Твари империи

— За настоящие секреты я даю настоящую цену, — заверила Ильметра.

— Это внушает некоторую надежду.

— Кстати о надежде, — Ильметра улыбнулась. — Некоторые невежды и наивные люди полагают, будто могут легко обвести вокруг пальца доверчивую девушку, тем более чужеземку. Или того хуже подослать к ней пару громил и получить деньги безо всякой работы.

— Подумать только! — нарочито возмутился Льец.

— Представьте себе, — кивнула Ильметра. — Они потом удивляются, обнаружив в штанах гадюку. Но я предупреждаю только однажды.

— Гадюку?

— Это всего лишь образ. Метафора. Действительность выглядит несколько проще и непригляднее. Помните два свеженьких трупа в переулке возле Рыночной площади?

Строго говоря, никаких дел с ублюдками или их хозяином она не вела. И предупреждать о чём-то не имела возможности. Но пусть Льец задумается. Хоть какая-то польза от гадости, которую пришлось на себя взять. Табачная жижа пойманных отражений всё ещё отравляла душу.

— Редкие мерзавцы, — кивнул Льец так, словно прочитал её ощущения. — Должен заметить, никто не пролил по ним и слезинки.

Он стал серьёзен и спросил:

— А вы не боитесь связываться с Малышом Проджем?

— Зачем же я буду болтать и тем более признавать что-либо, — Ильметра пожала плечами. — Ведь след убийцы, кажется, так и не взяли?

— Не особенно и искали. Но, видите ли, сударыня, некоторым людям вовсе не нужны исчерпывающие доказательства. Они ведь не в суде собираются выступать. А для возмездия достаточно будет намёка.

— О! Это не ваша забота, господин Льец.

— Хорошо. Давайте вернёмся к нашему делу, — согласился торговец секретами. — Какую сумму вы намерены потратить на получение интересующих вас сведений?

— Цену называет продавец, — равнодушно сказала Ильметра. — Покупатель либо соглашается, либо уходит.

— Только в том случае если продавцов несколько, — возразил старик. — Но мой товар уникален и прежде чем его предложить, я вынужден справиться о платёжеспособности клиента.

— Законное желание, — она вытащила из потайного кармашка, устроенного возле манжеты, камушек и положила перед торговцем.

— Я не ювелир, — произнёс он равнодушно.

Но глаза выдали старика. Они блеснули точь-в-точь как у Шохальца, когда тот увидел бриллианты впервые. В этом смысле два паука мало чем отличались.

Ильметра усмехнулась.

— А я не ломовая лошадь, чтобы тащить монетой сумму, в какую оценивают этот бриллиант. Впрочем, это ведь не проблема, верно? Позовём оценщика, он освидетельствует камушек. Вот только какой оценщик подтвердит качество информации? Я, знаете ли, мулов на развод не покупаю.

— Я работаю честно, сударыня.

— Надеюсь.

— Итак? — он достал бумагу, открыл чернильницу и обмакнул перо, но перехватив её взгляд успокоил. — Я делаю заметки тайнописью, понятной только мне. Они помогают привести мысли в порядок. Вам не стоит беспокоиться о возможной утечке.

— Хорошо. Прежде всего, меня интересуют оба судна, — сказала она. — Откуда они пришли на самом деле? Быть может, привезли какой-нибудь необычный груз? Какой? Матросы с "Ящера" целый месяц ошивались на берегу. Должны же они были о чём-то рассказывать в кабаках и борделях? О чём говорили, какие страны упоминали, каких людей?

Она прислушалась к скрипу хозяйского пера и в задумчивости почесала кончик носа.

— Второе. Мне нужны данные с таможенных складов. Как я понимаю, там хранится конфискат или товары, предназначенные для транзита. Но почему бы мытарям не подработать на стороне? Не принимали ли они накануне стычки или после неё на хранение некоего крупногабаритного груза? И если да, то от кого принимали, кому отдавали? Всё, что можно узнать об этом грузе.

Но если, уважаемый господин Льец, по ходу дела вы наткнётесь на что-то ещё, на любую информацию по этому делу, от сомнительных слухов, до серьёзных улик, я буду признательна. И вообще любая информация тех дней мне интересна. Даже если она не связана напрямую с кровопролитием. Любые необычные вещи.

