Страница 4 из 14
Известно, что лоси и северные олени, переходившие через большие болота, иногда проваливались, или их засасывало в мочажины, где торфяные буки впивались в сочные туши.
Как же трудно жить и выполнять множество нелепых дел. Ну вот, например, то, чем приходится заниматься сейчас. Насколько же проще покоиться в холодной глубине под покрывалом из торфа.
А вот ее учуяли и принялись нарезать круги кусачие мухи-пестряки и слепни. Облака сгрудились над лесом и как-то изменились. Элина подумала, что это движется не она, а само время. Что она, как и буки, и облака, – всего лишь серия стоп-кадров. В следующий момент Элина оказалась на берегу озера.
Озеро, как и прежде, представляло собой вонючую яму в болоте. В середине водоема торчали голые стебли хвоща. Вода была наполнена коричневой взвесью. Эта взвесь тянулась к поверхности похожими на колонны сгустками.
Было еще начало дня и, вообще, очень плохая погода для рыбалки. Элина ослабила тормоз на катушке, отвела спиннинг назад и широким движением метнула воблер. Тот плюхнулся в воду посреди озера в метре от зарослей.
Элина оставила приманку просто плавать на поверхности воды. Если щука жива, а она всегда оказывалась жива, то неуклюже повернется на звук, как старая подводная лодка.
Реакция у этой одинокой щуки замедленная. Много дней она ничего не ела и только лежала полусонная в придонном иле, ожидая смерти, но теперь у нее мелькнула надежда, и чувства ее обострились до предела. Дрожа плавниками и расширив глаза, она анализирует движение воды и ила и думает, уж не привалила ли ей еда.
Элина дернула удилище. Воблер перепрыгнул сантиметров на десять и шлепнулся обратно в воду. Из-за зарослей на поверхности воды протянулась борозда. Элина больше ничего не предпринимала, потому что теперь щука знала, где находится добыча. Вода брызнула в разные стороны, и приманка исчезла. Рыбина схватила наживку. Щука сидела на крючке.
Она была с килограмм весом и повела себя так же, как все щуки, то есть потянула приманку. Сначала влево, потом вправо. Элина поворачивала спиннинг, удерживая его под прямым углом к леске. Поставила катушку на тормоз. Теперь щуку держало все удилище.
Раздался всплеск. Рыбина устала.
Элина держала спиннинг одной рукой. В другой у нее была кепка, которой она хлопала себя по бедрам. Целая коллекция прибитых насекомых каждый раз сыпалась в болото. Затем Элина снова надела кепку и начала выбирать леску. Когда щука была в метре от нее, Элина подняла удилище, чтобы вытащить рыбу из воды. В этот момент леска лопнула.
Напс!
Над озером проплывали облака.
Элина взяла леску между пальцев и рассмотрела ее. Она была прозрачной и неровной. Элина спустила с катушки еще несколько витков, крепко взялась за леску обеими руками и потянула в разные стороны.
Напс.
Элина постаралась припомнить, когда в последний раз меняла леску на этой катушке. В голову ничего не приходило.
Это была первая настоящая неудача за пять лет. Раньше щуку всегда удавалось поймать с первого заброса.
Элина немного заволновалась.
Она поставила восемнадцатиграммового «крокодила» прямо на леску, без поводка. Дважды пропустила леску в отверстие на блесне и беспомощно посмотрела на получившиеся узелки. Черт! Как же правильно вязать узел? Элина принялась наворачивать и пропускать леску. Пальцы помнили свое дело.
Ей понадобились обе руки, что немало обрадовало слепней. Один вонзился в запястье. Больно. Элина послюнявила узел и затянула его уверенным, ровным движением.
Затем щелчком пальца отправила слепня прочь.
Откусила кусок лески за узелком, подмотала блесну поближе к концу удилища, замахнулась и забросила приманку. Щука сразу схватила ее.
– Что ж ты, глупая, ничему не научилась-то, – пробормотала Элина.
На этот раз она хотела как следует вымотать щуку. Собиралась действовать осторожно, без резких движений, держать снасть в слабый натяг. Так, чтобы леска не порвалась, но и рыбине приходилось бы изрядно напрягаться. Нужно было, чтобы щука истратила свои последние силы, все свое сису[3] и веру в жизнь, и когда ее удастся подтащить к берегу, она уже будет безразличным ко всему бревном. И тогда Элина присядет на корточки и быстро выхватит рыбу из воды, словно выпавший из кармана кассовый чек.
