Страница 138 из 209
На некоторых улицах, в особенности на тех, что примыкали к различным трактирам и пивным, было настолько многолюдно, что мало кому удалось бы без труда протолкнуться через людской поток. Ричард уверенно вел Кэлен как можно дальше от толпы, осознавая всю опасность любого толчка или даже случайного удара, грозившую ей на ее сроке. Но, в общем-то, этой ночью в городе было как никогда безопасно, поскольку на любого рода преступления действовал своеобразный негласный запрет.
Среди всех народов Нового Мира этот день, вернее, даже несколько дней, считались днями победы Создателя над тьмой Подземного мира, так что главной заботой людей было празднование во славу Создателя, но никак не грабежи, насилие и убийства.
Танцы, песни, хороводы, гулянья, костры — это был настоящий Эйдиндрил. Не тот, который еще прошлым летом содрогнулся от известий о резне в Эбиниссии и который сгорал от вала чумы немного более чем полгода назад. Кэлен хотела, чтобы ее предчувствия были правдой и чтобы эта ночь стала символом возрождения не только столицы Срединных Земель, но и всего сущего. Чтобы кровопролитие закончилось.
Но сейчас у них была, по крайней мере, эта ночь. И она не собиралась ее упускать. Она крепко сжала руку Ричарда. Музыка вокруг звучала все более и более призывно.
— Что это такое, Владетель их побери? — Кара спустилась по холму, приближаясь к золотым огонькам, летавшим над землей. Вместо того, чтобы остаться на почтительном расстоянии, морд-сит сразу пошла ва-банк и вклинилась в золотой туман. Бен не отставал ни на секунду, хотя блондинка даже сейчас всеми своими действиями пыталась доказать, что женщины были быстрее, сильнее и так далее, и так далее.
Теперь огоньки были не только спереди, но и сзади, и сбоку, и над их головами, а некоторые даже и под ногами. Д’харианцы пошли вперед, и этот туман из светящихся созданий — а капитан понял, что они были живыми, когда после его случайного касания один огонек разгорелся еще ярче — становился просто непроглядным.
Кара уже не видела дорожки впереди, не видела поля, даже не видела Бена, который шел ровно на шаг позади. Она не теряла бдительности и шла вперед, делая вид, что выход отсюда был для нее самой важной вещью и что исчезновение капитана ее ничуть не напрягло.
Бенджамин точно так же пытался выбраться из золотого плена и шел, не меняя направления. Но это мало помогало. Прежний мир, в котором они жили до этого момента и в котором было множество других цветов кроме желтого и белого, теперь был вне зоны видимости.
Разделенные морд-сит и капитан Первой Когорты попросту заблудились.
Ричард и Кэлен прошли весь город, так и оставшись незамеченными, и теперь оказались за городскими воротами. Они стояли на мосту, пересекающем реку, которая за тысячелетия проделала необычайно глубокое ущелье на своем пути. Эта река обвивала Замок Волшебника и Эйдиндрил вместе с Дворцом Исповедниц даже с какой-то заботой, ведь благодаря ей эти три места были неприступны.
Сейчас мост был пуст: не было ни солдат, ни повозок торговцев, ни даже попрошаек. Но здесь не веяло тоской и одиночеством. Городское веселье доносилось и сюда, и Кэлен отчетливо слышала каждую пропетую незнакомым им бардом песню.
Справа перед ними высилась устрашающая черная громада замка, слева сияли белокаменные шпили дворца. А между ними — небо.
Ричард и Кэлен были одни… но так казалось лишь на первый взгляд, ведь их повсюду окружала музыка.
Ричард поднял руку и аккуратно закружил Кэлен, и тогда она засмеялась, словно маленькая девочка.
— Гарольд говорил, что ты прекрасно танцуешь, — он притянул ее к себе и положил руку на ее талию. Исповедница самоуверенно улыбнулась.
— Если это намек, то я даже не знаю, достоин ли ты быть моей парой, — она отошла на расстояние вытянутой руки, взяла его руку и позволила их ладоням подняться на уровень их глаз. Их предплечья едва соприкасались. — Но мы можем проверить.
Они оба пошли по кругу, не размыкая рук. Сначала просто размеренным шагом, затем Кэлен начала показывать свои умения: начала отбивать заводной ритм каблучками, при этом соблюдая необыкновенную расслабленную и уверенную манеру.
