Страница 100 из 381
— Конечно, — степенно соглашается маг, — второе это то, что она позволяет гораздо более тонкие манипуляции. Это словно сравнить инструменты ювелира и шахтера. В чем-то похожи, но предназначены для совершенно разных работ. Вот только с помощью палочки можно добиться и того, и другого. Это воистину универсальный инструмент.
Он тихо хмыкает, продолжая:
— Единственный, косвенный минус работы с палочкой состоит в том, что пользующиеся ей волшебники не развивают собственный источник магии. Да и как ему развиваться, если любое колдовство почти не затрагивает его? Вот и остается маг с тем резервом, который у него есть, природным, так сказать.
— А зачем развивать этот «резерв», — подключается Иви, — то есть, — она чуть смутилась, когда мы все на неё посмотрели, — если профессор говорит, что магия берётся извне, с помощью палочки, то получается свой источник не имеет смысла?
— Многие современные волшебники имеют похожие взгляды, — слегка пожал он плечами, — но тут играет роль кое-что еще. Предположим, что у мага есть резерв в 10 единиц, он применяет заклинание силой в 1 единицу. Что делает палочка? Она как насос выкачивает эту самую единицу, которую передает в источник мага. Там она «подкрашивается» его желанием и вырывается наружу. Пока поспеваете за ходом мыслей?
— Конечно профессор, продолжайте, — чуть ли не хором говорим мы.
— Заклинание в 1 единицу — это что-то простенькое, скажем, за первый или второй курс школы. Потом начинаются более серьезные заклинания, в 2 единицы, в 5 единиц. И вот мы подходим к чарам, что требуют уже больше 10 единиц, что тогда будет? — видимо вопрос был риторическим, так как он сразу отвечает сам, — импульс банально не сможет быть «обработан»! Маг не может применять чары, которые не может потянуть его источник. Исключения конечно есть, можно разбить чары на части, создать ритуал, использовать накопители, но не об этом речь.
Во время разговора Дамблдор увлекся и невольно ускорил шаг, заставляя нас быстрее перебирать ногами, но сбивать волшебника с мысли не хотелось. Кажется мне, что он начал говорить несколько больше, чем планировал.
— А дальше пойдет Высшая Магия. Как можно работать с ней, например, в той же дуэли, если твой потолок, это кинуть Редукто и взорвать стену? Нет, такой маг — это уже не волшебник, а просто придаток к своей палочке, — он спохватился, поняв, что мы вряд ли что-то поняли из его последних фраз, — впрочем, лучше получать информацию системно, так что внимательно слушайте учителей на уроках, они все подробно вам расскажут.
— Спасибо, профессор Дамблдор, вы очень хорошо объясняете, — не упустил я случая слегка польстить магу. Мне не сложно, а ему приятно. Причем это на самом деле так, уж кому как не мне это знать?
— Но, пока мы не дошли, можно уточнить еще один момент?
— Конечно же, дети. Для этого я вас и сопровождаю, — улыбается он в усы, — чтобы хоть немного, но помочь адаптироваться к нашему миру.
— Если так важно развивать резерв, то почему обучение начинается с одиннадцати лет? Почему нельзя начинать делать это раньше, скажем, лет в пять или шесть?
— Почему же нельзя? — несколько удивленно уточняет он, — можно! Многие так и делают, — тут я вновь переглядываюсь с Реддлом. Вид у него недовольный. Похоже сразу вспомнил мой пример «обученного мага-аристократа», из одного старого разговора.
— Но тут крайне важно знать меру, — продолжает он. — Чему можно обучить ребенка пяти или шести лет? Скажу вам сразу, так как в этом разбираюсь, — подмигивает он, — немногому. Тут нужно обучить его скорее чтению, чем колдовству. Скорее цифрам, чем чарам. Волшебникам, как и маглам, тут нужно идти по одному пути, — хмыкает, — тем более, что у детей в этом возрасте очень много энергии и крайне мало желания что-то учить. Не спорю, что можно заставить, либо может попасться тихий и спокойный ребенок, которому понравится такое времяпрепровождение, но даже тогда это будет трудно. К тому же, куда спешить? Открою вам небольшой секрет, но срок жизни волшебника гораздо выше, чем у магла. Волшебники живут по двести и триста лет. Я же знаю одного алхимика, что живёт уже больше шести сотен лет, — довольно улыбается он, глядя на наши лица.
— В такой ситуации, спешка неприемлема. Выиграешь ты этим пару лет форы, но что с того? Зато загубишь ребенку детство. Большая часть магического сообщества это уже давно поняли, поэтому вы вряд ли встретите среди ваших одноклассников хоть кого-то, кто будет владеть больше чем парой простеньких заклинаний. Возвращаясь же к предыдущему вопросу: в Хогвартс мы принимаем с 11 лет, потому что это закрытая школа. Тут преподаватели не будут подтирать слезы каждому ученику. Нет, их работа — это обучение. Говорю я вам это прямо, так как вы прошли через приют. Вы достаточно самостоятельны и разумны, чтобы понять мои слова правильно. Преподаватели, включая меня, помогут вам в серьезных вопросах, но мы не будем следить за каждым вашим шагом. Поэтому в Хогвартс не принимают совсем уж маленьких детей. Только тех, кто может и умеет быть самостоятельным. То есть, не раньше 11 лет.
— Спасибо за откровенность, профессор, — а Том уже не испытывает к Дамблдору негатива. Наоборот, даже какое-то уважение. Эй-эй, не сманивай мне тут будущего Темного Лорда на светлый путь!
— Вот мы и на месте, — успел сказать Дамблдор, пока кто-то не придумал новых вопросов, указав рукой на маленькое и обшарпанное здание. Там была вывеска: «Волшебные палочки от Олливандера».
Внутри было тесно, мы вчетвером с трудом смогли уместиться в помещении. Тут стоял одинокий стул и целые стеллажи с различными небольшими узкими коробочками. Их было много, но создавалось ощущение, что лежат они в некоем безумном и произвольном порядке.
— Посетители! — из примыкающей комнаты выглянул молодой мужчина, — здравствуйте! Меня зовут мастер Олливандер. Пришли за палочками? Ну разумеется за ними! — он торопливо выбежал к нам, сделав помещение ещё более тесным.
— Здравствуй, Гаррик, — Дамблдор привычно наблюдал за его метаниями, — я наверное выйду, подожду вас на улице, а то как-то тут тесновато, — по-доброму улыбнулся он уголками рта, выйдя наружу. Олливандер этого даже не заметил.
— Начнем с тебя, — он указывает пальцем на Тома, — какой рукой предпочитаете колдовать?
— Пожалуй правой, — чуть задумавшись сказал он, — но и от левой не стал бы отказываться.
— Похвально, молодой человек! — из рук мастера выпрыгнула линейка. Подскочив к Реддлу, она начала измерять одни ей известные детали.