Правительница Д'Хары

— Ох, Гарольд, — Кэлен напустила на лицо все возможное в этой ситуации разочарование. — И ты хочешь сказать, что Ричард не передал этот приказ и тебе, главнокомандующему армией Галеи, а просто уехал? Просто признай, что вы с Зеддом что-то скрываете от меня.

Теперь в диалог вступил волшебник, спокойный и рассудительный, как всегда.

— Кэлен, я не буду отрицать, что это действительно так, и о некоторых деталях нашего с Ричардом разговора мы не станем упоминать. Но не суди нас за это, поскольку небольшая утайка — это лучшее, что мы можем сделать для вас в этой ситуации. Ты должна будешь поговорить об этом с Ричардом, когда он вернется, потому что это касается вас двоих.

— И когда же он вернется?

— С учетом улучшившейся погоды, я полагаю, он должен будет приехать послезавтра, — вновь ответил Зедд, а Гарольд лишь подтвердил кивком.

Теперь Кэлен скрестила руки — интуитивно закрылась, чтобы ее расстроенное состояние осталось за пределами видимости. Но оба мужчины знали ее достаточно хорошо, чтобы почувствовать это и без очевидных подсказок. А Кэлен мысленно проклинала свою возросшую ранимость.

— Чувствую, приема избежать не удастся, — проворчал Зедд. И, как обычно, не всерьез.

— Не волнуйся, сестренка, мы не оставим тебя в одиночестве, — он протянул ей раскрытую ладонь, — позволишь?

Она слегка улыбнулась и сжала протянутую ладонь. Они направились обратно в зал, но уже в дверях, спустя какую-то минуту, будто после многодневных репетиций, их руки разомкнулись, словно по-другому быть и не могло.

Да, когда-то она собирала с сестрой цветы на лугах в окрестностях Эйдиндрила. Плела венки и водила хороводы. Но сейчас ее статус не позволял ей даже такое проявление эмоций. Гарольд знал. Поэтому она была благодарна, просто видя его рядом с собой.

***

— Ливень затянется на несколько часов, — Бен понял это, даже не выглядывая из шатра.

Ричард тоже. Тем не менее, лорд Рал упорно молчал, а вот его друг — нет. В некогда молчаливом д’харианце словно проснулся докучливый бес.

Когда офицеры и Сестра Света отправились выполнять поручение Ричарда и отдавать соответствующие приказы, Магистр и капитан Первой Когорты остались в шатре, дабы отдохнуть и переждать ливень. Ричарду пришлось принять это решение, хотя он и был категорически против любой задержки. Он знал, что его ждали, и оттого больнее было осознавать, что он уже потерял на дорогу, в лучшем случае, двое суток.

— Не хочешь рассказать, что именно так грызет тебя, лорд Рал? — Бенджамин, в отличие от других офицеров, имел право на столь фамильярное обращение. Но сейчас, по правде говоря, Искатель не имел ни малейшего желания для какого-либо разговора.

Старый друг знал, что произошло в шатре, но не догадывался, что по этому поводу думал Ричард.

Но Ричард и сам не знал, что думать. Каждую его мысль тянуло на дно огромное грузило, и все они тонули в нескончаемом океане других, таких же тяжелых, мыслей. Одна теснила другую, вырывалась на поверхность ради одного вздоха и спустя секунду уступала место другой, новой. И так они перемешивались, повторялись по кругу и все сильнее путали его.

Раз за разом он прокручивал в голове разговор с Никки, вспоминал каждое ее слово и пытался понять, как это могло произойти? Как это могло быть правдой? И, что самое страшное, как он мог в это поверить?

Она не лгала, Ричард чувствовал, хотя и отрицал всем своим существом. И дело было даже не в том, что он хотел верить ей, а в том, что так говорило ему его чутье — чутье Искателя Истины.

Впервые он по-настоящему почувствовал, каково это — когда правда не спокойно укладывается в голове, а разрывает виски, прожигая их дикой болью.

Томас — его сын…

Его сын мог убить столько невинных людей? Его сын мог попытаться исповедать его самого? Его сын мог быть угрозой для безопасности Кэлен?

Но, что пугало Ричарда еще больше, так это он сам. Он чувствовал ненависть. Разве он мог испытывать это к своему ребенку, которого уже давно поклялся защищать всеми своими силами? Разве?..

