Страница 22 из 113
— Погоди, Руслик, — слегка отстранил того рукой Вовочка. — Тут вот какая штука, — снова обратился он ко мне. — В прошлом году Ант здорово повздорил со Стоцкой. Та уже, может, и забыла, но он такого так просто не спускает. И хочет эту дуру проучить.
— И для этого выдвигается в Председатели? — недоверчиво уточнил я. — Просто чтобы Стоцкой досадить?
— Ну да, — кивнул пухляш. — Она привыкла, что это ее должность — пусть отвыкает!
— Все парни с нами, ты последний остался не охвачен, — снова подал голос Руслан.
— Так уж и все? — с нескрываемым скепсисом уточнил я.
— Были сомневающиеся, — признал Вовочка, — но мы их убедили. С каждым отдельно поговорили… Ант ведь ни худого, ни доброго не забывает!
— А теперь вот — с тобой говорим, — добавил долговязый. — Заметь — по-хорошему!
— А можно и по-плохому? — прищурился я.
— Это уже от тебя зависит. Будешь паинькой — глядишь, по-плохому не придется…
Они меня что, пугать вздумали? Вообще ничему не учатся!
— Тогда начинайте, — пожал я плечами.
— Что начинать? — не понял Вовочка.
— Разговаривать по-плохому. Скажу так: до сих пор мне было плевать, кто станет Председателем, но теперь принципиально проголосую за Стоцкую, так и знайте!
Руслан разинул было рот, чтобы что-то ответить, но пухляш снова его остановил.
— Рассуди здраво, Резанцев, — вкрадчиво проговорил он. — Что бы ты там о себе ни думал — один в поле не воин! Если ты плюнешь на коллектив, он утрется, а вот если коллектив плюнет на тебя — ты утонешь!
— Я неплохо плаваю, — покачал я головой.
— Что ж, посмотрим, — помедлив, разочарованно произнес Вовочка. — Но все же советую передумать — пока не поздно!
— Знаешь, что, дорогой советчик… — пространно и многоступенчато — учителя русского устного в свое время у меня были те еще — я изложил пухляшу с долговязым, кто они такие в моих глазах и куда им следует с них убраться вместе с любимым Антом.
«Силен!..» — только и смог на то сказать вконец ошалевший Младший.
Я же, пока Вовочка с Русланом переваривали услышанное, шагнул мимо них, поднялся на крыльцо и скрылся в корпусе.
— Резанцев, ты подумай! — кажется, понеслось мне вслед, но разбилось о захлопнувшуюся дверь.