Разорванная паутина

Народ останавливается, наблюдая, как мы идем по улицам. Я стараюсь побороть желание спрятаться и импульс сжаться и обратиться в незаметную тень. Почти что каждый прохожий обладает заостренными ушами и яркими, как драгоценные камни, шаманскими глазами, хотя я уже уяснила, что даже среди обладателей одинаковых призваний оттенки глаз могут отличаться. За две недели дороги и бесчетного числа городков я видела шаманов-сиятелей с разными оттенками глаз, начиная от бледно-золотистого и заканчивая ярко-янтарным, а в некоторых больших торговых городах, подобных этому, встречаются и сероглазые шаманы, которые так и не образовали связь с фамильяром.

Фамильяры, воплощенные в формах всевозможных зверей, разгуливают рядом с шаманами. Птицы порхают на плечах прохожих и крышах, змеи и другие мелкие существа обвиваются вокруг шеи или их мохнатые головы выглядывают из сумок. Ящерки устроились на шляпах и в капюшонах мантий прохожих. Фамильяры побольше – серебристые волки, черные лисы и даже огненные саламандры – прогуливаются рядом со своими шаманами. У меня дух захватывает от такого количества волшебных существ, живущих как ни в чем не бывало бок о бок с горожанами.

Среди лодок, наполняющих речные пути, я замечаю белоснежные волосы и серую кожу тенеблагословленных. И даже вижу обыкновенных людей с карими глазами и круглыми ушами, как у Саенго и у меня. Чтобы скрыть правду о моем происхождении, тот, кто оставил меня в детском приюте, отрезал кончики моих ушей, когда я была еще ребенком.

– Губернатор Луама уехал по делам, однако предложил нам переночевать в его особняке, – говорит жрица Мия. Невзирая на то что ее губы изогнуты в доброжелательной улыбке, в том, как она на меня глядит, есть некая настороженность. В ее ярких глазах нет ни капли тепла.

Должно быть, она ставит под сомнение то, кем я себя называю, и я не могу ее за это винить. Полагаю, в Миррииме найдутся и другие, кто не поверит, что я целительница душ.

– Как великодушно с его стороны, – говорю я, чувствуя себя неловко. Ненавижу дежурные беседы, поэтому тут же оборачиваюсь к Саенго, ища у нее поддержку. Являясь наследницей древнего рода Панг, которому принадлежат обширные земли на севере Эвейвина, она умеет отлично вести светские беседы с другими благородными рейвинами.

Мы проходим череду мостиков, направляясь в восточную часть города. За рекой, на вершине холма, усеянного подсолнухами, стоит выкрашенный в белый цвет особняк. Что ж, приятно провести одну ночь здесь, а не в палатке, как обычно.

Жрица Мия проводит бледными пальцами по поводьям драгокина и говорит:

– Нам необходимо кое-что уточнить относительно эвейвианского принца и его солдат.

Ее слова заставляют меня забыть об оживленных городских улицах. Принц Мейлек и небольшой отряд его эвейвианских солдат шествуют почти что в конце нашей делегации. Через несколько дней после того, как мы отправились с севера сюда, несколько его элитных стражей, блейдов, и слуги догнали нашу компанию, заявив, что желают остаться со своим принцем. Я узнала двоих из них, мы уже встречали их с Саенго, когда меня заключили под стражу в долине Крайнес.

После того как принц Мейлек предупредил ньювалийцев и казаинцев, что его сестра собирается на них напасть на севере, никто не высказался против его компании. Хотя принц Мейлек и согласился остаться со мной, пока он не получит вестей от союзников, я знаю, что он беспокоится. Будучи так далеко в землях Ньювалинской империи, эвейвианцы стараются держаться вместе, не зная, примут ли их здесь, и переживая, что народ, который их королева провозгласила врагами, им не рад.

– А что с ними? – натянуто спрашиваю я.

Жрица Мия отвечает сдержанным и безучастным тоном:

– Ему и его солдатам, разумеется, рады в Луаме. Но, принимая беглого принца в доме губернатора, мы можем произвести неверное впечатление. Император пока не решил, как отвечать на эвейвианское нападение, а подобное действие может привести к нежелательным последствиям.

