Следующая ступень

Иван закончил чтение и устало откинулся на спинку стула. Хотелось выть. И убивать.

Пояснений к тому, чьё именно это тело, и что стало с клоном, Ивану не требовалось. Всё и так было кристально прозрачным: тело принадлежало сыну Императора Александра Принцу Ивану… НАСТОЯЩЕМУ Принцу Ивану.

В материалах проекта были и результаты обследования этого тела: неизлечимая, смертельная болезнь, врожденная. Вот только умер Принц не от неё. Семечкин доставил тело в лабораторию ещё ЖИВЫМ. Тело… Не тело, а Ивана Александровича! Живого, мыслящего, прекрасно осознающего происходящее вокруг…

«Неизвестный подросток» умер уже в самой лаборатории позднее. В процессе…

Всё, как в древнем бородатом анекдоте: «вскрытие показало, что пациент умер в результате вскрытия»…

Принц умер… да здравствует Принц! Принц-клон…

Иван сильнее зажмурил закрытые глаза и крепче сжал кулаки. Рукой случайно задел кейс, что в самом начале изучения папки поставил рядом со стулом. Задел, и кейс с громким хлопком упал плашмя на пол.

Иван вздрогнул от звука и открыл глаза. Затем с непониманием посмотрел на кейс.

Секунд десять он тупо и бессмысленно пялился на него, а затем начал мрачнеть. Не то, что бы до этого он прямо-таки излучал в пространство позитив и «лучи добра», но всё познаётся лишь в сравнении. И лицо Императора становилось мрачнее грозовой тучи во время пыльной бури в пустыне.

Иван опять понял… в его голове сложилась ещё одна головоломка. Пазл, к которому добавили ещё пару кусочков, внезапно стал показывать совершенно не ту картинку, что виделась в нём ранее.

— Кашим!.. — прошипел Иван.

Кашим! Как же это в его стиле и духе: дать в руки страшнейшее оружие во всём исследованном космосе, используя которое можно уничтожить всё человечество, тому, кого довёл до самого края. Тому, кто после двух последних новостей, должен был уже ненавидеть весь мир!

— Не дождёшься! — с непонятным даже ему самому жаром выкрикнул Иван, уже на две тысячи процентов уверенный, что Кашим за ним наблюдает. — Не дождёшься! — повторил Иван и, вскочив на ноги, достал заткнутый сзади за пояс мощный лазерный пистолет. Быстрым движением пальцев переключил режим выстрела на максимально широкий луч, направил дуло на кейс и зажал спуск. Зажал и держал его до того момента, как полностью опустели все батареи пистолета.

В результате, на месте кейса осталась только оплавленная яма в камне пола, с пышущими жаром, чадящими и до бела раскалёнными краями. Помещение застилал дым, воздух был горяч, сух и неприятно царапал носоглотку при дыхании. Запах гари заставлял морщиться, а дым — глаза слезиться.

— Я не стану монстром! Не стану таким, как ты! — тяжело дыша от недостатка кислорода и гнева, заявил Иван. — И можешь подавиться своими «навыками»! Я не стану мстить и уничтожать человечество! Пусть я и клон, пусть меня дважды убил мой собственный отец, но я не стану! Слышишь! Не стану… — дыхания не хватило и Иван закашлялся.

Поняв, что дальше оставаться в задымлённом помещении опасно, и он рискует на самом деле задохнуться, Иван поспешил наружу: сначала в коридор, а после и на «перрон».

«Стена», перекрывавшая выход с «перрона» отсутствовала. Путь к свободе и чистому небу над головой был свободен.

Задерживаться Иван не стал и покинул столь мрачное местечко.

Снаружи, стоило Ивану выйти из-под свода тоннеля, коммуникатор, врученный ему Кашимом, сам собой разблокировался, давая доступ к связи, звонкам, Интернету и прочим прелестям цивилизации.

Иван открыл список сохранённых контактов комммуникатора и непроизвольно покачал головой: контактов было два: «Глава СОИ» и «Такси».

Иван подумал, ухмыльнулся и выбрал второй контакт.

Глава 56

На морском пляже города Чернобыль, планеты Припять, потягивая сок через трубочку из прозрачных глубоких стаканов, лежали на шезлонгах двое: молодой человек и девушка того же возраста на вид.

