Страница 8 из 12
В эти дни, возвращаясь из Судака, Асан рассказывал отцу, что видел и слышал в городе:
– Отец, идут расстрелы тех, кто боролся против красных и помогал белогвардейцам. Хорошо, что Осман давно ушёл с военной службы и работает со мной на виноградниках.
– Насилие, сынок, порождает насилие. Что кровью началось, то кровью и закончится, – отвечал ему Бекир.
После распада Российской империи покой народов, населявших Крым, то и дело нарушался захватами полуострова и экспансией. Переход власти сопровождался многочисленными жертвами, разрухой и обнищанием населения. Люди метались от одной власти к другой. Они подчинялись и сопротивлялись, чтобы выжить и не потерять то, что у них есть. Но зверства и кровопролитие не оправдывают тех, кто ценой жизни других людей, с той или другой стороны власти, добивался установления своих порядков и законов. Перешагивая через кровь, одни устанавливали свою власть силой, другие боролись за независимость. С обеих сторон лились реки крови. Распри наполняли землю Крыма горем, слёзами и отчаянием.
Асан не хотел втягиваться в братоубийственную войну. Он не убийца и не сторонник силы, ведь насилием не объединить народы, в унижении не рождается преданность, от мщения не появится понимание и не наступит мир. Он вспомнил слова из Корана о красоте мира: «Аллах Всевышний создал мир прекрасным и сделал человека наивысшим существом, предоставив ему все, в чем он нуждается. Весь мир создан Аллахом как место поклонения, место созерцания и размышления над величием, красотой и всемогуществом Аллаха». «Почему люди считают себя вправе что-то менять, менять мироустройство, созданное не ими?» – задумывался Асан. Его мучили мысли о том, что он не мог определиться, как быть дальше, смириться или бежать в Турцию к брату? Спустя время он решил: остаться на своей родной земле и работать на ней, несмотря ни на какую власть. Заповеди Корана всегда были для него путеводителем в жизни. Он помнил его суры очень хорошо. В одном из айатов Корана Всевышний Аллах предупреждает верующих, что те, кто разжигает войны на земле, – безбожники, ведь Аллах не одобряет войну: «Если же они остановят войну, то и вы остановите … ведь Аллах – Прощающий, Милосердный!»
С приходом Советской власти Асан понимал, что не за горами тот день, когда к ним придут забирать последнее и самое главное – землю. И вскоре этот день настал. В декабре 1920 года в их дом нагрянул отряд красноармейцев из Судакского ревкома с винтовками.
Комиссар в кожаной куртке был достаточно вежливым и спокойно объявил семье:
– Граждане эксплуататоры! Ваше имущество будет описано и изъято, в том числе земельные владения. Теперь всё принадлежит народу и государству. Вы имеете право работать на этой земле на равных с другими гражданами и приносить пользу Советской стране. В случае несогласия вы будете арестованы, а в случае сопротивления расстреляны. Я понятно излагаю, господа хорошие? – спросил присутствующих членов семьи комиссар.
Асан кивнул головой в знак согласия. Бекир молчал. Он старался не смотреть в сторону пришедших представителей власти, чтобы удержать себя в руках.
– Приступайте, товарищи! – дал команду красноармейцам комиссар.
Ревкомовцы устроили в доме погром, обыскали всё. Забрали документы на землю и ценные вещи: картины, ковры, посуду и другую дорогую утварь. Увели почти всех лошадей и домашний скот. Наряду с экспроприацией ревком занимался выявлением лиц, сотрудничавших с белогвардейцами. Поэтому все в доме были опрошены и составлен протокол допроса. Женщины сидели в углу комнаты и тихо плакали. На руках у Эмине сидел испуганный Усеин. Медине прижималась к матери. Когда они ушли, Асан принялся успокаивать домочадцев:
– Ничего, мы справимся, будем работать, нам будут платить, ничего, выживем.
