Страница 37 из 41
Ты забывал меня, когда я дышала воспоминаниями о тебе.
И меньше всего мне хотелось нарушать твой заново выстроенный мир.
4.6
На несколько раз прохожусь по последним строчкам письма и не могу осмыслить изложенное. Прочитанное походит за жестокую шутку и едва ли укладывается в голове. В порыве ищу продолжение, но осознание болезненно напоминает о совершённой ошибке: я избавился от последней возможности получить ответы.
Я опрометчиво удалил все письма.
Отклоняюсь от ноутбука, как от пожирателя всяких сил, и пронзительно смотрю на Арса. Во мне стремительно закипает кровь, и парень замечает это.
– Только без глупостей, ладно? – предупреждает он, бессовестно прячась за спину Иветты. – И если всё же решишь кинуться на меня с кулаками, не забывай, что я был честен с тобой. Как настоящий друг.
Подрываюсь с места. Тяжело дышу. Содрогаюсь.
– Всё это время ты скрывал от меня правду! Разве так поступают друзья?!
– Ты сам виноват в этом! – с безрассудной смелостью заявил он. – Я заботился о Софии, как о том увядшем цветке! Лечил её душевные раны!
Меня пошатнуло.
– Да ну?! С каких пор ты в лекари заделался, Айболит хренов?!
Но Арсений продолжал не слыша:
– Только мне она могла довериться! Только со мной могла поделиться переживаниями, потому что ты, бессердечная свинья, которая не способна на сочувствие! Но несмотря на это, я возился с ней ради тебя! Тебя! Самого худшего друга на этой грёбаной планете! Во всей вселенной!
– Так ты меня виноватым делаешь?! – вскидываю руками. – Просто отлично!
– Я не знал, что приведи Софию на юбилей, ты станешь лобзаться с Нелли! Я хотел помочь, но ты сам всё испортил! Думаешь, Елисею легко далось это решение… – Арс резко заткнулся, поняв, что сболтнул лишнего.
А мне ненароком показалось, что я ослышался. Я мог допустить, что в безумной голове Арсения генерируются уйма аналогичных идей, но чтобы отец опустился до подобного – было в новинку.
Хотя…
История с Софией доказывает, что ничему не следует удивляться.
– Хоть кто-нибудь в этом доме не шептался за моей спиной, строя идиотские планы? – спросил я с толикой разочарования и прошелся взглядом по присутствующим. На мой вопрос лишь Рон принялся вилять хвостом, ведь лохматый хитрюга не умел болтать.
После минуты молчания, Иветта решает взять слово:
– Перестаньте собачиться… Прости Рон, – спешно оговаривается девушка. – Какой смысл в этих разбирательствах? Каждый из нас провинился перед Соней, в той или иной степени. Так зачем тратить время на пустую болтовню? Нужно исправлять ситуацию, пока не стало слишком поздно.
Демонстративно фыркнув, снова опускаюсь в кресло.
– С каких пор тебе не плевать? Всё это время ты развлекалась со своим дружком, который домогался твой сестры и чувствовала себя вполне отлично.
Теперь в лице багровеет девушка.
– Лучше начни следить за собой, Тихон. В отличие от тебя, я признаю свои ошибки и делаю выводы.
Невольно смеюсь.
– Делаешь, но неправильные, – переключаю взгляд на Арса. – Сменить одного придурка на другого – так себе заключение.
– Боже, ты просто невыносим!
– А я что говорил! – подначивает друг. – Тупоголовый баран! Пойдём отсюда, милая. Ему бесполезно что-либо доказывать. Не нужен ему никакой адрес Софии. Да и самой Соне будет лучше без него…
Последние фразы молотом пробивают грудь.
Что он сказал?
– Ты знаешь её адрес? – бросаю прежде, чем они намереваются уйти.
– Не я. Иветта знает. Но она тебе не скажет, пока ты не извинишься.
Друг просит практически о невозможном. Давит на самое уязвимое. Однако появившийся вдруг шанс заставляет меня позабыть о принципах. Я готов пойти на всё, чтобы вновь увидеть Софию.
– Хорошо, – протяжно выдыхаю, уставившись в пол. – Я действительно был не прав. Да, порой я веду себя как бешенное животное. Мне нужно поучиться сдержанности у Елисея. Простите меня, – медленно поднимаю глаза. – Больше такого не повторится.
