Страница 145 из 152
Все поднялись, оглядываясь друг на друга. Не сопротивлялся никто – даже Лорелей поспешила за всеми, с интересном оглядывая величественные коридоры здания Сената. Она же хочет умереть окончательно, сообразил Мэтью. Ждет не дождется, когда ее приговорят к смерти, и она снова воссоединится со своим «господином» в какой-нибудь Валхале для Темных Лордов.
Удивительно было, до какой степени ей наплевать на ребенка… Хотя, нет, не удивительно. Женщины, помешанные на своем мужчине, обычно детей игнорируют. А тут даже не ребенок пока – просто живот.
Следом за двумя темноволосыми красавицами и бывшим соседом, Мэтью ступил под своды одного из самых величественных зданий, какие когда-либо были построены на земле. Зал Светлого Суда. Он назывался так чисто номинально – по закону, любой суд обязан был соблюдать баланс между Темной и Светлой стороной, Мэтью помнил это из родовых воспоминаний… Присяжных всегда было поровну – Светлый и Темный, судей должно было быть два – с такими же характеристиками…
– Судимые, сюда пожалуйста, – пригласила их женщина с явно эльфийскими чертами лица. Довольно вежливо пригласила – тут претензий не было. Даже как-то… слишком вежливо.
И кого-то она ему напоминала. Мэтью прищурился, силясь понять, кого именно, но так и не смог – его всемогущие мозги словно атрофировались.
Опасливо оглядываясь, Шарлота протиснулась на скамью подсудимых первой, Мэтью хотел было последовать за ней, но решил пропустить вперед себя Лорелей – мало ли что взбредет в голову этой ненормальной, вконец испорченной красотке?
Фыркнув и толкнув его животом, та уселась рядом с Шарлотой. Сбоку от Мэтью примостился Гоша, и все вперились глазами в заседающий за высокой кафедрой суд из трех человек.
Стоп. Из трех?! Почему из трех?! Разве суд не должен состоять из четного количества судей? А как же баланс?
Внутри что-то зашевелилось, какое-то смутное подозрение… Еще не оформившись, натянуло нервы, привело в боевую готовность систему, сообщающую ему, что… что-то не так.
– Перечислите судимым преступления, в которых их обвиняют, Лихтер, – медовым голосом попросил главный судья – высокий, смуглый человек в форменной пилотке с эмблемой города.
От этого голоса «колокольчики» забились сильнее, но Мэтью временно заглушил их, решив послушать, какие именно им буду предъявлены обвинения.
– Слушаюсь, мейр, – поклонился еще один человек – тоже в пилотке и с эмблемой, но поменьше, в похожих на плащ-палатку, широких одеждах.
И зачитал, обращаясь к совершенно пустому залу.
– Приветствую всех, кто нашел в себе душевные силы прийти сюда и посмотреть в глаза самым страшным преступникам нашего тысячелетия.
Ого! У Мэтью поднялись брови. А дело-то хуже, чем он ожидал. Одновременно стало понятно, что в зале все же есть посетители – скрытые мороком.
По мере зачитывания нелепых и даже лживых обвинений брови Мэтью постепенно лезли все выше и выше наверх. Что за вакханалия здесь происходит?! Обвинять его в том, что провел Лоренса внутрь – еще куда ни шло, но Гошу? Шарлотта – вообще всего лишь пассивная приспешница, ничего она не «планировала» и никуда не «внедрялась».
А уж ерунду, которую возвели вокруг воскресшей любовницы принца Гобарда, вообще можно было психиатру показывать! Кто писал это нелепейшее обвинение?!
Фарс продолжался. После зачтения обвинения, Лихтер удовлетворенно и даже как-то по доброму улыбнулся и, повернувшись, воззрился на подсудимых. Было такое ощущение, что он ждал одобрения – то ли своему ораторскому мастерству, то ли справедливости сказанного.
– Что за бред? – пробормотала Шарлотта, выразив этими словами все, что крутилось у Мэтью в голове. Она, видать, еще не поняла, что ей грозит, если суд выскажется в поддержку обвинения. Иначе бы уже бежала отсюда, расстреливая бы всех Темной Материей.
– Мы выслушали и поняли суть обвинений, уважаемый мейр Лихтер, – главный судья склонил голову. – Позвольте узнать, какие наказания требует обвинение для преступников?
Уже наказания? Без доказательств?! Без допроса? Без слушания адвоката? И где вообще их гребаный адвокат?!
– Обвинение требует немедленной смертной казни для всех участников захвата и тех, с кем они кооперировали, господин Светлый судья, – громом среди ясного неба раздалось
Рядом с Мэтью встревоженно зашевелился Гоша.
– Слушай, они же несерьезно, да? Чего это за суд такой?
– Сам не понимаю… – пробормотал Мэтью.
С некоторой радостью он почувствовал, как внутри всколыхиваются эмоции – страх за мальчишку-соседа, за спасенную им жизнь будущей матери – какая-никакая, а Лорелей не заслуживала быть убитой через день после воскресения.
– Так же обвинение требует обнаружение потерявшего силы Темного Лорда и его казни на дыбе, вместе с его любовницей, убившей главу Четвертого Отдела.
Это было ожидаемо, но от этого не менее удивительно – такое ощущение, что обвинитель решил перещеголять в жестокости своих средневековых предков.
– О чем они говорят? – заныла скучающая Лорелей, не понимая Общего языка. Мэтью не стал пока ничего переводить ей – еще ее истерик не хватало. Хотя… возможно, она будет скакать от радости…
Но Гоша-то точно не будет!
Мэтью решил вмешаться – встал, открыл было рот… И вдруг понял, что именно вокруг не так. Это все иллюзия! Морок! Марево! И не только зал с аудиторией! Весь этот «суд» – все, что они видят вокруг!
Только догадавшись, он смог разметать поддельную картинку, развеять фальшь и обнажить реальность – для себя и для других.
Шарлотта ахнула.
– Это… подвал?
О да. Они все еще были в подвале – в каком-то ином его отделении, за решеткой, отделяющей их от коридора. Сидели на приставленной к стене длинной скамье, думая, что перед ними – суд из трех судей.
Он и в самом деле был, этот суд, только… ненастоящий.
– Голография… – прошептал Мэтью. Нагнулся, поднял первое, что попалось под руку – отколовшийся откуда-то кусочек бетона – и швырнул в замерших, как истуканы, судей.
Проскочив сквозь полупрозрачные силуэты, осколок ударился в стену за их спинами.
– Светлый судья, Первейший все понял, – ничуть не смутился обвинитель и повернулся к судьям. – Предлагаю отставить формальности и привести приговор в исполнение. Пока не произошло… что-нибудь экстраординарное. Думаю, никто не будет против? – он снова обратился к пустому залу.
Так вот почему никто не боится его, сообразил вдруг Мэтью! Эти ублюдки в безопасности! Они вне досягаемости Первой Крови – сидят где-нибудь на сенаторском холме, окруженные толстыми стенами! А толпа, наблюдающая за этим судилищем, и вовсе невидимая для их глаз!