Правительница Д'Хары

Впрочем, был и повод для радости: она оказалась не в Подземном Мире. Тьма над ее головой, что было странно, была усыпана звездами и то и дело меняла свой оттенок, иногда переходя в ослепительно белый. Под ее ногами находился, как ни странно, твердый мраморный пол, вполне похожий на настоящий, а окружали ее стены и колонны, поддерживавшие стеклянный свод крыши и постоянное менявшие не только свою форму, но и свое положение в пространстве.

Колдунья, которая оказалась сидящей в центре этого бесовства материи, то есть в центре комнаты, поднялась на ноги и огляделась. У нее было чувство, что она была знакома с этим местом, пусть и не в лицо. Ей было необходимо пройтись, чтобы понять, что все, даже малейшая деталь, совпадало с рассказом Ричарда о его сне, в котором он встретился со своим отцом у самого входа в Храм Ветров.

Очевидно, своим заклинанием она перенесла их обоих не совсем туда, куда планировала. Вернее, совсем не туда. И теперь ей предстояло узнать: придется ли ей выбираться отсюда самостоятельно, или ее тоже ждет приятная встреча с кем-либо из духов? Она остановилась у колонны, немного в тени от переливчатого неба, и решила немного подождать, при этом внимательно наблюдая за происходившим вокруг.

Не только время, но и материя здесь вели себя необычно. Никки не понимала, сколько времени прошло с того момента, как она неподвижно застыла в тени. Пространство вокруг менялось циклически, и колдунья боялась даже попытаться понять, сколько раз колонны перед ней успели вытянуться вверх и так же медленно, неспешно уйти вниз. Она то и дело поглядывала на небо, отмечая изменения на нем. Но если бы ее спросили, как долго это все длилось, она бы не нашла ответа.

И вдруг где-то справа от себя Никки ощутила — не увидела, а именно ощутила — чье-то присутствие. Она настороженно обернулась, не выходя из тени, и ее взгляд зафиксировался на мужской фигуре, облаченной в длинные светлые одежды. После всего, что ей довелось услышать о нем от Ричарда, пусть даже это и были мимолетные упоминания, и после всех раз, что она проходила мимо его портрета в Народном Дворце, ей не стоило никакого труда узнать в этом человеке — вернее, духе — Даркена Рала.

— Ты не должна была здесь оказаться, — без лишнего предисловия он начал разговор, укоряя ее в свойственной всем духам высокомерной манере. Никки не ответила. — Как и он.

На его мертвенно-спокойном лице промелькнула не понятная Никки эмоция, когда он упомянул Томаса.

— Я не вижу его здесь, — нарочито спокойно ответила она.

— Если ты его не видишь, это не значит, что его здесь нет.

— Тогда что это значит? — Никки выразительно выгнула брови. Она догадывалась, что разговор с духом будет полностью состоять из разгадывания загадок.

— Он все еще в стадии перехода. Время здесь течет не так, как в Мире Живых, ты должна была знать об этом или, по крайней мере, успеть догадаться. Он должен был появиться в мире духов немного позднее тебя — возможно, всего на секунду. Но, чтобы ты смогла лучше понять, о чем я говорю, попробуй сначала догадаться: сколько времени прошло с вашего исчезновения там, в Народном Дворце? — она лишь пожала плечами. — Сотые доли секунды, потому что так захотел я.

— Звучит впечатляюще, но меня больше волнует другой вопрос: зачем это все?

— Ты и сама знаешь. Мы оба не можем быть предельно откровенны с ним, верно? Поэтому я решил, что нам будет лучше поговорить наедине.

Взгляд колдуньи был непроницаем, как и взгляд ее мертвого собеседника. Ей было непривычно, даже жутко видеть столь жесткого и деспотичного при жизни человека настолько безразличным и степенным. Но что она, смертная, могла понимать в жизни тех, для кого уже не существовало ни времени, ни материи в привычном понимании?

— Ты не должна была брать на себя столь великую ответственность, колдунья.

Она скрестила руки на груди, без лишнего энтузиазма принимая готовившуюся порцию нравоучений.

