Страница 71 из 98
Глава 20. Семь Ступеней
Тот разговор с Четвертым Камнем так ничем и не завершился. Я сказал парню банальности. Что сейчас все делают, что нужно для державы. Что у меня до сих пор нет стула, так как мастера по дереву изготавливают тачки и инструменты. Что про своё «Я» Камню пока стоит забыть. И не забывать о том, что десятки разных людей делают для него мастерскую, копают глину, строят печи для обжига.
Но я понимал, что это не ответ. Он совсем не объясняет гончару, что в его мире изменилось. И почему. А объяснить надо. Поэтому, после завершения планерки я подозвал Добчинского.
— Утром пошли гонцов к генералам. Им нужно прибыть в Базу через три дня. Для серьезного разговора.
Три дня. Я дал себе этот срок, чтобы обдумать всё и прийти к какому-то решению. Хотя, в глубине души понимал, что решение за меня приняла жизнь. Бытие определяет сознание, и никакие мои личные пристрастия на это не повлияют.
…Совет был максимально узким. Четыре генерала и четыре «гражданских»: Луч Света, Дитя Голода, Приходящий Завтра и Добчинский. И Серый, который тихой тенью сидел у стенки. Только самые авторитетные люди, которым я безусловно доверяю. Сначала все свои мысли я обкатаю на них.
— Я думаю, ни для кого не секрет, что наша жизнь в Эхутле сильно отличается от жизни в Четландии. За время нашего бегства нам пришлось полностью подчинить личные интересы общим. Мы знаем, что каждый, кто добыл еду в пути, должен поделиться с ближним. Иначе, многие просто умерли бы от голода. В случае опасности каждый должен брать в руки оружие — иначе погибнут все.
Ближники смотрели на меня с легким удивлением. Слишком очевидные вещи говорил владыка.
— Но на то оно и бегство, — кивнул, соглашаясь с их удивлением. — Только вот бегство закончилось, а ситуация не изменилась. Практически каждый четланин и те, кто к нам присоединяется, сейчас делают всё возможно для общего блага. Трудятся, управляют, воюют. Все живут в общих хижинах, питаются на общих кухнях. Все наши запасы хранятся на общих складах, и получить их можно только по высшему указанию. Моему, либо одного из вас.
Пауза. Подходим к главному.
— И уже у людей появляются вопросы: а почему так? Я хочу дать вам сейчас свои ответы, а вы мне скажите, устраивают ли вас они.
Мне было очень страшно. Я боялся, что народ новые идеи категорически не примет. Мне нужна поддержка. Если эти девять человек согласятся со мной, то можно уже и «в люди» пойти.
— Мы захватили Эхутлу. И, в принципе, сейчас могли бы зажить старой жизнью. Я могу раздать крестьянам землю, позволить мастерам заниматься своими ремеслами.
Циль Наукаль недоверчиво хмыкнул, Конецинмайла сокрушенно покачал головой.
— Я вижу, что вы меня понимаете. Ничего не выйдет. Каждый займется своим делом — и всё развалится! Крестьянам нужны лопаты, но медники будут делать дорогие украшения. Либо крестьяне уговорят мастеров сделать им инструменты, весь металл уйдет на это, а наше войско останется без копий и топориков. Гончары начнут делать красивые горшки, и у литейщиков не появятся новые печи. Думаю, я наглядно объяснил.
Все кивнули.
— Наверное, в другой ситуации мы смогли бы жить и так. Но не здесь и не сейчас. Наше положение в Эхутле всё еще ненадежное. Необходимо доказать сапотекам, что мы сильнее, мудрее и богаче. Кроме того, нужно доказать саачильскому кокуитао, что мы ценны и полезны. Наконец, мы должны подготовить себя и всю Страну Облаков к новому удару астеков. А он последует обязательно! Перед нами стоит слишком много задач. И на их решение нам отпущено мало времени. Хорошо, если несколько месяцев.
Меня слушали уже завороженно.
— А значит, по-старому мы жить не можем. Нам всем требуется четкий план. Каждый должен знать, что ему необходимо делать. И задача одного должна быть согласована с задачами остальных. Если Воронов Волос добудет две лодки руды, то мастера Луча Света сделают сорок топоров. Ими сапотеки нарубят нам двести стволов в горах. Это называется план.
Всё, созданное нашими руками, должно идти на склады державы, мы должны четко знать, чего и сколько у нас есть, чего не хватает. Нехватку должны восполнять торговцы. А потом каждый, кто добросовестно служил державе, может пойти на склад и взять себе необходимую еду, необходимую одежду, инструменты… и так далее.
— Это… — Дитя Голода пытался переварить услышанное. — Но это… выглядит разумно. И справедливо!
Эх, Дитя! Я посмотрел в его воодушевленное лицо, и мне стало стыдно. Мои слова, действительно, нарисовали красивую картинку. Великая гармония: от каждого по способностям, каждому по потребностям. Но, реальность ломает об колено эту картину. Я не буду даже говорить о жажде присвоить чужое, жажде паразитировать на чужом труде. Перед моим взором встал Четвертый Камень. Который мог бы творить шедевры, но держава требует от него лепить шамотные тигли для литейщиков. И он будет их лепить. Теперь ничто не заставит его вырасти над собой, стать талантливым гончаром. Нет мотивации. Нет развития.
Я это понимал. Я слишком хорошо знаком с попыткой построить похожую державу. Но, конечно, я об этом своим ближникам не скажу. Потому что иного пути не вижу. А зачем внушать им сомнения?
— Теперь смотрите! Человек немного жаден. Один наш старый знакомый сказал бы, что это от того, что в нас слишком много обезьяны.
Шутка удалась. Все сразу вспомнили Сына Обезьяны, о судьбе которого мы не знали ничего. Но в нас тлела надежда, что этот странный дядька всё еще жив.
— Чтобы каждый брал только то, что ему положено, я предлагаю ввести для всей державы лестницу.
И тут я развернул перед ближниками большой лист бумаги, который склеил из нескольких меньших. На нём была нарисована лестница из семи ступеней, на которой стояли корявые человечки. А на самом верху находился Золотой Змей Земли. Кривонарисованная его рожа ожидаемо хитро ухмылялась.
— Каждый человек в державе, чем бы он ни занимался, будет стоять на определенной ступени этой лестницы. И чем выше он будет находиться, тем больше богатств сможет получать. Каждый человек у нас имеет право на необходимый запас еды, немного ткани, соли. Это получат люди первой ступени. А те, кто занимаются более важным делом и находятся на второй — получают базовый набор и кое-что еще!
— А что именно? — не понял Аскуатла.
Вот! Над этим я и мучился, пока не вспомнил, что решение было найдено еще в Излучном. Деньги!