Хотя, в последние десять лет, внешний вид перестал хоть как-то коррелировать с возрастом. Такому вот «молодому человеку» могло быть с равным успехом и девятнадцать, и тридцать с лишним. Как и «девушке». Изобретение «Прививки от Старости» многое перевернуло с ног на голову.

Девушка, в широкополой «соломенной» шляпе, в солнцезащитных очках, в красном открытом купальнике-бикини, потягивала апельсиновый сок. Молодой человек на шезлонге рядом наслаждался вкусом сока фейхоа. Щеголял он плавками нарисованной спереди головой слона. Глаза прикрывали от солнца очки. На голове примостилась сдвинутая почти к самой переносице «ковбойская» шляпа.

Пляж… был пустынным, что в одну сторону, что в другую, от горизонта до горизонта. Что не так уж и удивительно, ведь находился он на территории базы ВКС Российской Империи, расположенной на этой планете. Позади высилась громада «тарелки» основной локационной антенны и «лес» вспомогательных. Над головой промчались, расколов небо грохотом преодолённого «звукового барьера» звено «Универсалов».

Легкий теплый ветерок попытался сдернуть с головы девушки шляпу, но не преуспел в этом, так как та вовремя придержала её рукой за край.

— Так что же всё-таки ты сделал, Лень? — оторвав губы от трубочки и отведя стакан от себя, спросила девушка. — Как-то я всё равно не понимаю. Да и зачем? К чему были вообще все эти «танцы» вокруг Императора?

— Да как бы тебе сказать, Саш, — задумчиво произнёс лежащий на соседнем шезлонге молодой человек. — Просто так?

— «Просто так»? — хмыкнула девушка. — Ты и «просто так»? Ты ничего не делаешь «просто так». Колись давай.

— Что ж… Начну издалека, — подумав, кивнул своим мыслям молодой человек. — Л-51 располагалась на астероиде. Способ попасть туда, а главное — выйти оттуда, был один единственный.

— Автоматический челнок-«поезд», ты уже говорил, — кивнула девушка.

— И этот челнок очень хорошо охранялся. Плотно. Внутри станции я, с моими силами того времени мог многое, имел достаточно различных возможностей. Но только внутри. Вход и выход со станции контролировался отдельной структурой, полностью изолированной от структуры и систем станции: бактерия лишняя не санкционированно не проскочит, бит информации передан не будет, не то что живой объект исследований… Даже теоретически, с массой вероятностных допущений и такого ненаучного понятия, как «удача», возможность успешного побега была в районе тридцати двух сотых процента — это слишком мало. Стоит отдать должное: Л-51 — один из самых неприступных объектов, с которыми я сталкивался. Можно сказать, что Александр Андреевич в её создание «душу вложил»… Сбежать оттуда одному — тридцать две сотых процента. Сбежать с кем-то ещё — ноль целых, одна десятитысячная.

— И ты прагматично выбрал другой путь, — вздохнула девушка. — Устроил «бунт», в результате которого выжил один и смог выбраться со станции «санкционированно». Но один…

— Именно, — подтвердил парень. — Я поставил себе цель — «выжить и стать сильнее»… или «стать сильнее и выжить». Тут трудно отделить одно от другого, слишком уж оно было взаимосвязано. И выжил. Император… Александр Андреевич очень сильно боялся того, что что-то может вырваться из Л-51. Он слишком хорошо себе представлял, ЧТО там исследовали. Именно поэтому система безопасности была настолько параноидальной: ученые и персонал станцию не покидали — жили прямо там. Заболевших лечили на месте. Мертвых утилизировали там же… Единственный случай, когда сотрудника перевели работать в другое место — дядя Костя, охранник из «Хипноса», которому я проломил череп при «попытке побега». Но и с тем… пришлось повозиться. Это была первая моя «проба сил». «Пробный заброс», проверка: возможно ли вообще совершить подобное. Получилось. Но сколько на это сил пришлось потратить… ты даже не представляешь. Да и то — получилось только из-за аварии, уничтожившей целый сектор лаборатории: прислали следственную группу «с поверхности». И меня вызвали на допрос. Всё, как и положено было по протоколу: следователь с одной стороны бронированного стекла, я с другой. Следователь «снаружи» «карантинного периметра», я — «внутри». Опять же: ни одной молекулы, ни одной бактерии ни внутрь, ни наружу. Только зрительный контакт и куча датчиков «полиграфа» на мне…