Выждав несколько мучительных секунд, Арс озаряется в улыбке.
– Какие проблемы, Тих? Конечно мы тебя прощаем.
Спустив пар, они садятся на кровать напротив меня. Хлопают сверкающими глазами, улыбаются, но ничего не говорят.
– И? – помогаю я, стараясь оставаться вежливым. – Где сейчас Соня?
– Мы не знаем, – выдаёт Арсений, и я чувствую, как по новой сводит челюсть.
– Но ведь ты сказал…
– Не знаем точного адреса, – дополнил он. – Когда Соня ещё была доступна для общения, Вета отметила несколько фактов и сложила их в мозговую карту. Вполне вероятно, что её догадки о местоположении нашей «Золушки» точны. Я почти уверен, что она не ошибается.
Вполне вероятно… Почти уверен… Я хотел убить Арса. Абсолютно точно!
Но как бы не душило меня разочарование, я понимал, что квест продолжается.
4.7
Каких-то тринадцать месяцев назад я считал себя вполне счастливым, когда на деле ничего не ведал о счастье. Мне нравилось участвовать в боях, купаться в лучах победы, бесцельно прожигать дни и лишь изредка возвращаться к старым рукописям. Всё это доставляло мнимое, но всё же удовольствие. Однако сегодня я потерял интерес ко всему, спрятавшись от жизни за плотными шторами.
После знакомства с Софией я обрёл что-то новое, искреннее и настоящее, а после её побега вовсе потерял себя. От меня ничего осталось, лишь очерствелая масса с изредка бьющемся сердцем. И пока остаётся шанс вернуть прежнюю гармонию, то внутреннее тепло, я буду его использовать.
Сегодня, завтра и вчера.
Запрыгнув в салон жёлтого спорткара, что когда-то повернул мою реальность, я уверенно проворачиваю ключ зажигания, а после смотрю на измятый клочок бумаги с неизвестным мне адресом. В голове звучит перманентный голос Иветты, уверяющий, что София находится там. Его перебивает крик разума, который смеётся над нелепостью происходящего, но я всячески его подавляю.
По правде теория Веты была вполне вдохновляющей. Она твердила, что за время общения с Софией успела отметить несколько важных деталей. Я и сам замечал в их письме, но едва ли уделял тому должное внимание, ведь меня всегда стращали эмоции. Соня не раз упоминала о фейерверках, китайских фонарях, что наблюдала из своего окна и зимой, и летними днями. И каждому живущему в нашем городке была известно это место –главная площадь. После она уверяла сестру, что сменила адрес, переехала неподалеку от прежнего и даже смогла устроиться помощником в местную хореографическую школу. В купе фактов было несложно найти нужный адрес, ведь подобное заведений было лишь одно. Однако я не стал действовать рьяно и для начала решил посетить её бывшее пристанище. То место, где та обитала всё это время, а пустоголовый Арс подло о нём умолчал.
Всю дорогу я погружён в тишину, не включаю радио, не открываю окон, думаю только о ней. О возможной встрече, о фразах, что произнесу наверняка коряво. Думаю о том, что буду чувствовать в тот момент, ведь даже сейчас сердце стучит так, словно вот-вот покинет грудную клетку.
Жизнь неидеальна, она полна недоразумений, поэтому я приняла её со всеми изъянами и своими прелестями. Сегодня я лишусь возможности порхать по сцене, а уже завтра меня закружит в совершенно ином танце. Его название «любовь».
Мысль, что София смогла меня полюбить, снова и снова будоражит кровь в венах. Душу разрывает страх, что это чувство её покинуло. Отчего я настырнее вдавливаю педаль газа, стремясь добраться до места как можно быстрее. Мне кажется, что в прошествии года важна каждая секунда.
За окном по-прежнему темно, и кажется, что меня больше никто не найдёт. Мне уютно и одновременно страшно. До дрожи сложно принять, что не авария сделала меня калекой, а горький факт, так неуместно приправленный заботой.
Они назвали это любовью.
Молчаливо пересказываю фразы из письма и со звуком захлопываю дверь авто. Передо мной неказистый девятиэтажный дом, с омертвлённой клумбой и покосившейся лавочкой. Спешно вбегаю в подъезд и ищу нужный номер квартиры.