Страница 12 из 42
Пашка еле сдержался, чтобы грубости в ответ не наговорить.
— Кто бы говорил, — в ответ буркнул Артемьев. — Сам не лучше!
Косяков у Дракона перед его Катериной не много, зато какие! Не количеством, а качеством берёт.
— Я, по крайней мере, в своих чувствах к Катьке сразу признался. И себе, и ей, — возразил Малиновский. — Паш, взгляни правде в глаза. Все эти годы ты носился с Настей, как с писанной торбой. Пылинки сдувал, подарки постоянно дарил, оберегал, словно она ваза хрустальная и разбиться может. Ты же постоянно беспокоишься о Насте. Для тебя перерыв в общении с ней в одни сутки уже равняется вселенской катастрофе. А как ты Васильеву к Артему ревновал! Вспомни. Я уже честно думал, что парню не жить на этом свете. Подкараулишь его где-нибудь в тёмном местечке и хорошенько отделаешь, раз он на твою драгоценность покусился. Да все, глядя на вас, всё уже давно поняли. Только ты всё телишься. Вокруг неё круги выписываешь, а Настя на тебя влюбленными глазами грустно смотрит. Честно, ты — дурак! Столько лет девочку динамить. Как Настька ещё не послала тебя в дальнее пешее по интимным местам, не представляю!
— Уже послала, — сердито признался Пашка. — Она замуж выходит. Через месяц. Подарок ко дню моего рождения устроила.
Малиновский внимательно посмотрел на Павла, убеждаясь, что тот не шутит.
— Допрыгался касатик, — протянул Сашка. — Что делать собираешься?
— Что-что? Невесту буду у другого отбивать! Не отдам я её никому, Настя моя! — убежденно объявил он. Так всегда было и будет. Конечно, дров он наломал не мало, но обязательно вернёт подругу. Толика она не любит, им лишь прикрывается.
— Ты уверен, что она хочет, чтобы ее отбили? После долгих лет дружбы вам обоим очень трудно будет перестроиться. Да и не думаю, что Настя будет терпеть твои загулы, — высказался Саня.
— Почему ты думаешь, что я гулять от неё буду? — сердито рыкнул Артемьев. — Почему все вокруг уверены, что я верность не способен хранить!
Ещё недавно ему было бы глубоко плевать на мнение других, но не теперь… Ведь это мнение, как оказалось, важно для Васильевой.
— Я ничего подобного не думаю, — возразил Дракон, — но от многолетних привычек очень трудно избавляться. Готов ли ты поменять свою жизнь ради Насти? Если нет, то лучше отпусти девчонку, не мучай. Настя не создаёт впечатление женщины, которая будет терпеть постоянные измены.
Пашка настолько разозлился, что казалось ещё чуть-чуть и пар из ушей повалит. Слышать подобное из уст лучшего друга сложно.
— Не буду я ей изменять! Не буду! — воскликнул Артемьев. — Может, я и гулял всё это время, но я все осознал!
Павел и сам понимал, как жалко звучат его слова. Все крепки задним умом. Он в каждой встречной женщине искал Настю, но не находил и продолжал искать дальше, а саму Васильеву давно и прочно отнес к категории «не прикосновенна». Вот он и не прикасался, даже мысленно запрещал это делать.
— Ну-ну, — недоверчиво отозвался Сашка. Подобное недоверие со стороны столь близкого человека ранило, хотя Пашка себя относил к толстокожим.
В любое другое время он бы обязательно огрызнулся, но мужчина промолчал. Павел находился в шоковом состоянии после произошедшего, а если говорить по-простому, то он был попросту в ах*е. Впервые за долгое время Артемьев поддался тщательно скрываемому даже от себя желанию и поцеловал Настю. Хоть всё и закончилось не очень хорошо, у него в подтверждение этого до сих пор щека горела после удара Насти, и всё же Павел не жалел о совершенном. Этот поцелуй стал как последняя стадия осознания и принятия с его стороны своих собственных чувств. На данный момент Пашка чувствовал себя полнейшим дураком. Черт, он и есть дурак! Столько лет не замечать своих же чувств и всё так запутать! Артемьев отлично понимал, что Настя сейчас не поймет и не примет его внезапно проснувшиеся чувства. Не поверит. Очень уж упрямой Васильева была, да и накосячил он весомо, да и в её чувствах до конца не был уверен. Возможно, те неосознанные сигналы, что подавало её тело, это не проявление страсти, а всего лишь результат неправильного восприятия его воспаленного мозга. Собственная неуверенность выбивала почву из-под его ног.
