Следующая ступень

И «группа» в этой задаче была помехой.

Простое и естественное для Игрока решение проблемы: перестрелять всю группу, забрав по сотке со «скальпа» на свой «Цюрихский» счёт, Томе претило. Он не хотел окончательно становиться чудовищем и начинать убивать всех подряд. У него ещё оставалась иллюзия, что, если он будет делать это только с Игроками, то после Турнира жизнь ещё может стать прежней. И только поэтому полицейские были ещё живы. Однако, время утекало, как песок сквозь пальцы.

Да ещё и Шина пропала из «тактической сети», что могло иметь два варианта объяснений: первое — она убита, второе — уничтожен её коммуникатор. Тома больше склонялся к последнему, так как Кобаяси та ещё… скользкая штучка. Умеет выворачиваться из сложных ситуаций. Да ещё и опасна, как помесь змеи электрического угря и скорпиона: только зазеваешься, как ты уже мёртв.

Дзюбей был рядом. Буквально в паре десятков метров дальше по коридору, в допросной. Надо было решаться. И Тома решился. Он вывернул свои светофильтры на очках на максимум, бросил под ноги позади себя свето-шумовую гранату и заткнул уши.

Вспышка, грохот, полицейские держась за головы, попадали на колени. Кто-то вообще упал. Кого-то начало тошнить.

Тома же рванул вперёд на всей скорости, выжег замок двери выстрелом, выбил дверь ногой. Влетел в комнату, перекатом ушёл от выстрелов детектива, что вместе с Дзюбеем засел за импровизированной баррикадой из перевёрнутого металлического допросного стола. Затем ещё перекат, ещё прыжок и приклад АШК выключает лишнего свидетеля. Добить… было бы правильнее. Но Тома не стал. Вместо детектива, распластавшегося после удара на полу, Нагору выстрелил в коммуникатор, выпавший из его рук.

Дальше Тома грубо и безапелляционно схватил Дзюбея за шкирку и потащил из допросной за собой, выкинув по-пути свой коммуникатор, не забыв прострелить и его.

Не имея на себе «мишени» в виде «подсветки» на карте Приложения, передвигаться по зданию было просто: полицейские, видя форму и значок, принимали за своего, а пара встреченных Игроков не обратила на них никакого внимания, продолжив увлечённо рубиться между собой. До подземной стоянки добрались без особых приключений. Угнать патрульный флаер без помощи Приложения оказалось сложнее… но неделя работы прошла не зря не только для Шины, и Тома справился.

Старт двигателя, вылет, взлёт и уход подальше от места произошедшей бойни, пара смен машин и вот она промышленная зона, один из больших пустующих ангаров.

Только оказавшись тут Тома смог немного расслабиться и выдохнуть.

— Ну здравствуй, Момотару-кун, — улыбнулся Тома, садясь на кусок валявшейся тут упаковочной пенки, вытягивая гудящие ноги и приваливаясь к стене. — А я себе девушку нашёл, представляешь?

— К-к-кони чива, Нагору… кун, — чуть заикаясь, ответил Дзюбей и нервно икнул, глядя на чёрный меч, покоящийся в ножнах на ремне… друга?

Глава 48

— Ты как вообще, Момотару-кун? Как себя чувствуешь? — всё так же сидя на большом листе упаковочной пенки возле стены и подвигая к себе здоровенный зонт, что валялся рядом, на том же листе пенки, спросил Тома. — Я приходил в больницу, хотел тебя навестить, но меня не пустили, пока ты без сознания. Я же не близкий родственник.

— Н-н-нормально чувствую, — настороженно ответил Дзюбей, который до сих пор не понял ещё, как относиться к своему школьному другу… ставшему за прошедшие недели таким новым и незнакомым.

— Да чего ты там стоишь-то, иди сюда, садись рядом, «в ногах правды нет», — похлопал по пенке рядом с собой Тома.

— Ты знаешь русский? — удивился Дзюбей, не сумевший понять последнюю часть фразы, но достаточно точно определивший, на каком языке она была произнесена.

— Я теперь много чего знаю, — пожал плечами Тома, доставая из захваченной с собой сумки новый коммуникатор и включая его. — Да садись ты, не бойся, я не кусаюсь. Я всё тот же Нагору Тома, которого ты знал эти годы.

— Тот Нагору Тома, которого я знал, — всё же подошёл и осторожно присел на пенку Дзюбей, но оставив между собой и Томой расстояние в локоть. — Не убивал людей десятками и не штурмовал Полицейские Управления.

