Страница 44 из 70
— Этому документу можно верить? — отчего-то на ровном месте Сосохара решил окунуться в лужу при всех.
— Ваша честь, вы же не думаете, что на подобное мероприятие я буду стряпать липу и подделывать подобные справки? — холодно пожал плечами японец. — Это всё более чем легко проверяется. Вы же не считаете нас идиотами, не отдающими себе отчёт в окружающих реалиях?
— Нет, разумеется. Ни о каких подобных предположениях, тем более официальных обвинениях в ваш адрес, речь не идёт. — Поторопился сгладить углы судья. — Просто даже мне странно подобное слышать.
— И мне тоже было странно. Скажу больше, именно эта медицинская выписка отчасти и явилась причиной, по которой Тика Хамасаки оформила опеку над Виктором Седьковым. Справедливости ради: в сегодняшних школах, управляемых искусственным интеллектом, нравы здорово отличаются от тех, которые были, когда учились мы с вами. Случаются даже травматические ампутации глаз, благо, теперь это не необратимый процесс. Пардон, резекции, — поправился адвокат явно под влиянием кого-то в закрытом канале.
— Я слегка оторвался от специфики нынешнего школьного обучения, должен признаться. Хотя согласен, после введения института рейтинга среднее образование действительно поменялось и не факт, что в лучшую сторону… Но мы снова уходим от темы. Седьков!
— Да?
— Были ли ещё какие-то причины, по которым вы закрылись с нападавшими изнутри?
— Ну, я уже сказал: чтобы они как тараканы по клинике не разбежались. Подумал, что полицию и без меня вызовут, а пока главное — держать эту троицу. Плюс ещё процедура Саты Тераяма не окончилась.
— Какая процедура?
— К делу не относится! — в виртуале отозвалась молчавшая до этого момента Тика.
Ей дали онлайн допуск, поскольку приехать она не успевала.
Ну и как тут не задаваться вопросами, зачем такая спешка, отстранённо подумала латиноамериканка.
— Позвольте мне самому решать, что относится к делу, а что нет! — не затянул с ответом судейский. — Седьков, вы сказали, шла процедура Саты Тераяма?
— Это вон та девочка. Я отсюда плохо вижу, но с повязкой в третьем ряду сидит, кажется, она. Я ей глаз накануне выбил, когда мы в первом колледже дрались.
— Получается, вы не в первый раз отказываетесь в центре серьёзных конфликтов, — обладатель мантии словно обрадовался чему-то.
— Ваша честь, спросите её сами, если оно важно. Они тогда первые напали, я защищался. Есть свидетели, плюс сама Сата вон сидит.
Юрист Тики жестом взял слово, поднялся и монотонно забубнил:
— Отказ уполномоченного представителя несовершеннолетней Тераяма Сата… биологическая мать, письменное согласие… компенсация за счёт концерна HAMASAKI INCORPORATED… результаты медицинского освидетельствования государственной клиники… лицензия номер… повреждения не являются серьёзными… подлежат восстановлению в течение периода…
— Ваша честь, вы действительно оторвались от сегодняшней школы. — Виртуальная Тика Хамасаки спокойно смотрела перед собой. — Я не готовилась общаться в подобном разрезе, но если мы прямо сейчас сформируем список травм любой первой попавшейся старшей школы нашего города за последний квартал, вы очень удивитесь этому списку! Давайте проведём эксперимент?
— Пожалуйста, не оказывайте давления на суд! Хотя-я-я… Хамасаки-сан, я принимаю ваше предложение прямо сейчас.
Над столом чиновника загорелась голограмма какого-то списка.
Делать им нечего, что ли, проворчала мысленно Мартинес. И так понятно, что титульные взялись торговаться на свою тему, но зачем так лицо терять.
— Вот прямо при вас выбираю школу наугад. Вот эта. — Курсор провалился в список.
— Теперь сформируйте, пожалуйста, запрос через министерство здравоохранения, — подсказала опекунша Виктора. — Пусть дадут справку по всей травматологии за период, в которой упоминается именно данное учебное учреждение.
— Не учите меня работать! Вы очень хотите штраф за неуважение к суду?! Прямо-таки добиваетесь?!
— Тысяча извинений, ваша честь. — Лицо японки, вопреки тексту, хищно ухмыльнулось. — Я просматриваю параллельно. Раз это предварительное разбирательство, сохраняю на случай наших разногласий в будущем? Поставьте, пожалуйста, галочку?
— Хм… М-да уж… Ну и списочек… Пожалуй, вынужден признать, что вы были правы. А ну-ка, ещё одну школу, исключительно для закономерности. — Судья решил быть оригинальным до конца.
— Да хоть все, — не сдержалась Мартинес достаточно громко со своего места. — Это уже давно социальное явление поколения, а не частный случай конкретного учебного заведения! Просто кое-кто от жизни оторвался в силу возраста!
Затем она благоразумно прикусила язык и не сказала дальше, что справедливость возможна и другими путями. И если её нет в суде, то некоторые семьи, хотя и не титульные, тоже кое-что могут. Частным порядком.
— Неуважение к суду! — вскинулся японец, отрываясь от виртуального дисплея.
— Я не являюсь объектом либо субъектом настоящего процесса. Даже свидетелем не являюсь. Как гражданка федерации, хотела бы задать встречный вопрос: только что я слышала официальную позицию суда в адрес произвольного представителя избирателей и налогоплательщиков? Или это было что-то иное?
Сколько можно жевать сопли. Всё равно гротеск и фарс. Понять бы, к чему клонят.
— Мне удалить вас из зала? Тем более раз вы не являетесь участником процесса?
В следующую секунду она удивилась сама себе:
— Не на ту нарвались. Я очень хорошо знаю, что делать, когда кто угодно попирает мои гражданские права, гарантированные конституцией.
Да гори оно всё, нет сил просиживать задницу.
Сейчас поскандалить, потом подраться с охраной, там по обстоятельствам.
Глядишь, Эрнесто сотоварищи с экспертизой подгребёт.