Правительница Д'Хары

— Ты хочешь сказать, что шел так через весь дворец? — в другой ситуации она бы обязательно ответила на его последнее предложение улыбкой, но сейчас Кэлен не знала, удивляться ли ей или возмущаться, поэтому выбрала гармоничное среднее значение.

— Не волнуйся, я не попался на глаза ни одному из наших драгоценных лордов и леди. Мы прошли через крыло для прислуги. Так, к тому же, было быстрее, а мне очень хотелось вернуться к тебе как можно скорее.

Он наклонился к ней с вполне очевидной целью, но ему хватило одного лишь взгляда на ее лицо, чтобы понять, что все было не так уж и просто.

— Через крыло для прислуги, значит… Да там ведь одни девушки!

— И взрослые замужние женщины. Ну же, Кэлен!

— Так-то ты пытаешься меня успокоить, Ричард Рал?

Ричард посмотрел на нее серьезным взглядом. Но таким он был лишь на секунду. Уже через мгновение он громко рассмеялся, очевидно, невероятно развеселенный ее реакцией. Он даже не видел смысла спорить, когда она называла его полным именем — это была та самая ступень ее гнева, на которой все аргументы теряли свою силу.

— Да, Кэлен, молоденькие служанки так и липли ко мне, чтобы утешить, — он вновь слегка наклонился к ней, но даже не дошел до ранее выставленных ею границ. — Особенно видя, как я несчастлив в браке и как моя жена, гордая и неприступная Мать-Исповедница, меня недооценивает. И, что и вовсе попирает все нормы морали, она отбирает у меня мою же одежду.

Она не успела даже пискнуть, когда его пальцы молниеносно расстегнули следующую на очереди пуговицу, находившуюся немногим выше ее живота. Рубашка была готова окончательно покинуть ее плечи, но Кэлен не собиралась так просто проигрывать. Прежде чем та слетела с нее, она сомкнула ее края на своей обнаженной груди и гордо вздернула нос.

Ричард тоже не любил проигрывать, поэтому не отчаялся после неудачной попытки.

Прежде чем она успела среагировать, он опрокинул ее на спину, и она легла прямо на бумаги, которые до этого читала. Они издали жалобный звук, сминаемые ее телом.

Кэлен прокляла свою неповоротливость, когда одно его колено уперлось между ее бедер, и обеими руками он завел ее руки ей за голову — вовсе не грубо, но твердо. И намертво.

Ему выдался шанс, в конце концов, поцеловать ее, но Кэлен продолжала гнуть свою линию: она попыталась подтянуть к себе ноги и отпихнуть его коленями, но с одной ногой, зажатой между его бедер, это было не так действенно. Поэтому она выразила свой протест немного иначе и укусила его за нижнюю губу, опять же, вовсе не больно, но крепко и на несколько секунд.

Когда Ричард получил возможность отстраниться от нее, она увидела, как он сузил глаза, разглядывая ее решительное лицо. Она с тщательно скрываемым удовольствием глянула на его губы, припухшие от ее поцелуя и отмечая, что теперь его семейный статус был очевиден для любой девушки.

— Ох, зря ты улыбаешься, — протянул он. Кэлен кожей ощутила, что месть его близилась, и, признаться, ей было любопытно, что он мог предпринять против нее.

Он свел ее руки вместе и перехватил оба запястья одной рукой, но при этом его хватка ослабла совсем незначительно. Свободной рукой он потянулся к пуговицам ее рубашки и отточенными движениями расстегнул все оставшиеся. Кэлен заставляла себя дышать, следя за его действиями. Но, видит Создатель, как же ей было любопытно.

Его пальцы пробежались по гладкой белой коже под ее грудью, и тогда она почувствовала неладное. И была права.

Он начал щекотать ее прямо над ребрами.

Кэлен дернулась.

— Ричард! — вскрикнула она. Он воспользовался ее беспомощностью и припал губами к ее шее, вполне осознавая, что, если он хотел сегодня поцеловать ее, то, должно быть, ему следовало начать подбирать другие места.

Даже если бы сейчас Кэлен попыталась надеть Маску-Исповедницы, у нее бы ничего не получилось: она уже давилась смехом и проклятиями.

