Страница 21 из 22
Мне 70 лет – совсем неплохо для человека моего возраста.
Своей пятой жене:
– Другие были всего лишь моими женами, а ты, дорогая, будешь моей вдовой.
Уильям ГЛАДСТОН
(1809—1898)
британский политик, четырежды занимал пост премьер-министра
Время работает на нас.
В антикварной лавке Гладстону приглянулся портрет вельможи XVII столетия; но он счел цену слишком высокой и не купил картину. Вскоре затем он увидел ее в гостиной богатого лондонского коммерсанта.
– Я рад, что вы обратили внимание на этот портрет, – сказал хозяин дома. – Это один из моих предков, министр королевы Елизаветы.
– Будь он на три гинеи дешевле, он мог бы стать моим предком, – ответил Гладстон.
Не будь вы таким великим человеком, вы бы были занудой.
Жена Уильяма Гладстона
В чем разница между несчастным случаем и несчастьем? Если, скажем, Гладстон свалится в Темзу, это будет несчастный случай. Но если его оттуда вытащат, это уже будет несчастье.
Приписывается Бенджамину Дизраэли
Томас ГОББС
(1588—1679)
английский философ
Если бы геометрические аксиомы задевали интересы людей, они бы опровергались.
Если бы я прочитал все, что прочитали другие, я знал бы не больше, чем знают они.
Любовь к соседу – нечто другое, чем любовь к соседке.
Желание нравиться есть не чувственное, а духовное удовольствие и состоит в представлении о своей способности доставлять удовольствие другим.
Счастье не в том, что мы в чем-нибудь преуспели, а в самом преуспевании.
Последние слова:
– Я отправляюсь в свое последнее путешествие. Я совершаю огромный прыжок в темноту.
Жан Люк ГОДАР
(р. 1930)
французский кинорежиссер
Фотография – это правда. А кино – это правда 24 кадра в секунду.
В фильме должно быть начало, середина и конец – но необязательно именно в этом порядке.
Кинозвезда новой волны: семнадцатилетняя девушка, которая выдает себя за шестнадцатилетнюю.
О режиссерах «Новой волны»:
Мы – дети Маркса и кока-колы.
Сэмюэл ГОЛДВИН
(1882—1974)
кинопродюсер, один из основателей компании «Метро-Голдвин-Мейер»
Фильм должен начинаться с землетрясения, а потом напряжение должно нарастать вплоть до кульминационного пункта.
Чего ради люди будут платить немалые деньги, чтобы выходить из дому и смотреть плохой фильм, если они могут оставаться дома и бесплатно смотреть плохое телевидение?
На широком экране плохой фильм вдвое хуже, и только.
Эти режиссеры вечно кусают руку, которая несет золотые яйца.
Мы ему переплачиваем, но он того стоит.
Это больше чем потрясающе – это посредственно.
Нам необходимы новые штампы!
Я говорю вам свое окончательное «может быть».
Если вы не возражаете мне, то как мне узнать, что я прав?
Когда мне понадобится ваше мнение, я вам его сообщу.
Я отвечу вам в двух словах: Не Возможно.
Я прочитал кусочек вашей книги от доски до доски.
Мне не нужны сотрудники, которые могут только поддакивать. Я хочу, чтобы каждый говорил мне правду в лицо, – даже если за это он будет уволен.
Никогда больше не пускайте сюда этого мерзавца – пока он нам не понадобится.
Своей секретарше:
Выбросить ненужные бумаги? Хорошо, только не забудьте снять копию с каждой страницы.
Возможно, я не всегда бываю прав, но я никогда не ошибаюсь.
Этим утром мне пришла в голову потрясающая идея, но мне она не понравилась.
Устный договор не стоит бумаги, на которой он написан.
Каждый, кто идет на прием к психиатру, должен сначала проверить, в своем ли он уме.
Если бы я мог умереть прямо сейчас, я был бы счастливейшим из живущих людей.
О киномагнате Луисе Мейере:
Если на его похороны пришло столько народа, то лишь для того, чтобы убедиться, что он действительно умер.
Если бы Рузвельт был жив, он бы перевернулся в гробу.