Ричард ничуть не уступал. Точно так же, идя в такт с ритмом, он повторил ее движения в своей неповторимой стилистике: быстро, отточенно, даже резко.
Он переплел их пальцы и остановился. Настало время Кэлен. Она подняла их соединенные руки вверх и начала обходить Ричарда, по кругу, то шагая ему навстречу, то отдаляясь, уперев свободную руку вбок и задрав подбородок.
Ричард потянул ее на себя, и она все так же грациозно вернулась к нему в объятия, прижавшись спиной к его плечу. Но это не продлилось долго: в следующее же мгновение она выскользнула и закружилась вокруг своей оси, подняв руки вверх. Ее свободно облегающее фигуру платье лишь усиливало красоту ее движений.
Прежняя песня, которая так раззадорила их обоих, внезапно оборвалась последним вздохом. И Ричард, и Кэлен, платье которой закружилось вокруг ее ног, на миг делая ее похожей на застывшую в танце скульптуру, остановились. Миг напряженной тишины казался вечностью. Но вскоре ночной воздух пронизала другая мелодия, знакомая и пробирающая до дрожи. И только спустя полминуты они услышали слова.
Я построил дом для тебя, для меня…
Но настал час, и он скрылся.
От моих глаз. От твоих глаз.
Ричард и Кэлен долго смотрели друг на друга, как два самых близких в этом мире человека, которые, хоть и росли на расстоянии тысяч миль, знали наизусть слова одной и той же песни.
Неизвестный голос перекрыл все остальные голоса, и тогда весь мир замолчал. Мужчина и женщина так и не сдвинулись со своих мест.
И тогда голос Кэлен начал вторить ему, так аккуратно, так нежно, словно каждое произносимое ей слово могло разбить чье-то сердце. Ричард был готов поклясться, что не слышал такого красивого голоса с момента смерти своей матери.
Кэлен знала эту песню наизусть.
— Вот и пришло время уйти, развеявшись прахом…
В саду, где мы посеяли семена,
Есть дерево одних со мной лет.
Ветви одеты в зеленый цвет,
Земля дала всходы и преобразилась.
Она замолкла, позволив голосу вдалеке продолжить. Ричард, наконец, подошел к ней и обвил руками ее плечи.
По разломам коры я взобрался на его вершину,
Я взобрался на дерево, чтобы взглянуть на мир…
— А когда налетели порывы ветра, чтобы сбить меня наземь, — теперь продолжил Ричард. Не нараспев, не громко, не на показ. Тихо, шепотом. Так, чтобы слышала только Кэлен. — Я держался так же крепко, как ты обнимала меня когда-то.
Сердце Исповедницы сжалось в болезненном предчувствии. Она положила голову Ричарду на грудь и вцепилась пальцами в его предплечье. Ей казалось, что он был готов вот-вот ускользнуть из ее объятий и что ночь была готова вспорхнуть с небес, словно обсидиановая бабочка. Внезапно ей стало так страшно, как никогда раньше.
— Эй, — он приподнял ее подбородок и криво усмехнулся. — Оставь все на завтра и просто будь со мной. Здесь и сейчас.
— Хорошо, — она быстро поцеловала его, когда вдруг ощутила порыв ветра, всколыхнувший ее волосы. То был порыв свежести, порыв свободы.
Она забыла обо всем остальном, храня в голове лишь воспоминания о холодном дуновении ветра и о теплом дыхании Ричарда на ее губах.
— Потанцуй со мной, — ее голос понизился до шепота.
Где-то вдалеке голос допел песню, и последняя строка отдалась стоном ночного воздуха.
Вот и пришло время уйти, развеявшись прахом…
***
— Кара, уж не пытаешься ли ты сказать, что вы с капитаном заплутали в рое светлячков?
Морд-сит, капитан Первой Когорты, Волшебник Первого ранга и король Галеи сидели за столом, дружно поглощая горячий завтрак. Во главе прямоугольного стола пустовали всего два места, предназначенных для Магистра Рала и Матери-Исповедницы.
Кара гневно вздохнула, а сидевший с ней рядом Бенджамин лишь загадочно сверкнул глазами. После этого жеста морд-сит начала казаться… немного смущенной? Ни Зедд, ни Гарольд, сидевшие напротив пары блондинов, не могли поверить в увиденное.