Ревик (ЛП)

Его свет слегка подпрыгнул, когда мужчина на другом конце линии ответил.

— Друг мой, — произнес он. Беспокойство и тепло переполняли голос старшего мужчины. — Как ты, мой дорогой брат? Как у тебя дела?

Голос Галейта заставил тот стыд вернуться густым облаком ещё до того, как Дигойз сумел скрыть его за щитом своего света.

Он глянул через стекло балконных дверей на Териана, затем на Рейвен. Он смотрел на них, сглотнув и прикусив губу, стараясь контролировать себя. Опять-таки, он не мог заставить себя подумать, зачем ему смотреть на них, но какая-то часть его уже знала.

Потому что они такие же дети, как и он.

Здесь он проводил своё время с детьми — принимал наркотики, засирал их номер, насиловал других живых существ.

Делал те эгоистичные, пустые, бездумно жестокие вещи, которые делают дети.

Эта мысль превратила стыд в нечто близкое к злости.

Натужно выдохнув, он провёл свободной рукой по мокрым от пота волосам и стиснул зубы, пытаясь подумать о том, что он чувствовал от aleimi своего босса.

Беспокойство. Сострадание. Тревога.

Но реально ли это беспокойство?

Действительно ли Галейт беспокоился о нём?

Опустив свой вес на деревянный стул, стоявший возле балконных дверей, Дигойз положил руку на округлую спинку и сделал вдох. После чего попытался ответить, жалея, что не вдохнул несколько дорожек перед тем, как отвечать на вызов.

Заговорив, он слышал настороженность в своём голосе.

Он также слышал отрывистость своих слов.

— Я в порядке, — сказал он. — Как вы, сэр?

Последовала пауза.

Эта пауза затянулась дольше обычного.

— У меня всё хорошо, — ответил Галейт после той запинки. — Очень хорошо, друг мой. Спасибо, что спросил. Дела здесь идут весьма неплохо, — Галейт снова помедлил, и то беспокойство всё ещё виднелось в его структурированном свете, слышалось в его звучных словах. — Я сожалею о том, что пришлось тебя побеспокоить, — сказал он. — Поистине сожалею. Я знаю, как ты занят. Но я надеялся, что мы сможем уделить несколько минут беседе, Дигойз.

— Можем, — ответил Дигойз. — Конечно, сэр.

Он положил трансмиттер на столик из кованого железа, зная, что Териан и Рейвен будут подслушивать через стеклянные двери, что бы он ни сделал.

Устроившись достаточно близко, чтобы не пришлось повышать голос, он бессознательно сделал подтверждающий жест, забыв, что собеседник не увидит это через аудиосвязь.

— Вы хотели поговорить о чём-то конкретном, сэр? — спросил он. — Или вам просто нужен более детальный отчет о ситуации здесь?

— Ты застрелил своё контактное лицо, — сказал Галейт осторожным тоном, по-прежнему не содержащим явного обвинения. — В Баолоке. Ты убил нашего нового партнёра по торговле.

Галейт поколебался, словно не зная, как спросить о том, что он хотел узнать далее.

— …Мне интересно, захочешь ли ты поговорить со мной об этом, друг мой. Мне интересно, услышу ли я, почему ты посчитал это необходимым.

— Почему? — Дигойз ощутил вспышку злости, распалившую его грудь, пока он гневно смотрел на Рейвен через стеклянные двери. Она лишь дерзко уставилась на него, скрестив руки на груди. — Нет никакого «почему», сэр. Не в том плане, который вы подразумеваете. Этого dugra hulte ridvak надо было убить, сэр.

— И почему же, друг мой? — спросил Галейт.

— Мы можем найти кого-нибудь получше, — ответил Дигойз.

— Лучше в каком отношении, брат?

— Просто… лучше, — сказал Ревик. Он сделал неопределённый жест над столиком, взмахнув пальцами, и его тон сделался пренебрежительным. — Мы можем найти кого-нибудь поумнее. Того, кто доставляет обещанные поставки в полном объёме. Того, кто не теряет треть товара по дороге из-за собственной некомпетентности.

Челюсти Ревика сжались.

— …Того, кто не продаёт наших сестёр социопатичным червякам, — прорычал он вопреки собственному желанию. — Того, кто не убивает мужчин-видящих за поступки, которые любой из нас совершил бы на их месте.

