Страница 72 из 129
Чуть позже, запыханный и вспотевший, торможу возле двери клуба, мешок с защитой зажал рукой на руле. Хочется скорей показать новым друзьям легкосплавное, сложнотехническое счастье. Рывком открываю дверь и ловлю любопытные взгляды.
Вскоре мы уже дружно изливали потоки восхищения на байк и собрание клуба плавно перешло в катание и радостные восклики, чем и закончилось.
Уже после, возле ворот:
— Замечательная покупка, Матус, — произнесла председатель. — Поздравляю ещё раз.
— Спасибо, — озарился я радостью.
— Теперь мне понятно, что не ездить на таком, хотя бы первое время, кощунство. Буду рада знать, что ты весело мчишь в школу или домой. Просто, раньше мне было немного не понятно твоё воодушевление, теперь нет, — высаживает председатель каждое слово, на мою благодатную почву души. — А я ведь даже не умею ездить на велосипеде.
Восхищённо взираю на Веронику, как на богиню во плоти. Пространство выткало, для меня и остального мира, совершенное создание, что всё больше впечатляет.
— Знаешь, твои слова ласкают сердце и душу, — произнёс я. — Спасибо. Сегодня-то я точно на нём, но за будущее не ручаюсь. Уж слишком, эм-м… комфортный твой лимузин и вообще.
Девушка вспыхнула, как и я, правильно понимая заложенный смысл в “вообще”. Мы несколько мгновений смотрим глаза в глаза, а потом Вероника уезжает и даже великолепный двухподвес не сразу смог вернуть меня в реальность.
Мало-помалу мысли сворачивают к насущному, где стоит острая необходимость достойно преподнести подарок маме. Несколько переходов по результатам поиска и становится ясно куда ехать, выжимаю педаль, а ветер начинает трепать одежду.
Конечно, результата добился, но весь этот поиск подходящей коробочки, упаковочной бумаги и открытки — весьма нелёгкое дело, в конце концов, уже дома — камень-то забыл взять — взялся за дело. Лёг на подушечку люцифер, продолжая мерцать в возникшей тьме под крышкой, потом подарочная бумага. Склеиваю аккуратно, а следом уж открытка с благодарностью.
Мама весьма эмоциональна, чем щедро наделила и меня. Так что, получив поцелуй с речью, вообще прослезилась. Я заранее приготовился с улыбкой встречать тройные охи-ах, но происходящее оказалось вне границ — сначала явилось безмолвие и большие, полные неимоверного удивления глаза, а потом просто селевой поток восхищения, благодарности и радости. Грудь наполнилась теплом и счастьем до самого конца вечера.