Я готовилась спорить с ней, однако не ожидала подобного ответа. Меня раздражает, что в ее словах есть весомая доля логики.

И все же принц Мейлек спас нам жизнь на севере. Почти нет сомнений, что империя не станет терпеть попытки Эвейвина нарушить мирное соглашение, установленное давным-давно самим Ронином. Но пока император не решит, как именно отвечать на эти попытки разжечь войну, лучше и правда не делать ничего, что может намекнуть на то, что император одобряет действия принца Мейлека.

Когда шаманы позволили принцу Мейлеку войти в земли Ньювалинской империи, гарантируя ему безопасность, как мне кажется, они уже вполне ясно заявили о намерениях императора, но что я понимаю в политике?

– В таком случае я тоже найду другое место для ночевки вместе с ними, – отвечаю я. Да и возможность поговорить с принцем Мейлеком подальше от постоянно присутствующих рядом ньювалинских сопровождающих мне нравится. Нам много чего нужно обсудить.

– Вы не можете, – спокойно отвечает жрица Мия, – мне отдали приказ следить за вашей безопасностью.

– Мне приказов не отдавали.

Ее губы едва заметно изгибаются в недовольстве.

– Это приказ верховной жрицы Храма света и самого императора. Подумайте сами: все видели нас, через несколько часов каждый уже будет знать, что мы в городе. В Луам открыто могут входить все жители Тия, включая и тех, кто на протяжении истории не мог найти общий язык с шаманской империей.

Мне хочется засмеяться в ответ. Как деликатно она намекнула на враждебные отношения между Ньювалинской империей и Казаином.

– Дом губернатора хорошо защищен. Это самое безопасное место для вас и ваших друзей. А если вы настаиваете на том, чтобы остаться с эвейвианским принцем, мне и моей страже ничего не останется, как присоединиться к вам, – говорит она таким голосом, что мне ясно, что она с большим желанием нырнула бы прямо сейчас в реку.

Мы с Саенго вполне можем позаботиться о себе сами. И как мне ни приятно видеть недовольство на лице жрицы Мии, поговорить с принцем Мейлеком не удастся, зная, что она со стражами Храма света находится под одной крышей с нами. Я не могу им доверять. Возможно, у меня еще появится шанс.

– Мне нужно посоветоваться с принцем Мейлеком, – говорю и снова киваю.

Саенго вопросительно вскидывает одну бровь, когда я прохожу мимо нее, направляясь к принцу Мейлеку и другим эвейвианцам, шествующим в конце нашей делегации.

По обе стороны от принца Мейлека едут двое его блейдов – эвейвианских элитных воинов и бывших членов королевской стражи. Остальные солдаты идут позади, держась поближе друг к другу и определенно чувствуя себя неуютно в незнакомом им чудном городе.

Последние две недели принц Мейлек перестал тщательно следить за тем, чтобы выглядеть как капитан армии. Часть его волос собрана в пучок на затылке, а распущенные пряди растрепались и спутались после долгого дня, проведенного в дороге, его одежда покрыта дорожной пылью. Днем стояла жара, и он закатал рукава и расстегнул ворот своей туники. Чтобы слиться с остальным отрядом, он снял золотую заколку для волос, являющуюся символом королевской крови, а зеленый пояс на нем завязан простым узлом, как у рядовых.

– Сирша, – приветствует он меня, когда я подвожу Яндора, чтобы идти рядом с его драгулем в одном темпе. Его блейды отступают, чтобы я могла подойти ближе.

Я уважительно киваю, а затем тихо передаю ему слова жрицы Мии.

– Я все гадал, как они собираются приветствовать меня здесь, не заявляя в то же время прямым текстом, что считают Эвейвин своим противником. Нападение на севере было не чем иным, как началом войны. И теперь, когда мирный договор нарушен, Ньювалинская империя, вероятнее всего, ответит тем же. И что бы они ни решили, заявлять о своих намерениях они станут согласно своему плану.

– Они вам обязаны, – бормочу я.

– Она права, – шепчет один из блейдов – высокий, худой мужчина по имени Коу, – они не уважают вас, ибо…

– Они поступают так, как и должны, – пожал плечами принц Мейлек. – По правде сказать, я и так собирался провести ночь в другом месте.