— Но ведь кто-то должен был сделать это после того, как Сестры Джеганя привели его сюда.

— Да, они вырвали его из временного потока, приведя сюда, в ваше время. Но кто сказал тебе, что, попытавшись убить его, ты сможешь вернуть его назад?

— Я не пыталась убить его! — резко возразила она, раздраженная замечанием духа. — Я хотела сконцентрировать его жизненную силу и его дар, чтобы провести их через завесу. Чтобы вернуть его в безопасности. Не существует никакого другого способа, каким он мог бы вернуться обратно, не погибнув.

— Но ему суждено погибнуть здесь, — коротко резюмировал он. Никки была готова схватиться за волосы от того, насколько сложно бывало просто разговаривать с мужчинами из рода Ралов. Они все были слишком упертыми и слишком самонадеянными. Упертыми в большей степени. — Он не является полноценной частью этого времени, и, когда его час придет, случится именно это: он пересечет завесу. Как и планировал ваш враг.

— Я знаю об этой возможности, но это не значит, что я должна была оставить его в темнице и ждать этого. Он — будущее вашего треклятого дома, — процедила она сквозь зубы. — Если он погибнет здесь, то погибнет и там, в будущем.

Рал снисходительно улыбнулся. Никки твердо смотрела ему в глаза, желая доказать, что все, что он пытался поведать ей, было абсолютно бесполезно.

— Ты была бы права, если бы не один аспект. Его появление здесь и сейчас напрямую связано с Чумой, которую одна из твоих бывших сестер вынесла из Храма Ветров. Попробуй она перенести его сюда в обход Храма, возможно, все завершилось бы несколько иначе.

— О чем ты говоришь?

— Ведь ты знаешь о пророчестве, связывающем окончание эпидемии и появление на свет ребенка-Исповедника? Когда Сестра Джеганя вторглась в Храм, мы, духи, охраняющие его, должны были восстановить существующий баланс и вернуть назад забранные ею Чуму и ту магию, что позволила стереть временные границы, которые испокон веков поддерживала завеса.

— Но эпидемия началась гораздо раньше, чем здесь появился Томас.

— Я только что сказал, что они забрали лишь магический артефакт, который был способен ослабить действие завесы. Это отнюдь не значит, что они должны были воспользоваться им в следующее же мгновение — в конце концов, это было физически невозможно. Артефакт не мог подействовать, пока самого Томаса не было в нашем времени. Сейчас его существование зависит от Подземного Мира, поскольку значительная часть его энергии осталась там при перемещении сквозь завесу, а потому его жизненные силы привязаны к ребенку, которого несет Мать-Исповедница.

— И когда он появится на свет, Томас умрет, — в конце концов, она констатировала факт, который изначально был очевиден для нее и из-за которого она и решилась на столь опасную затею. — Я знала это. Так что именно я сделала неправильно, попытавшись предотвратить его смерть?

— Ты слишком нетерпелива даже для человека, которому минуло триста лет, — сухо заметил он. — Начнем с того, что, совершая обряд, ты не обладала тем артефактом, что перенес его сюда. Одного заклинания было достаточно лишь для того, чтобы преодолеть половину пути и направить его в Подземный Мир. Верно, что он, подобно океану, омывает Жизнь со всех сторон, во всех ее временах и во всех ее проявлениях, но, даже правильно определив время и место, откуда он был перемещен сюда, ты не смогла бы направить искру его дара в нужном направлении. Теперь ты понимаешь, к чему я веду?

— Допустим. Но как мы оказались здесь? — она обвела рукой стеклянный купол, мраморные стены и змеевидные колонны. — Судя по тому, что ты сказал, мы оба должны были умереть.

— За это ты должна поблагодарить меня и других духов, — безо всяких эмоций ответил он ей. — Мы вовремя спасли вас от этой участи, только поэтому вы оба все еще живы.

— Что ж, спасибо, — буркнула она, совершенно загнанная в тупик всем этим бессмысленным диалогом. Она начала прокручивать прядку светлых волос между пальцами, думая о том, что ей следовало делать дальше. Ее голову не посетила ни одна разумная мысль, и это ничуть не радовало.