И даже если вы, господин Льец, напишите целую книгу о тех событиях, я с удовольствием куплю рукопись. А возможно даже издам. Есть у меня друзья, любители всяческих мемуаров и трактатов на историческую тематику.

Глава 26. След на ту сторону

Больше на Ильметру не нападали, хотя она кожей чувствовала постоянное чужое внимание. Кто это, всё тот же Малыш Продж или в ходе расследования Ильметра задела ещё чьи-то интересы? Холодок на спине не давал ответов, лишь предупреждал. Как ни пыталась она провериться, используя трюки, которым её научил Оборн, заметить топтунов не удалось. Да и ладно, ей своё нужно делать.

Оборн утверждал, что в великом деле добычи информации главное условие успеха вовсе не способности или интуиция отдельного сыщика, а тотальный охват. Хотя бывают и исключения, но в общем случае десяток простых парней способен раскопать больше, чем один смышлёный. Если конечно информация будет стекаться в нужные руки, вернее в голову (совсем-то без мозгов обойтись невозможно).

Десятка парней в распоряжении Ильметры не имелось. Она крутилась одна, если не считать юнги, который по сути сидел на хозяйстве. Присматривал за головой Лейсона и лошадками, заботился о хлебе насущном и смотрел, чтобы служанки во время уборки не стянули господские вещи.

Так что одна, всё одна. До сих пор она ещё не осмотрела пригороды, не потолкалась на рынке, не побывала у рыбаков, что поселились по берегу Коммерческой гавани. Скалы не позволяли там устроиться многим, как в Большой гавани, но пара-другая деревенек худо-бедно среди камней приткнулась. А рыбачьи семьи по убогости своих жилищ и необходимости работать на воздухе — сети чинить, лодки смолить, рыбу разделывать, — почти всегда на виду и сами видят всё, что происходит вокруг.

С них она и начала, пока Льец исполнял заказ.

О Продже, впрочем, ни в одной из деревень не слыхали, зато про события семилетней давности кое-что в копилку историй добавили.

— Человек какой-то среди ночи переплыл гавань, — рассказал один из рыбаков. — Может с корабля, может из города, не знаю. Выбрался из воды возле деревеньки Рупти. Ну, как деревенька, одна семья там жила тогда. Эти самые Рупти. Три брата, их жёны да старик отец. В артель ещё двух парней взяли. Вот и всё.

— А как он выглядел, кто такой, откуда? — попыталась уточнить Ильметра.

— Кто ж знает? Я сам его не видел. Рано утром ушёл он вместе с братьями на шхуне. Они-то, братья, как раз на промыслы собирались. Вот и прихватили его с собой. Но с промысла шхуна не вернулась. Мы думали что потонула. Зимой помянули даже братьев, как положено. Мы, обычно, по зиме потери считаем. А через год вернулись вдруг братья и шхуна цела-целёхонька. Долго, стало быть, жить будут. Примета такая. Верная. Тем более, что больше они на промысел не ходят.

— Почему же?

— Кто ж знает? Разбогатели сильно в тех краях, куда их буря занесла. Так что бросили ловлю. Кто в город подался, лавку завёл, кто здесь среди селёдочных баронов пристроился.

— Можно переговорить с ними?

— А чего ж нельзя? Все пятеро живы-здоровы. Вот как к Южному маяку по дальнему берегу Большой гавани дорога идет, сразу за городом по правую руку дом будет из красного кирпича. Там складские приказчики обитают. Спросите Рупти Мазилу, вам покажут.

***

— Вы будете Рупти Мазила?

— Я, сударыня, он самый, — подтвердил упитанный краснощёкий крепыш в фартуке и крагах до локтя. — Сельди заказать хотите? Если много, то только на следующий сезон. Нынешний почти весь расписан.

— Я похожа на торговку селёдкой?

— Всякое бывает, — оглядев еще раз девушку сказал бывший рыбак.

— Расскажите мне о человеке, которого вы семь лет назад увезли из Такримура.

— Э нет, сударыня, — засмеялся Мазила. — На память я жалуюсь. Отшибло как раз лет шесть назад. После бури той ничегошеньки не помню.

— У меня есть хорошее средство, — Ильметра выложила пять империалов один за другим. — Но если вам оно не подходит, я поищу ваших братьев.