Страница 24 из 27
— Для начала хочу вам напомнить, что до праздника Зимнего солнцестояния у вас будет много общих занятий для всего первого курса. После зимних каникул вы окончательно разойдётесь по своим факультетам и будете изучать предмет более углубленно.
С большинством из вас мы распрощаемся через два года, только самые сильные адепты перейдут на третий курс и продолжат обучение. Сразу предупреждаю — таких будет немного.
Некоторые, ошибочно считают бытовую магию лёгкой и несерьёзной, но уже совсем скоро вы поймёте, что это не так. При должном обучении бытовой маг может легко победить в схватке боевика, заменить артефактора и лекаря!
Все слушали магистра открыв рты не веря в открывающиеся перед ними перспективы. И видимо только я заметила, что магистр Адельфи не упомянула некромантов. Не означает ли это, что бытовикам не стоит с ними связываться?
Вот только я, уже, как бы, связалась и сегодня вечером у меня первое занятие с графом Крайнтоном.
— Неужели прямо боевика сможем победить? — не поверил долговязый парень, скептически смотревший на нашего магистра.
Мы все даже не поняли откуда взялся этот топорик для разделки мяса, торчавший сейчас аккурат между лежащих на парте рук недоверчивого парня.
Парень как-то враз побледнел, потом позеленел и быстро спрятал руки под парту.
Топорик легко взмыл в воздух, и полетел в сторону одного из металлических столов. Из стоящей на полу корзины на тот же стол отправился большой кочан капусты.
— Кухонному топорику или ножу, направляемому вашей магией, совершенно всё равно, рубит ли он овощи или вашего неприятеля! Нужно только уточнить: кубиком или соломкой! — магистр неожиданно хищно улыбнулась.
Топорик замер, словно прислушиваясь к словам магистра, а потом накинулся на кочан капусты, кроша тот в мелкие кусочки.
Адепты, втянув головы в плечи, завороженно следили, как падает на стол мелкое капустное крошево.
— Большинство бытовых заклинаний могут нести в себе большую опасность, если его неправильно применять, — продолжила магистр.
— Взять хотя бы заклинание для разглаживания одежды. Если применить его на живом существе, можно получить серьёзные ожоги. Не говоря уже о том, что поджарить до золотистой корочки можно не только курочку, а заморозить не только сладкий десерт.
Магистр подошла к стеллажу, доставая с него прозрачную банку, внутри которой трепыхала крылышками бабочка. Адельфи вытряхнула яркую красавицу, и та радостно взлетела под потолок. Но уже в следующую секунду упала на одну из парт, оказавшись внутри небольшого кусочка льда, сквозь который прекрасно можно было рассмотреть замороженное насекомое.
Небольшая демонстрация возможностей бытового мага впечатлила всех без исключения. Мы не сводили с Адельфи восторженных глаз.
— А теперь открываем тетради и записываем первое заклинание, без которого в нашей академии никак не обойтись. С помощью него вы сможете почистить свою одежду. Будьте внимательны, любая неточность может привести к неожиданным последствиям.
За спиной магистра сам собой взлетел кусочек мела, красивым почерком выводя на обычной школьной доске незнакомые мне символы. Я аккуратно перенесла рисунок в свою тетрадь.
Рядом, высунув от усердия кончик языка, Флора копировала магическую схему.
— А теперь опробуем заклинание на практике, — не унималась Адельфи.
Она высыпала на учительский стол целый ворох грязных лоскутков.
— Попробуйте очистить клочок ткани. Для этого нужно просто влить немного своей магии в эту схему. Для первого раза можете использовать рисунок в качестве дополнительной основы.
К столу потянулись студенты, они, словно куры, копались в лоскутах, стараясь выбрать для себя тот, что почище. Взяв облюбованный клочок ткани, возвращались за парты. В аудитории воцарилась тишина. Все сосредоточенно гипнотизировали лоскуты, пытаясь выполнить задание магистра.
Я задумалась, глядя схему. И как я должна влить в неё свою магию? Где она, эта самая магия у меня находится? Магистр дала подсказку, что можно использовать для этого рисунок схемы.
Я взяла лоскут, усеянный живописными пятнами различной величины и формы. Положила его рядом с тетрадью, задумчиво рассматривая грязные пятна. Интересно, если соединить вот это и это пятно, получится треугольник, а если провести воображаемую линию вот сюда, то получится….
— Не о том я думаю! — одёрнула я себя.
— Какие линии? Какие фигуры? Стоп! Фигуры, а если взять…
Схватив стилус я аккуратно перенесла схему очищающего заклинания прямо на лоскут, расположив символы на самых крупных пятнах.
Закончив, я мысленно соединила по очереди все точки, представляя себе, как исчезают пятна, как светлеет ткань.
В тишине аудитории раздался первый испуганный возглас — у девушки за соседней партой, лоскут прямо у всех на глазах рассыпался в пыль.
— Адептка, я просила только очистить ткань, а не превращать её в бесполезный порошок. Так вы можете вскоре остаться без своего гардероба! Возьмите другой лоскут!
У парня, сидящего через две парты от нас с Флорой, лоскут вообще вспыхнул голубоватым пламенем и рассыпался пеплом. Парень понуро пошёл за новым лоскутом, даже не заметив, что во время своего эксперимента лишился бровей и ресниц.
Не обращая внимания на эти возгласы, а некоторые были радостные — значит у кого-то получилось выполнить задание, я продолжила пялится на схему, начерченную на лоскуте, мысленно умоляя его подчинится.
Я моргнула, странно, вроде пятен было больше… прямо у меня на глазах одно из них стало светлеть, а затем словно растворилось.
Получилось! Я чуть не подпрыгнула от радости. Но нельзя! Нельзя терять концентрацию.
Одно за другим исчезали пятна, а вместе с ними и начерченные руны. Светлела ткань. И вот передо мной лежит кусочек светло-голубой ткани, чистенький, словно только что из магазина.
Влянула на Флору, сидящую рядом со мной. Её лоскут тоже светлел прямо на глазах, значит, у неё тоже всё будет хорошо.
Встав с места, отнесла лоскуток магистру Адельфи. Та осмотрела его со всех сторон. Даже на прозрачность проверила.
— Отлично справились, адептка Блинова. Советую взять ещё один лоскут, для закрепления материала, так сказать. И для домашнего задания можете сразу захватить. Не стесняйтесь, у меня их ещё много.
Магист хитро улыбнулась. оттаявшая к этому времени бабочка, опустилась на её плечо, и замерла изображая из себя разноцветную брош.