Страница 157 из 209
— Кара, сообщи солдатам Первой Когорты о произошедшем. Ты и Гарольд должны проследить, чтобы никто даже близко не приближался к этому, — он кивнул на поток тьмы, на который нанизывались этажи Дворца Исповедниц, один за другим. — Можете считать, что это — прямой путь в Подземный Мир для любого, кто осмелится подойти слишком близко, поэтому вам необходимо оградить от него людей, и как можно скорее.
— А что потом? Вы уберете это? — Кара скептически изогнула брови, но решила подчиниться. Если бы солдаты не стояли буквально в конце коридора, она бы вряд ли согласилась оставить их здесь вчетвером. Гарольд же не имел ни малейшего желания находиться рядом с таким очевидным источником смерти, поэтому он не намеревался спорить.
— Оно не исчезнет отсюда в ближайшие десятки лет, — ответил Томас, который уже синхронно качал головой вместе с Никки, осведомленной ровно в той же степени.
— Мы позаботимся, чтобы никто не пострадал, — с этими словами Гарольд покинул комнату вместе с морд-сит. Ему точно не хотелось спорить с Ричардом о необходимости этих мер.
Кэлен критично окинула взглядом Ричарда и Томаса, и, наконец, сказала то, о чем думала последний десяток минут:
— Каждый раз, когда вы вдвоем находитесь в одной комнате, я боюсь, что от нее ничего не останется. Прожженная стена, дыра в полу и потолке, портал в преисподнюю на каждом этаже, поваленные стеллажи… Что дальше? — приближаясь к концу списка, Кэлен скрестила руки на груди, и, если бы она не заметила невинную улыбку на лице Томаса, она бы продолжила перечисление.
— Всего лишь пара новых поводов для капитального ремонта, — с завидной беззаботностью ответил он, не ощущая ровно никакого стеснения от слов Матери-Исповедницы. Он полагал, что между ними теперь был нейтралитет, и это давало ему основу для подобного поведения.
— Теперь мы знаем главное: вместе у нас получится создать границу, — подытожил Ричард. Кэлен не сразу осознала его правоту, слишком занятая созерцанием переливающейся тьмы, разверзшейся прямо посреди библиотеки.
Но когда, наконец, осознала, она обвила рукой талию мужа и спрятала улыбку, уткнувшись в его плечо. Это была лучшая новость за последнее время, и в этот самый миг она была готова смеяться от облегчения и радости.
Она поняла, что Ричард испытывал то же самое, когда спустя несколько секунд молчания он прошептал «добрые Духи…» и внезапно замолк, усмехнувшись своим словам, будто и сам только-только осознал их значение.
Комментарий к Глава X
Глава не совсем новогодняя, но я подумала «а почему бы и нет?». Не могу не воспользоваться случаем, поэтому благодарю всех, кто сейчас читает этот комментарий, за то, что вы поддерживали меня в уходящем году и вдохновляли на написание новых глав! ❤️ Трудно передать, насколько это важно, просто ощущать чью-то поддержку (иногда безмолвную, но все же). В наступившем году, как это ни грустно, мы все (и вы, и я) увидим конец этого фанфика, спустя столько лет! Но будет ли это концом всей истории? Ответ однозначен: НЕТ.
P.S. Я (как это часто бывает) не удержалась от музыкальной отсылки. Но в этот раз, чтобы не напрягать вас поисками песни, я значительно упростила задачу, создав плейлист со всеми песнями, упомянутыми в моих импровизированных эпиграфах (всего их 6, они в самом низу и идут по порядку). Да простит меня фикбук за ̶с̶а̶м̶о̶р̶е̶к̶л̶а̶м̶у̶ ссылки, но спешу представить вам этот плейлист! https://vk.com/music/album/150821602_70403806
Помимо упомянутых песен я позволила себе добавить туда и кое-какие другие ништячки, а именно те треки, которые вдохновляли меня на написание некоторых глав, но которые, почему-то, я решила не упоминать. Если вам пришлась по душе эта идея, прошу, откликнитесь и дайте мне знать об этом!
========== Глава XI ==========
Тонкие, непрочные белесые нити плыли в ночном воздухе, переливаясь серебром в лунном свете, настолько легкие, что их мог спугнуть один резкий вздох. Проще было задержать его, стерпеть минуту пожара в легких, но запечатлеть их в мыслях и памяти. Нити закручивались, путались, переплетались между собой, ласкали кончики пальцев.