Кара упрямо стояла под дверями в покои Матери-Исповедницы, не желая покидать свой пост, как бы на том ни настаивал ее лорд Рал. Бен знал, насколько упрямой она могла быть, особенно когда речь шла о ее обязанностях. Эта блондинка была негласным лидером морд-сит в том числе и из-за непреклонности в деле защиты своего Магистра, а для морд-сит это было важнейшим качеством.

Бен стал капитаном Первой Когорты по той же причине, но иногда и он вспоминал, что такое отдых, особенно когда на этом настаивал сам лорд Рал. И сейчас, глядя на нее, он понимал, что был бы не против напомнить об этом и ей.

Бен едва не вздрогнул от неожиданности, когда услышал за дверью вскрик Матери-Исповедницы, которому предшествовал взрыв ее же смеха. Кара, которая до этого момента стояла показательно ровно, вытянувшись в струнку, внезапно развернулась на каблуках и встала лицом к двери.

Морд-сит показалась Бену невероятно забавной, когда он понял, что она была в замешательстве.

— Что это там происходит? Таких звуков я от них еще не слышала, — она вопрошающе уставилась на дверь, а д’харианец, у которого больше не было сил сдерживаться, рассмеялся низким гортанным смехом.

— Кажется, я догадываюсь. Но, как бы ты этого ни хотела, давай не будем проверять это, потому что у меня есть идея получше.

Кара одарила его косым взглядом, все еще концентрируя все свое внимание на двери в покои, но, в конце концов, игриво произнесла:

— Какая же?

— Последовать их примеру? Магистр Рал сказал, что, если мы сегодня не возьмем выходной от наших обязанностей по его защите, он самолично сместит нас с постов и отправит охранять книжное хранилище в Народном Дворце.

— Лорд Рал постоянно озвучивает самые разные сумасбродные идеи, так что об этом и речи быть не может, — пылко урезонила она его, давая понять, что она не намеревалась покинуть свой пост. Но Бен уже все решил.

Глава Первой Когорты перекинул лидера морд-сит через плечо так легко, будто она была весом с перышко, и направился прочь от покоев лорда Рала и Матери-Исповедницы под аккомпанемент хихиканья других морд-сит, рассредоточившихся по этому коридору.

Кара, которая никогда не терпела к себе подобного обращения, еще во время его попытки поднять ее ощутимо саданула его коленом, а затем, уже вися на его плече, брыкнулась так, что, будь Бенджамин менее физически подготовленным к подобным стычкам с этой морд-сит, он бы потерял равновесие и повалился на спину. Он почувствовал, как напряглась ее рука, в которой она все это время удерживала цепочку от эйджила, но и это не напугало его. Ему уже приходилось испытывать на себе действие этого оружия, когда в Народном Дворце разразился конфликт между меньшинством сторонников убитого Даркена Рала и теми, кто поддерживал Ричарда, и тогда ему хорошенько досталось от одной морд-сит — Констанции. Капитан Первой Когорты был более чем уверен: такой боли ему больше не доведется испытать.

Но, к его удивлению, вместо того, чтобы научить его вежливости в свойственной морд-сит манере и хотя бы оставить ему «воспитательный» синяк, Кара позволила эйджилу и дальше болтаться на цепочке.

— Если еще кто-нибудь увидит это, я спущу с тебя шкуру, Бенджамин Мейфферт, — прошипела она, и тогда Бен окончательно утвердился в мысли, что сейчас она испытывала своеобразный момент слабости. Он был намерен воспользоваться им в полной мере.

И все же, он не смог сдержать свой чистосердечный порыв поддеть ее.

— Теряешь хватку, Госпожа Кара.

Спустя полминуты жесточайшей щекотки в столь чувствительном месте Кэлен пришлось вновь выкрикнуть имя своего мужа, чтобы получить хотя бы миг свободы.

— Хочешь что-то сказать? — спросил он, отдаляясь от ее шеи, — может быть, извиниться?

Кэлен выдержала драматическую паузу, прежде чем ответить…

— Твоя щетина колется.

… и разрушить все его мечты о добровольной капитуляции.

— Ну, если так… — он попытался пощекотать ее шею, но теперь Кэлен даже не мотнула головой, как это сделал бы любой, чтобы попытаться закрыться от его ловких пальцев. Она мужественно стерпела это, и, хотя Ричард и оказался непревзойденным экспертом в вопросе щекотки, эта его попытка провалилась.