Страница 142 из 178
Зашедший было Эйвери, получив столь сильный заряд впечатлений, побежал сообщать сведения всем остальным одноклассникам и кажется, вообще каждому, кого встретит по дороге. К этому времени поезд сдвинулся и отправился в путь, а вскоре подошёл и я.
— Хорошая змейка, — демонстративно, на их глазах, погладил я Шайсу, чем сразу заработал лишний балл репутации. — Кстати, друзья мои, — покосился на парней, — а у меня тоже есть, что вам поведать, хе-хе.
Они переглянулись, после чего Долохов брякнул:
— Вы что, братья? И ты тоже «Слизерин»? Вот вообще не удивлюсь, уже давно так думал…
Лишь полный контроль лица не позволил банально заржать. Думаю, что Реддл может обидится, ведь вроде как он сам подобное представляет, время от времени, а потому не будем топтаться на нежных чувствах «лорда Судеб».
— Официально признанный и подтверждённый чистокровный аристократ из Германии. Вольфганг фон Шахлендорф, к вашим услугам, — делаю короткий поклон.
Всё, окончательно поломались.
— Думаю, будет правильно организовать завтра, после уроков, небольшое собрание, где мы, — киваю на Тома, — донесём до всего факультета эти сведения официально. Дабы прониклись абсолютно все.
Далее понеслись кучи вопросов, уже не только Реддлу, но и мне. Как получилось, как узнали, откуда… и так далее, и тому подобное.
Секрета из истории не делал. Не стоит она того. Родители оставили приютскому руководству артефакт-хранилище, с наказом, видимо сдобренным порцией магии, чтобы отдали его, после исполнения двенадцати лет. Почему двенадцати? Так потому, что обучение в школе магии начинается с одиннадцати. И это — общепринятая практика.
А дальше всё просто, ведь в хранилище находились нужные бумаги, подтверждённые магией договора, родовые артефакты, принявшие меня и даже склянка с памятью.
История сочинялась прямо на ходу, но развитая окклюменция не позволяла путаться и ловко смешивать ложь с правдой.
Том тоже поведал, как он рылся в архивах, изучая сведения о змееустах, как ходил к Гонтам, которые, к сожалению, все уже были мертвы. Однако его сразу признали родовые артефакты, что по сути, является прямым подтверждением кровной связи.
— Осталось лишь получить наследство Салазара, — усмехнулся парень, — если бы оно ещё было. Тогда даже Министерство вынуждено будет пойти мне на встречу!
А ведь это вполне осуществимо! Тайная комната!
Тряхнул головой. Нужно будет тщательно обдумать это и прикинуть риски. Потому что василиск — это очень серьёзно. Без тщательной подготовки я к нему даже не сунусь и Реддлу пойти не разрешу!
После этого, в очередной раз задумался, правильно ли поступил, когда раскрылся? Ведь родители не просто так спрятали меня, а я сейчас во всеуслышание буквально прокричал «Вот он я!». Но это было бы глупостью, если не знать историю. Гриндевальд и его сторонники проиграют уже через несколько лет. Что за это время они смогут сделать лично мне? Да нихрена!
Хах, значит не будем терять возможность ещё раз поднять свою репутацию.
Через какое-то время тема всё же поменялась. Успевший непонятно где загореть Том уже обсуждал с Роули прошедшее лето, мастерски вытаскивая из него сведения, про себя же умудряясь отделываться общими фразами, не считая родословной, само собой.
Если уж раньше парня слушали во всём и едва ли не поклонялись, то сейчас…
Я же разговорился с Антонином, который поведал, как был на родине и как сильно надрал задницу паре своих старых обидчиков. Он так сочно про это рассказывал, что вызывал невольный смех и лёгкую ностальгию по своей стране.
Возвращаться туда, я конечно же не планировал. Вторая Мировая не оставит от СССР камня на камне и ближайшие лет двадцать он будет медленно и тяжко восстанавливаться, чтобы потом развалиться. Печальная история.
Реддл, кроме Филиппа, не забывал уделять внимание и остальным. Каждому он находил что сказать, как поддержать и дать понять, что товарищ не был забыт. Ребят это подкупало, а с учётом последних новостей, их счастье и гордость, не просто от дружбы, а даже самого присутствия рядом с Томом, била все рекорды.
Соскучились.
В середине поездки присоединилась ещё часть нашей привычной компании: Мальсибер и Эйвери. Первый уже был посвящён Фредом в ситуацию Тома, но сейчас повторно обтекал, уже от информации обо мне и вида шипящих Реддла с Шайсой. Второй чувствовал себя почти также, но от новостей уже обо мне одном.
Ха-а… а ведь по факту-то, ничего не изменилось! Мы как были теми же самыми людьми, так ими и остались! Но для этого общества и обитающих в нём волшебников, такая информация чуть ли не переворачивает мир с ног на голову!
Я уверен, что каждый из них, рано или поздно, но думал, что «Реддл конечно классный, но…». Наверняка им могло претить подчиняться полукровке, а свой статус «свиты», так или иначе, парни наглядно ощущали уже к середине первого курса. Но вот сейчас… уже не полукровка, а наследник Архимага, величайшего и могущественнейшего, самого Салазара Слизерина!
Вместе с Эйвери пришло ещё несколько человек. Перспективные первокурсники и разные знакомые, которых хотят впихнуть в нашу компанию? О, я только «за»!
— Познакомьтесь, — указал Фред на восторженно, хоть и с некоторой робостью, смотрящих на Тома ребят, — это Эндрю Макнейр, Бретт Селвин и Грэйс Гринграсс.
Знакомые фамилии!
— Очень приятно, — махнул я рукой, светя «фирменной» улыбкой, — Вольфганг фон Шахлендорф.
Том тоже представился, а потом начал говорить. Его чарующий и тихий голос, особенно благодаря чарам, отрезающим звуки за пределами купе, буквально загипнотизировал всех присутствующих.
Сидящие с открытыми ртами собеседники были лучшей реакцией на его слова. Буквально ощущаю сочащееся из парня самодовольство. Историю своей «потерянной» родословной Том поведал элегантным, скучающим тоном. Пару фраз вставил и я. Весть о том, что теперь оба их друга признанные чистокровные, причём не только на словах, в очередной раз зарядила парней позитивом. Замечаю, что они как будто расправили плечи, самодовольно переглянувшись.
Этим ребята фактически подтвердили мои предыдущие домыслы. Действительно, одно дело признать лидерство непонятного, мутного полукровки, другое — чистокровного из старинного рода самого Слизерина. Хотя, справедливости ради, Том вёл себя так, что посчитать его полукровкой не мог и самый изысканный чистокровный сноб.