— Дай угадаю, — все так же настаивал на своем Бен, — твое кислое выражение лица никак не связано с этим твоим Томасом и его внезапным появлением?

— Только не иронизируй, — буркнул Ричард, этим выставляя напоказ все свое настроение.

— Я человек простой и привык говорить обо всем без прикрас, — пожал плечами капитан Первой Когорты, — и сейчас я вижу, что мой друг, которого я знаю почти пятнадцать лет, если не больше, не похож сам на себя. И что предлагаешь делать в этой ситуации? Ждать, пока ты вытворишь что-нибудь интересное? Так не пойдет. Выкладывай. И, желательно, подробно.

— Я думал, что исповедь Никки, пересказанная мной, уже должна была дать тебе небольшую подсказку к разгадке.

— Да, звучало довольно страшно, — блондин громко усмехнулся, — особенно когда ты пытался что-то объяснить про завесу. И эту вашу Благодать.

— И больше тебя ничего не смутило? — фраза прозвучала довольно насмешливо. Но Бен и правда не был смущен.

— Если тебя интересует мое отношение к ситуации в целом, то тебе следует знать: я, в отличие от тебя, не вижу в этом пареньке ничего такого, что могло бы вызвать столь ярую неприязнь.

Ричард молча уставился на него, не зная, как реагировать на эту сентенцию.

— Ты, часом, не забыл его послужной список?

— Я — глава твоей личной охраны, — капитан Мейфферт ненавязчиво положил руку на грубо обтесанную крышку стола, меняя свое положение на более удобное и откидываясь на спинку стула. Шипастый браслет сверкнул в полутьме. — Я не забываю ничего из того, что может быть опасным для тебя или для Матери-Исповедницы. Но он — другое дело. Он еще слишком молод, Ричард, а ты попросту включил строгого отца.

Рал не сдержал скептического смешка, но все же промолчал. Капитан счел это за добрый знак и, поняв, что внимание его друга было полностью поглощено его речью, продолжил:

— Я и сам совершал много поступков, о которых жалею по сей день. Ты можешь сказать, что в этом виноват тот, кто отдавал мне приказы и заставлял убивать, но это не так. Вина всегда лежит на том, кто берет оружие в руки и выполняет их, — д’харианец оперся локтями на колени, вздохнул так, словно ему приходилось втолковывать очевидные вещи. Но он видел, что сейчас Ричард нуждался именно в этом: в очевидных фактах, за которые можно было ухватиться. — Я изменился, когда ты дал мне шанс. И, поверь, он тоже сможет. Если он и правда твой сын, конечно.

— Если все так просто, как ты говоришь, то осталась лишь одна проблема, — после этих слов Ричарда Бен нахмурился. Искатель же отважился на откровенность. — Я даже не представляю, как можно скрыть это от Кэлен.

— Скрыть? — блондин вдруг рассмеялся, — Разве это имеет смысл? Рано или поздно она и так обо всем узнает. И лучше бы ей узнать об этом от тебя. Причем, лучше для вас обоих.

Ричард не ответил. Буря проблем в его голове немного улеглась теперь, после слов друга.

В знак благодарности он перегнулся через стол и сжал его плечо, но Бен лишь нарочито небрежно отмахнулся. Тогда мужчина понял, что к капитану внезапно вернулась его прежняя немногословность.

Ливень за окном внезапно перестал. Бен, не теряя времени, поднялся со стула, направился к выходу и обернулся уже в дверях.

— Я распоряжусь, чтобы нам поседлали коней, — он выставил вперед указательный палец и указал им прямо на Ричарда. — А ты начинай подбирать правильные слова.

***

— Ну-ка сбрось свою маску и улыбнись хотя бы на минуту.

К середине ночи Кэлен уже едва стояла на ногах. Люди вокруг словно не замечали пролетевшего времени, и несколько последних часов они танцевали, танцевали и танцевали. Короли и королевы, принцы и принцессы, лорды и леди — самые молодые и задорные из них энергично двигались в такт музыке, звучно отбивали ритм танца стуком каблучков по мраморному полу, создавая единую и неповторимую танцевальную симфонию. Старшее поколение, которое танцующие оттеснили к краям зала и к столам с едой и напитками, лишь наблюдало за ними с толикой ностальгии, но ничуть не возмущалось. Эта ночь была просто создана для танцев.