Выдавив из себя эти слова, он затих, опустил голову и задумался. В голове крутились вопросы: «В разрушении нет счастья. Куда дорога выведет эту революцию? Ну почему путь к свободе, равноправию и благополучию должен лежать через смерти, хаос и унижение? Как не потеряться в этом круговороте и что надо сделать, чтобы воронка революции не затянула нас и не довела до гибели? Зачем нужна война за идеи, если она сопровождается кровью и смертью? Неужели, чтобы быть счастливыми, люди должны сначала всё потерять, чтобы обрести лучшее?»
Бекир тяжело перенёс эту утрату, ведь он получил землю по наследству от отца. «Что теперь я оставлю детям? – думал Бекир. – Слава Аллаху, что они уже взрослые, смогут сами о себе позаботиться. Что мог, я для них сделал». От переживаний у него разболелась голова. Он позвал Гульсум и попросил дать отвар от головной боли. А Гульсум успокоили слова сына. Она ещё в силах работать и тоже будет трудиться. Главное – все живы и здоровы, что матери ещё надо?
В доме погас свет. Вместе с ним погасли их благополучное прошлое и уверенность в завтрашнем дне. Всю ночь Асан не мог уснуть, мысли о происходящем не давали покоя, но ведь он принял для себя решение остаться на родине, поэтому на следующее утро встал с уверенностью, что принимает этот удар и это время. «Такова судьба, надо думать о семье. Столько уже лет без определённости с кем мы. Где, в какой стране живём? Это не может продолжаться вечно. В любом случае мы на своей земле, и она нам дорога́», – так думал Асан в это судьбоносное время.
Все эти дни по крестьянским дворам разъезжались вооружённые отряды ревкомов для изъятия продовольствия. Это сопровождалось насилием, конфискацией имущества и расстрелами. Жители находились под постоянным страхом погромов и смерти. Кроме реквизиций, людям угрожала другая опасность: толпы голодных банд слонялись по деревням в поисках еды. Асану с отцом не раз приходилось обороняться от налётчиков. Защищая семью и дом, они давали им достойный отпор.
Позднее, в 1936 году, повзрослевший сын Асана – Усеин – прочтёт в журнале стихотворение автора М. В. Помренинга, посвященное этому неспокойному времени:
С Перчема задувает. Прорвало?
Морская даль, как пенистая чаша.
В тачанках – осень, шашки наголо,
И рубятся в садах у Таракташа.
И звездная тропа уже узка
Над изумрудной лампой маяка…
4 глава
Новая жизнь
Родина! С тобою вместе я
разделю и радость, и беду.
Маленький Усеин, пока его никто не видит, надумал сбегать в курятник посмотреть, как его любимая курочка высиживает яйца. Вчера было два яичка. Хотя ему было всего пять лет, он умел уже считать, мама научила. Но как интересно, что же там, под курочкой? Он подошел к курице и стал заглядывать под неё. Тут петух громко закричал: «Ко ко ко!», раскрыв крылья, направился прямо к нему. Того и гляди, клюнет. Засуетились, заволновались, закудахтали другие курочки, стали летать над головой Усеина. Пух и перья, пыль и помёт – всё летало по курятнику. Поднялся куриный переполох, и мальчик выбежал оттуда.
– Мама! – закричал Усеин, – я боюсь!
Эмине увидела в окно сына, бежавшего домой, и вышла навстречу.
– Ну, что ты испугался, кто обидел моего мальчика? – целуя, спрашивала сына Эмине.
– Там, там петух меня клюнул!
– Где? Нет ничего, – разглядывая его, сказала Эмине, – а ты зачем полез туда? Нельзя курочек волновать, а то нестись не будут.
– Хочу цыплёнка-а-а, – расплакался Усеин, – хочу с ним играть!
– Ну, ладно, пойдём, посмотрим, что нам снесла курочка?
Они зашли в курятник. Эмине показала Усеину, что под курочкой по-прежнему лежат два яичка.
– Видишь, нет цыплят. Рано ещё, подожди. Иди, играй, не шуми, вон там твоя деревянная лошадка ждёт.