— Я вообще-то тебя спасал, — немного даже обиделся Нагору. — Да и в целом… ты же сам назвал меня «ОЯШем», а им по Законам Аниме положено творить подобную лютую дичь, — ухмыльнулся и пожал плечами он.

— А ещё на них обязаны сыпаться Рояли, что бы они могли эту дичь творить, — непроизвольно улыбнулся Дзюбей.

— Ну, я под этот Закон тоже попал, — почесал в затылке Тома.

— Да? — заинтересовался Дзюбей. — И как?

— Я стал «Учеником Киотского Демона»… точнее, Демон просто меня похитил и четыре дня проводил какие-то опыты-эксперименты из-за которых я получил кучу боевых и сопутствующих навыков…

— Ничего себе! — округлил глаза Дзюбей. — Мне бы так… — сменилось удивление на его живом и подвижном лице на мечтательность. Да и вообще, парень начал потихоньку оттаивать.

— Не завидуй, — поморщился Тома. — Он сделал это только для «отработки и проверки технологии». Я теперь его «опытный образец», который он «тестирует» в «разных режимах», заставляя сражаться с другими такими же «образцами» на пределе своих сил.

— Это ж готовый сюжет для манги! — восхитился Дзюбей. — Даже для аниме!

— По некоторым оговоркам… Демон знает, что такое аниме. И сюжет для этого придумал он, — зло сощурился и поджал губы Тома, авторизуясь в программной оболочке коммуникатора и наблюдая, как автоматически скачивается Приложение. — Сидит теперь и смотрит… сука.

— Погоди, то есть, весь этот Турнир, всё это Приложение замутил Киотский Демон? — повернулся к Томе Дзюбей.

— Именно, — всё так же зло ответил тот. — А ещё Блокировку Сектора, Инцидент в Доме Правительства и всю эту гражданскую войну…

— Кру-у-уто… — протянул Дзюбей, ставший вновь активным и жизнерадостным, стило ему забыть о том, что «ценник» с его головы всё ещё не снят. — Так, погоди-погоди-погоди! Если это «аниме», то у ОЯШа обязательно должна замутиться отпадная тянка! Причём, обязательно какая-нибудь необычная и яркая! Это же Закон Аниме!

— А я тебе что сказал в самом начале разговора? — ухмыльнулся Тома.

— Ты… прости, Нагору-кун, я не помню. Слишком испугался, — признался Дзюбей.

— Не мудрено, — хмыкнул Тома. — Столько трупов сразу кого хочешь испугают. Я сказал, что нашёл себе девушку, Момотару-кун.

— Девушку?! И ты молчал?! — взвился Дзюбей.

— В смысле «молчал»? — возмутился Тома. — Я тебе об этом уже второй раз говорю! Просто, ты, как всегда, не слушаешь.

— И кто она? Я её знаю?

— Кобаяси Шина.

— Принцесса Кобаяси?!! Ты обалдел, Нагору?! Тебе же Клан Харада яйца за неё отрежет! — воскликнул Дзюбей, вскакивая.

— Я им сам, если что, яйца поотрезаю! — нахмурился Тома, на пару сантиметров выдвигая меч из ножен.

— Ой, — тут же сел на место, вскочивший Дзюбей. — Ты же теперь…

— Ученик Демона, — не весело ухмыльнулся Тома.

— А его самого ты видел? — с жадностью спросил Дзюбей.

— Видел, — кивнул Тома. Такое внимание друга ему льстило. В конце концов, ему всего шестнадцать, и во всём, что не качается убийств и оружия, он остался таким же ребёнком, каким был раньше… или не остался? Тома чувствовал, что что-то в нём всё же изменилось. Что-то в восприятии мира. И дело не в «роботе».

— И какой он? Демон?

— Примерно моего роста и телосложения, в чёрном, с белой маской на лице и соломенной шляпой на голове… в черных кроссовках.

— Это и без тебя все знают, — отмахнулся Дзюбей. — Ты скажи какой он? Впечатляет?

— Ещё как, — хмыкнул Тома. — Страшный, как… Демон. Очень подходящее для него слово. Да ты скоро его и сам увидишь.

— Я?! — ткнул себе в грудь до глубины души изумлённый Дзюбей.

— Ну да, — пожал плечами Тома. — Или зачем мы, думаешь, сидим в этом ангаре?

— А… и правда, зачем? — оглянулся по сторонам Дзюбей, который видимо только теперь начал обращать внимание на окружающее пространство.