Страница 279 из 381
Глава 32
1 января 1937 года — 1 января 1937 года
И вот — дежавю: сидим в поезде, наблюдая, как станция наполняется людьми. Магами. Только, в отличие от ситуации полугодичной давности, в этот раз я уже примечаю знакомые лица. Вот Кэрроу с небольшим дамским чемоданом. А вот Долохов, что с лихим видом идёт в одиночку. На площадке для трансгрессий мелькнул Мартин со своими родителями.
Хогвартс-экспресс наполняется пассажирами.
А ещё отличие в том, что мы сидели вдвоём — сов отправили сразу в Хогвартс, и с нами не было неугомонной девчонки, что сразу сказала:
— Нет-нет-нет! Чтобы пришли ваши родовитые дружки и начали морщить свои носы? Спасибо, мы люди не гордые, посидим отдельно, там, где нас любят такими, какие есть. — И, выразительно хмыкнув, она пошла в другой вагон.
— Скатертью дорожка, — пробурчал в ответ, занимая более удобное положение. Одет уже был в мантию, так как пришли мы, как всегда, заранее. Вот и переодеться успели.
Ха, да и как тут можно прийти не заранее, если вчера легли спать, когда ещё и десяти вечера не было? А мне, как известно, хватает пяти часов сна. Реддлу — шести.
Вот и подняли Макфи в пять утра! До сих пор смешно. Чтобы «точно успеть». И чего это теперь она злится? А как нас будить в самую рань, так это всегда пожалуйста?! Эх, что за двойные стандарты?
Лишь вдвоём, однако, долго не сидели. Поезд едва успел тронуться, как в дверь заглянул Антонин. Не то чтобы до него никто не заходил — заглядывали, и не раз, но не изъявляли желание остаться либо искали своих друзей.
— Ну наконец-то! — радостно выдал он, закидывая чемодан на верхнюю полку, к нашим. — Уж думал, ещё пару вагонов обойду и останусь в первом же пустом!
— Значит, тебе повезло, — улыбаюсь я на это, поглядывая в окно, где началось движение. На перроне маги махали руками своим детям, уезжающим на очередные полгода. Хоть не платочками, — мысленно усмехаюсь.
— Можно и так сказать, — мальчик уселся рядом, — ладно, кто начнёт первым?
— Видимо, речь о том, кто как провёл каникулы? — Тонкая улыбка Реддла таила сарказм, который был заметен лишь мне.
— Конечно! У вас-то наверняка прошло интереснее, чем у меня. Сидел в поместье два дня, всё ждал, пока дед обещанную проверку отправит — и никого, пустота! Потом уже, как сам сову отправил, пришёл троюродный дядя. Даже в зал не проходил, просто посмотрел вокруг пару секунд и сказал: «Не позорь род, щенок» — и был таков. Ублюдок! Вот после этого уже и стало дышать свободнее. Даже вас хотел позвать, но вспомнил, что Том всем отказывал, так что решил не повторяться.
— Была причина, — обронил Реддл, складывая длинные тонкие пальцы домиком, — ты ведь уже в курсе, что мы живём в приюте?
— Это известно, — кивнул Долохов, подобравшись. Кажется, всей этой знатной компании было жутко интересно, как же проходит эта самая «жизнь в приюте».
— Необходимо было решить накопившиеся дела, что нельзя было урегулировать совой.
Антонин молчал, ожидая продолжения, но его не было. По мере понимания, что ничего нового узнать не удастся, его лицо вытягивалось всё сильнее.
Наконец он вздохнул.
— Значит, без дела не сидели? — мальчик облокотился о вагонный столик.
— Угу, — согласно киваю в ответ, — не было времени даже почитать, так что лично я очень рад, что эти мордредовы каникулы кончились.
Переглядываюсь с Томом. Что же, это всё равно вот-вот станет общеизвестно. Да, я про будущее ученичество у опять же будущего «великого светлого». Раз не удастся избежать, остаётся возглавить. Амулеты Колберта были повторно нами изучены, но при детальном разборе уже вдвоём, с новым опытом и знаниями, смогли обнаружить систему «утаивания» мыслей. Это как иллюзия, которой накрывается определённый участок памяти. Причём участок может быть самым разным. Например, можно накрыть таким всю память о приюте. Будет здоровенная такая дыра в мозгу. На взгляд наблюдателя. То есть — сразу заметно. А вот если скрыть что-то мелкое и незначительное… именно так делали староста Кирк и Колберт. Скрывали мелочи, по которым было почти ничего не видно. Хотя за Кирка амулет наверняка настроили, всё же он был маглом.
Тем не менее, даже накрывая мелочи, мы сумели обнаружить «края» этой иллюзии. Правда, не приглядываясь и не зная, что искать… в общем, вариант, конечно, был интересный, но, к сожалению, нереализуемый. Дамблдор явно заметит подобный подвох, что его лишь ещё сильнее заинтересует. Так что остался только способ Снейпа. Как же хорошо, что я знаю канон!
Перекинул Тому память, где я читал об этом способе в учебниках по зельеварению. Да, странно, что не в книгах по окклюменции, но чем богаты…
Его, как и меня, насторожил момент с тем, что автор откровенно не рекомендует помещать мысли во флаконы для зелий. Но конкретики, почему так, найти мы не смогли, как ни искали. Обсудив, пришли к выводу, что, будь способ действительно опасным, его бы и не предлагали.
К тому же альтернатив, к сожалению, больше не осталось. Омута Памяти у нас нет. А искать специальные артефактные ёмкости под мысли… ну, может быть, они где-то и продаются, в Косом переулке, а может, и нет. В магазинах, где удалось побывать ещё летом, ничего подобного ни я, ни Реддл не видели. В нашей гостиной среди сотен брошюр такого тоже не попадалось. Значит, либо это очень узкоспециализированный товар, либо его банально не продают. В любом случае при попытке его поиска мы скорее привлечём к себе внимание, чем реально найдём нужное. Таким темпом слухи опять до профессора дойдут, что лишит способ смысла. Значит, остаётся лишь один вариант — прятать лишнее во флаконы для зелий и после уроков Дамблдора быстро возвращать обратно. Надеюсь, таким образом мы сумеем избежать каких бы то ни было последствий.
— Ещё на каникулах, — начал говорить я, — мы встречались с Дамблдором. — Причину «почему» озвучивать не стал. — Он предложил личное ученичество нам обоим.
Вот, значит, как выглядит вживую выражение «выпасть в каплю» — такого охреневшего вида я ещё ни у кого не видел. Антонин открыл рот, но сразу же закрыл. Открыл снова, вытянув палец, и опять замолчал.
Не выдержав комичности зрелища, начинаю откровенно хохотать, Реддл поддержал меня парой лёгких смешков.
— Вы что, смеётесь надо мной? — справился Долохов с эмоциями. — Это было слишком!
— Нет, Дамблдор и вправду приходил, — ответил на это Том, заставив Антонина перевести на себя внимание, — приходил и… — начал он нагнетать атмосферу, — предложил стать его личными учениками.