— С чего ты решил, что Настя ко мне тоже неравнодушна? — вдруг спросил он у друга. Вот Дракон абсолютно был уверен в том, что Васильева к нему что-то испытывала, иначе бы словами не разбрасывался бы.
— Да-а, Паша, как с другими бабами зажигать, так ты мастак, а как понять поведение собственной подруги, так трагедия вселенского масштаба, — Малиновский и не думал сбавлять саркастичный тон. — Её чувства видно невооруженным глазом. Настя о тебе заботится чуть ли не больше твоей собственной матери, а может и больше. Любовь Власовна слишком хорошо тебя знает и понимает, что ты уже большой мальчик, а твоя подруга готова тебе сопли утирать, похоже не понимая, что ты это и сам в состоянии сделать. Зажрался ты, Артемьев!
— Почему ты мне раньше всё это не сказал? — упрекнул Пашка. Если бы хоть кто-то ему намекнул, может дело бы и не зашло настолько далеко, может быть его мозг быстрее справился с анализом его чувств к Насте.
— Зачем? Чтобы ты меня попытался избить? Ты же бешенным становишься, когда кто-то пытается тебя заставить делать то, что делать не желаешь, — поинтересовался Саша. — Прости, но Катя не любит, когда я в драках участвую, а я не хочу её нервировать.
— Подкаблучник! — беззлобно обозвал друга Пашка.
— Не подкаблучник, а хороший муж, заботящейся о своей жене, — поправил Дракон с очень умным видом. — Катя дала мне последний шанс, и я намерен использовать его по полной. Если для этого в глазах общественности нужно выглядеть подкаблучником, то пускай. Я счастлив рядом с ней, а до того, что думают другие, мне нет дела.
Малиновский пару месяцев назад крупно разругался с Екатериной. Она даже съехала с квартиры, где они жили, вместе с ребёнком обратно к родителям. Дракон не любил вспоминать о том периоде в их отношениях. Всем казалось, что это окончательный и полный разрыв. По крайней мере Катя была очень серьезно настроена на расставание, её даже не останавливала вторая беременность. Сашка был практически убит, но не сдался. Примирение очень тяжело далось обоим, но они смогли перешагнуть через обиды. Малиновский сразу после примирения, не думая ни минуты, повел любимую в ЗАГС, а Катя даже не сопротивлялась ему, хотя несколько лет только и делала, что защищала свой паспорт от получения печати.
— Кто жених-то? — поинтересовался Сашка.
Вот о ком Артемьев не хотел вспоминать, так это об этом персонаже. Гребанный Кен.
— Некто Анатолий Горлов, — сухо ответил Артемьев. — Что? Знаешь его?
— Знаком я с ним, — кивнул Дракон. — Умеешь ты проблемы на свою пятую точку находить, брат! Если Настя в здравом уме, то она никогда не променяет его на тебя. Он богат, умен, имеет отличные связи и несмотря на кучу преследующих его баб, ведет добропорядочный образ жизни. Скорее всего из-за того, что всё его время уходит на работу.
— Ты его так хорошо знаешь? — удивился Пашка.
— Его отец постоянный наш клиент, — ответил Малиновский. Он вместе с Максом помимо школы боевых искусств владел еще и частным охранным агентством, — так что я знаком и с ним, и с его семьей.
— Ходили слухи, что он гомосек, — вставил Артемьев. До этого лично он не был знаком с женихом Насти, но фигурой Толик являлся заметной. Да и в любимом клубе Пашки тот появлялся довольно часто.
— Вранье, — сразу же отмел эту догадку Сашка, — месть отвергнутой им девицы. Я точно знаю, что с ориентацией у него всё нормально. Знаком с его бывшей любовницей.
— Блин, не может же он быть таким идеальным! Должно же что-то быть! — против идеального во всех отношениях соперника тяжело бороться, но Артемьев не был настроен на проигрыш.
— Боюсь тебя разочаровать, но Толик действительно хороший человек без криминального прошлого. Тебе придется искать другой способ разбить их пару. Можешь, конечно, продолжить копать под него, но это заранее проигрышный план, только время упустишь, — дал ему совет Дракон.