Ревик ещё крепче стиснул зубы, от чего головная боль усилилась.

— …Того, кто не продаёт наших детей ради наживы, сэр, просто потому, что ему так удобнее поступить. Он был отбросом. Он был трусом. Ridvak-падаль вроде него приносит больше вреда, чем пользы, сэр.

— Ты так считаешь, друг мой? — произнес Галейт.

Ревик кивнул и вздрогнул, потому что это вызвало острую боль в виске.

— Считаю, сэр, — ответил он. — Я бы предпочёл не быть лицемером, сэр.

— Лицемером, Дигойз? — переспросил другой мужчина.

Дигойз отбросил собственные слова несколькими взмахами пальцев, покачав головой и едва слышно прищёлкнув языком.

— Слухи о таких вещах распространятся быстро, сэр, — отрывисто сказал он. — Видящие общаются, сэр, и в сети, и за её пределами. Видящие общаются в лагерях. Они общаются в поселениях. Они общаются в школах, где Семёрка растит молодняк. Видящие общаются в Сиртауне. Как и кочевники, живущие в горах и на плато. Мы же не хотим, чтобы наша работа ассоциировалась с такими практиками, сэр. Если они возненавидят нас, это вовсе не поспособствует вербовке… это усложнит её. Более того, от этого наша цель покажется неискренней. Это выставит нас лицемерами, как я и сказал, сэр. Использовать такое существо недальновидно…

— Тогда ты заменишь его? — спросил Галейт. Впервые с начала разговора в его словах прозвучало предупреждение. — Ты лично, Дигойз? Ты проследишь, чтобы его сменил более достойный и компетентный по твоему мнению кандидат?

— Прослежу, — сказал Дигойз. — Клянусь, сэр.

Он почувствовал, как мужчина на другом конце линии выдохнул.

Это ощущалось скорее как вздох, нежели выдох после задержанного дыхания.

Ревик почувствовал, как шепотки присутствия другого мужчины отступают, и серебристый свет, давивший на Дигойза, пока он говорил, начал приподниматься.

— Хорошо, — сказал Галейт. Его тон ясно давал понять, что он доволен словами Дигойза, и более того, теперь вопрос закрыт. — Тогда мы больше не будем это обсуждать, возлюбленный друг. Я полностью полагаюсь на твои суждения в этом вопросе… и буду ждать вестей о нашем новом торговом партнёре в Юго-Восточной Азии до следующей запланированной поставки.

Дигойз коротко кивнул.

— Я разберусь с этим в течение недели, сэр.

— Я знаю, что так и будет.

Между ними вновь воцарилось молчание.

И всё же по лёгкому статическому шуму на открытой линии Ревик понимал, что разговор не закончен.

— Вы хотели обсудить со мной что-то ещё, сэр? — вежливо поинтересовался он.

Сказав это, он тут же пожалел.

До сего момента он не осознавал, что видящий хотел услышать от него именно этот вопрос.

— Да, друг мой, — сказал Галейт, снова выдохнув. Его голос снова сделался обеспокоенным, но более мягким. — Расскажи мне о женщине, Дигойз. Расскажи мне о видящей, которая отслеживала тебя. Той, что с зелёными глазами.

Ревик почувствовал, как его дыхание сбилось.

И снова, не успев остановить себя, он посмотрел на двух других видящих, заметив, что они пристально наблюдали за ним, стоя по другую сторону дверей из стекла и древесины.

Териан держал в руке стакан пива и курил что-то, похожее на hiri, но Ревик предположил, что это скорее гашиш или смесь гашиша с hiri. Рейвен просто стояла и смотрела на него, обхватив себя мускулистыми руками поверх белой шёлковой блузы во вьетнамском стиле. Дигойз заметил тёмно-красные брызги на воротнике и задержался взглядом на пятне, хмуро поджав губы.

Он снова посмотрел ей в лицо, но если она заметила его взгляд или знала о крови на её одежде, то он не увидел намёка на это в её глазах.

Эти двое продолжали открыто смотреть на него, пока он оценивал их. Их глаза и лица имели разные выражения, но содержали в себе примерно равную пытливость.

Дигойз внезапно почувствовал себя ребёнком, которого вызвали на ковёр к директору школы после того, как одноклассники настучали на него.

— А что насчёт неё? — спросил Дигойз, отводя глаза от пятна крови на блузке Рейвен.