Юноша судорожно сомкнул пальцы, но в ночной тьме они нащупали только краешек скомканного одеяла, наполовину свисавшего с широкой постели. Эти серебряные нити были неуловимы. Он разочарованно застонал, не отличая друг от друга реальность и сон и ощущая свою неполноценность, ведь, кажется, он терял то, что даже не успел обрести.
Легкие горели, пока он, не решаясь вдохнуть, пытался вернуть это ощущение мягкости в своих руках. Слабый взмах рукой, и воздух расступился перед его усилием, но иллюзия уже исчезла. Все его тело напряглось, а на лбу выступили капельки холодного пота, когда вместо невесомого льняного прикосновения он ощутил холод и сырость. По окнам барабанили тяжелые дождевые капли, и все его тело цепенело, вспоминая, как ощущались их неприветливые и холодные прикосновения, когда их не отделяли от него каменные стены.
Он вновь был на том кладбище, а его пальцы касались земли, размокшей от коснувшихся ее дождей. Он вновь чувствовал мягкую поддержку девичьего плеча, касавшегося его собственного. А в следующую секунду все резко менялось, и ее уже не было рядом. Она исчезала. Всегда исчезала.
Ей нужно идти.
Во сне он поступил не так, как в реальности — обернулся, следя за ее удаляющимся силуэтом. Она так и не оглянулась. Так ничего и не объяснила. И только ее намокшие под дождем волосы все так же отливали серебром в неестественном дневном сумраке.
Обрывок сна закончился, и он судорожно вдохнул воздух, открывая глаза и не видя перед собой ничего, только ее удаляющийся расплывчатый силуэт, почерневший от перехода из его сна в живую реальность комнаты. Серебряные нити в воздухе прорезались через дымку бессознательности, затем сложились в знакомый силуэт, вобрали в себя силу и блеск. Все такие же спутанные, все такие же длинные.
И он вновь увидел эти светлые волосы, похожие на расплавленное серебро. Почувствовал их мягкость кончиками пальцев. А потом снова увидел лицо их обладательницы: мягкие и женственные черты, ясные зеленые глаза с огоньком вечного юного ума. Этот огонек казался настолько свойственным именно ей, только ей, что невольно создавалось впечатление, будто она была его изобретательницей.
Она сидела за туалетным столиком и наблюдала за ним через отражение в зеркале, не позволяя себе обернуться. Молча протянула гребень, еле сдерживая хитрую улыбку и стараясь придать себе серьезный вид. Он поймал себя на том, что это было естественно — видеть ее именно такой, пытающейся соответствовать своему возрасту и казаться серьезной и взрослой.
— Не поможешь? — будто ни на что не намекая, девушка тряхнула копной длинных прямых волос.
Он взял гребень, но это ощущалось так, будто взял он его чужими руками. Первое прикосновение к ее волосам развеяло мираж, и девушка теперь не смотрела на него, а вместо этого задумчиво разглядывала стены, выложенные мрамором нежного-нежного голубого оттенка, иногда прикрывая глаза.
— О Духи, Лора, как ты умудряешься… — он отложил гребень, вручную отделяя одну прядь от другой там, где они сильно спутались. Попробуй он сделать это гребнем, она бы наверняка шлепнула его по руке своей аккуратной ладонью и, в конце концов, сделала все сама. Он вовсе не хотел этого.
— Ты предлагаешь мне перестать ездить верхом, Эддард? — ответила она, гордо подергивая плечом, и на ее вечно юном и задорном лице вспыхнула усмешка. — В таком случае, конечно, они больше не будут путаться на ветру. Или, быть может, попросить отца что-нибудь сделать с погодой в Эйдиндриле? Что из этого посоветуешь выбрать?
— Я предлагаю тебе обрезать их и сделать стрижку под мальчика, — поддразнил он ее, — раз уж тяга к приключениям не отпустила тебя даже сейчас, можешь рекрутироваться в армию. Там, может быть, никто ничего не заподозрит.
Девушка фыркнула, и, как только юноша закончил, она поднялась с кресла и расправила струящуюся и облегающую ее стройную фигуру ткань платья глубокого и насыщенного зеленого цвета. Вряд ли можно было представить другую девушку, которой оно было бы так же к лицу. К тому же, он должен признать, зеленый — ее цвет.