Она ослабила стопор на катушке. Щука начала выбирать леску. Рыбина тянула к середине озера, леска убегала в воду, и катушка жужжала.
Два обстоятельства беспокоили Элину. Если щука заглотила блесну глубоко, она может перекусить леску. С другой стороны, есть шанс, что щука запутает леску, намотав ее вокруг зарослей хвоща на середине озера, и тогда Элина потеряет контакт с рыбой. В этом случае даже одного сильного рывка достаточно, чтобы порвать снасть.
Повлиять она могла только на последнее обстоятельство.
Элина следила за тем, чтобы леска была натянута между ней и рыбой, а для этого обходила озерцо, сообразуясь с перемещениями щуки так, чтобы между ними не оказались заросли хвоща. Щука плыла по часовой стрелке. Элина брела вокруг озера и пыталась удержать добычу, как хорошую мысль, промелькнувшую в голове. Она разговаривала вслух, чтобы сохранять самообладание. Объясняла себе каждый свой шаг и каждый рывок щуки.
Теперь комары и другие кусачие насекомые не давали Элине ни секунды покоя. Пот стекал по шее и рукам, смывал репеллент, и кровопийцы нещадно кусали ее. Они садились на кожу, выбирали местечко получше, чтобы впиться своими гибкими хоботками. Хоботок самки комара состоит из шести частей, это совершенный инструмент, снабженный зубчиками. Они прорезают в коже отверстие, в которое и проникает хоботок. Нижней губой комар придерживает его перпендикулярно к отверстию, а когда хоботок не используется, нижняя губа служит ему ножнами. Кроме того, комар впрыскивает в ранку слюну со специальным секретом, который не позволяет крови свернуться. Красные кровяные тельца отделяются от воды, и затем она капельками выводится через заднюю часть тела комара.
Сотни этих искусно созданных природой аппаратов для перекачки крови и размножения облепили Элину.
Но не только комары досаждали ей. Тут были и поблескивающие зелеными глазами пестряки, стремительные и молчаливые, и бычьи слепни – летающие какашки с крыльями. Они присаживались Элине на голову, примеривались к рубашке, брюкам и кепке. Искали неприкрытые одеждой места. Где могли, забирались в волосы, пронзали кожу и сосали кровь. Конкурировали друг с другом за место на руках и запястьях. Рассекали кожные покровы острыми стилетами, и когда показывалась кровь, приникали хоботком к ранкам. Покрытые щетинками темные брюшки пульсировали и наполнялись кровью. Насытившись, кровопийцы отправлялись откладывать яйца на траву у самой воды – лететь сюда им было недалеко. Слепни – это перочинные ножи, созданные самим дьяволом. А ведь в их ротовом аппарате есть еще и своего рода «губка», которой они «промакивают» кровь.
На слепней охотились потрескивающие сверкающими крыльями стрекозы с голубыми пятнами на брюшках – коромысла. Они хватали слепней, падая на них сверху, и удерживали их своими цепкими ножками. Стрекозы убивали слепней, прогрызая им голову, после чего усаживались на ветки ив и пожирали своих жертв. А самые крупные стрекозы и вовсе не прерывали полета. Они замирали в воздухе, величественные и зловещие, перемалывали добычу жвалами и осматривали окрестности всевидящими глазами. Слепней стрекозы пожирали полностью, оставляя нетронутыми только крылья.
Элина убивала комаров и слепней свободной рукой. Прихлопывала их на открытых участках кожи, брюках и рубашке. Ее левая рука почернела от хитина и внутренностей насекомых. Время от времени она вытирала руку о штаны, превратившиеся в последнее пристанище кровососов. Вовлеченная во всю эту круговерть смерти, паразитов и хищников, Элина продолжала путь вокруг озера. Ударилась обо что-то больным пальцем. Пошатнулась. Когда ей приходилось свободной рукой опираться о кочки, слепни и комары беспрепятственно бросались грызть и кусать ее, насасываться и лакомиться ее кровью.
3
Сису (финск. sisu) – совокупность черт, определяющих финский национальный характер, включающая в себя стремление к достижению цели, выдержку, упорство, стойкость и упрямство.