда нервничала.

— Отдай их на благотворительность, если не хочешь принимать подарки от меня деньгами. Я придумаю, как побаловать тебя, чтобы ты не отказывалась.

Мне не по себе.

Мы слишком быстро сблизились с парнем, и в это мгновение кажется, будто поторопились. С другой стороны, разве бывает спешка в любви? Она есть или нет. И я влюбилась. Судя по всему, Алекс тоже.

— Если ты сам предлагаешь, то я тогда переведу их волонтёрскому центру, в котором мы помогали не так давно бездомным.

— Я только «за», Злата.

Алекс делает шаг вперёд и прикасается к моей щеке, проводит по коже подушечками пальцев, жадно наблюдая за мной.

— Можешь ответить мне на один вопрос, только обязательно честно?

Меня пугает такая просьба.

С другой стороны, я ведь и не врала ему до этого.

Просто пока говорить о любви мне страшно, сама не знаю почему. Может, для этого должен наступить какой-то особенный момент?

— Конечно, — уверенно киваю я, понимая, что если спросит именно о чувствах, то должна буду дать максимально откровенный ответ.

— Почему ты не поверила, что это я сделал ту проклятую рассылку? Ведь такое могло быть… Я ведь плохой человек. Ты сама говорила когда-то, что я ужасный.

— Ты хороший человек, а те слова были брошены в порыве гнева. Вспомни, как меня изводили с твоей наводки?..

В глазах Алекса блестит боль.

Не следовало мне напоминать ему о прошлом, но я уже сделала это и время вспять не повернуть.

— Ты невероятная, Мишка Гамми.

Алекс тянет меня к себе и целует. Закрываю глаза, растворяясь в этом мгновении. На языке появляется металлический солоноватый привкус крови, и я стараюсь отвечать нежнее, не поддаться порыву страсти, чтобы не причинить парню боль. Ему и без того досталось.

А что же тогда с Длинным.

— Саш, подожди… Что с твоим приятелем? Надеюсь, ты не сделал ничего уголовного? — испуганно спрашиваю, легонько отталкивая от себя парня, но он продолжает обнимать меня.

— А ты его пожалеть ещё хочешь? Ничего с ним не случилось. Я до него доберусь позднее. Нас разняли, и я не успел навалять ему как следует.

— Не нужно так… Саш, правда. Я не уверена, что он сделал это.

— Давай ты ещё его оправдывать начнёшь. Я не понимаю сейчас, Злат, у тебя есть чувства ко мне? Или ты из жалости потянулась ко мне, как теперь жалеешь Длинного?

— Перестань говорить ерунду!

Алекс ревнует, но я не давала ему повода. И меньше всего на свете хотела, чтобы кто-то ревновал меня. Зачем мне это нужно? Ревность слишком пагубное чувство, и она ещё никого до добра не доводила.